В конце марта в Минске с рабочим визитом находился спецдокладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы Андреа Ригони. Встречаясь с ним,председатель нижней палаты белорусского парламента Владимир Андрейченко в числе прочего сказал, что «Беларусь открыта к диалогу во всех сферах, в том числе по чувствительным вопросам включая вопрос смертной казни». После чего еще раз напомнил, чтов парламенте с декабря 2016 года действует специальная рабочая группа по проблематике смертной казни, а также планируются парламентские слушания по этому вопросу.
Собственно, в Палате представителей IV и V созывов уже действовали подобные рабочие группы. Правда, особо заметной их деятельность не была, но западные партнеры неоднократно позитивно оценивали сам факт создания подобных групп — несмотря на то, что расстрельные приговоры продолжали и продолжают выноситься. Ведь еще в 2012 году президент Лукашенко, выступая с ежегодным посланием к парламенту и народу, заявил, что «выполнения одного из основных требований Запада — введения моратория на смертную казнь… не будет». Тогда это высочайше объяснялось настроениями белорусов, которые не готовы к отмене смертной казни.
В феврале 2017 года во время «большого разговора» Александр Лукашенко сказал, что не имеет права отменить в Беларуси смертную казнь или даже наложить мораторий, отослав к результатам референдума-1996, добавив, что для отмены высшей меры наказания нужно сначала убедить в такой необходимости белорусское общество. Но, тем не менее, предложил развернуть на эту тему дискуссию «в парламенте, в партиях, общественных организациях» и далее вообще намекнув на возможность вынесения на всенародное голосование вопроса о существовании смертной казни в нашей стране.
Фактически спикер Палаты представителей Андрейченко во время встречи с евроэмиссаром Ригони повторно озвучил эту линию главы государства, сказав: «Мы должны готовить общество (к мораторию либо к полной отмене смертной казни — прим. авт.). Когда мы узнаем мнение людей, будет принято решение».
На сегодняшний день Беларусь остается единственной страной на европейском континенте, применяющей «высшую меру социальной защиты». Насколько возможно введение моратория на смертную казнь (пусть даже временного) в ближайшем либо обозримом будущем? Почему он не введен до сих пор и что мешает это сделать?
К истории вопроса
Дискуссия о плюсах и минусах отмены «вышки» идет в белорусском обществе, можно сказать, с первых дней обретения независимости. В ноябре 1996 года на второй общенациональный референдум даже был вынесен вопрос: «Поддерживаете ли вы отмену смертной казни в Республике Беларусь?», в результате которого 80,44% граждан, принявших участие в голосовании (или 4972535 человек в абсолютных цифрах) ответили отрицательно и только 17,93% (1108226 человек) — положительно. Всего же в том памятном волеизъявлении приняли участие 6101463 человек или 84,14% от общего числа граждан, имеющих право голоса.
На тот момент в белорусском законодательстве еще не была предусмотрена такая мера наказания, как пожизненное заключение и «вилка» наказания была следующей: либо исключительная мера в виде расстрела, либо лишение свободы сроком до 15 лет.
В декабре 1997 года увеличился срок максимального лишения свободы — до 25 лет, а 9 июля 1999 года были внесены изменения в ст. 58 Уголовного кодекса РБ и появилось пожизненное заключение.
В ст. 24 Конституции РБ четко зафиксировано, что наказание в виден смертной казни носит временный характер, а именно: «Смертная казнь до ее отмены может применяться в соответствии с законом как исключительная мера наказания за особо тяжкие преступления и только согласно приговору суда». В итоге 11 марта 2004 года Конституционный суд Республики Беларусь пришел к выводу, что в современных условиях вопрос об отмене казни или об объявлении моратория на его применение может быть решен президентом и парламентом Республики Беларусь.
В заявлении от 9 октября 2013 года специальный докладчик ООН по вопросу о положении в области прав человека в Беларуси Миклош Харашти настоятельно призвал правительство незамедлительно ввести мораторий на смертную казнь пока не состоится реформа соответствующего законодательства и судебной системы, а смертная казнь не будет исключена из УК страны.В том же году стартовала международная кампания «Правозащитники против смертной казни в Беларуси», петицию которой подписала даже французская певица Милен Фармер.
Хотя с 1991 года по настоящее время в Беларуси по приговорам судов было расстреляно более 400 человек (известен только один случай, когда приговоренного к смерти помиловал президент — наказание было заменено на продолжительный срок лишения свободы), с 1999 года количество смертных приговоров, выносимых белорусскими судами, постепенно сокращается. Так в 2010 году их было 2, в 2011 — 3, в 2012 — 0, в 2013 — 4, в 2014 — 0. Это не идет ни в какое сравнение с 1998 годом, в течении которого было вынесено наибольшее количество смертных приговоров — 47.
