Развернувшаяся в стране идеологическая кампания набирает ход. Повсеместно проводятся идеологические совещания, принимаются постановления, разрабатываются планы. Руководящие работники на специально организованных курсах (с трудом подбирая «идущие из сердца» слова) учатся формулировать «национальную идею». Работники образования учат друг друга тому, как, по их мнению, следует понимать «государственную идеологию». При этом почти все признают, что в данном вопросе еще много неясного…
«И гений, парадоксов друг…»
Политический гений А. Лукашенко заявил о себе в очередной раз — теперь уже в сфере идеологии. Здесь все парадоксально. До сих пор никто толком не знает, что такое государственная идеология, как проводить «идеологическую работу» и зачем вся эта идеологическая кампания. Однако требование президента «пойди туда, не зная, куда» успешно выполняется. Рассмотрим некоторые парадоксы, порождаемые «современной» «идеологической работой».
«Не зная, что»
Сложилась уникальная ситуация, когда учителя не знают, чему учить — они понимают в предмете не больше, чем ученики. С самого начала идеологическая кампания протекает в состоянии методологической неопределенности. До сих пор нет ясности относительно того, что же все-таки необходимо сформулировать и нести в массы — «государственную идеологию», «партийную» идеологию А. Г. Лукашенко или национальную идею. Все