За весь 2015 год в нашей стране вообще ни один человек не был казнен (хотя суды в тот год и вынесли не менее 2-х смертных приговоров). Кроме того, в январе 2015 года вступили в силу поправки в УК, которые предусматривают, что если обвиняемый заключил досудебное соглашение о сотрудничестве и помог следствию (просто признание собственной вины таковой помощью не считается), то ему не может быть назначена смертная казнь. Правда, в 2016-м году казни возобновились — за минувший год было расстреляно не менее 4-х человек…
Фактор отношения к смертной казни в белорусском обществе
Может создаться впечатление, что если период около 20 лет количество выносимых смертных приговоров уменьшилось более чем в 10 раз, то и озабоченность общества данной проблемой должно было значительно снизиться. Вовсе нет: вопрос этот очень болезненный в силу его морально-этической составляющей. Наличие или отсутствие смертной казни так или иначе касается каждого — равнодушных тут нет.
Например, проведенный в марте 2012 года опрос НИСЭПИ показал, что за отмену смертной казни высказались 49,7% респондентов, против отмены — 40,8%. Хотя предполагается, что тогда на общественное мнение значительно повлиял процесс по делу о теракте в минском метро и расстрел его фигурантов Владислава Ковалева и Дмитрия Коновалова (правда, у многих граждан тот суд оставил неоднозначное впечатление).
Очень любопытными выглядят результаты социологического исследования «Преступление и наказание: восприятие, оценки, отношение общества», проведенного группой компаний «Сатио» в мае 2013 года и августе–сентябре 2014 года.
Согласно данным этих опросов, 57,6% респондентов выступали в поддержку сохранения и применения высшей меры наказания, что меньше аналогичного показателя 2013 года на 5,6%. Доля противников высшей меры выросла с 31,4% до 34,6%. Сторонники высшей меры наказания по-прежнему мотивированы доводом о том, что это — «адекватное возмездие за совершенные преступления» (57,3% в 2014 году против 66,6% в 2013 году). Противники смертной казни тогда считали, что ее отмена даст возможность «снизить риск судебной ошибки» (58,6% в 2014 году против 71,7% в 2013 году). Социологи отметили, что доля ответов в пользу полной «неэффективности смертной казни» составила 22,1% (около 13% в 2013 году). В то же время 85,6% граждан заявили, что не готовы к просмотру публичного исполнения смертного приговора (78,8% в 2013 году). При этом 47,7% посчитали, что страшнее осудить невиновного, чем позволить виновному избежать наказания в результате судебной ошибки. На основании данных этого исследования был сделан осторожный вывод: сторонников отмены смертной казни стало больше. Пусть и совсем немного.
Однако все по данным того же НИСЭПИ, только уже взятых из исследования, проведенного прошлой весной, смертную казнь поддерживают 51,5% респондентов, не поддерживают — 36,4%.
Именно тут уместно привести несколько доводов сторонников смертной казни, такие как: «Смертная казнь нужна, чтобы преступники боялись совершать подобные деяния», или совсем уж циничное: «Если дать пожизненное — то корми их, дармоедов. Нет уж — лучше расстреливать» и пр.
Этим утверждениям противопоставляются диаметрально противоположные. Так, приведенная в упомянутом выше заключении Конституционного суда 2004 года статистика свидетельствовала о том, что между применением смертной казни и криминогенной ситуацией нет взаимозависимости. Более того, рост числа убийств при отягчающих обстоятельствах приходился в основном на те годы, когда в Беларуси широко применялась смертная казнь за определенный вид преступлений. «Превентивная же роль смертной казни, взаимозависимость ее применения и уровня совершаемых убийств фактически не прослеживаются», — гласило заключение Конституционного суда.
То же самое говорят и правозащитники, мотивируя, что от совершения особо тяжкого преступления, по опыту стран Запада, лучше сдерживает неотвратимость наказания, нежели возможность получить высшую меру. Кроме того, статистика во многих странах свидетельствует: отмена смертной казни не ведет к росту количества тяжких преступлений. Они же (правозащитники) в качестве одного из аргументов за отмену смертной казни приводят вероятный риск судебной ошибки, ведь смертная казнь — необратима и судебную ошибку в случае смертной казни нельзя исправить. Казненного человека невозможно вернуть к жизни.
Сторонником отмены смертной казни также является церковь: главы православной и католической церквей Беларуси призвали к прекращению убийства осужденных, выдвинув общий тезис, что «христианин не может быть палачом».
В целом, даже при значимом перевесе сторонников сохранения смертной казни над их противниками (опрос «Сатио» в августе–сентябре 2014 года: 57,6% против 34,6%) общественное мнение можно склонить в сторону отмены смертной казни путем целенаправленной работы, осуществленной достаточно деликатно. Это — как с проблемой абортов. Вопрос в том, будет ли это кому-то нужно?
Продолжение следует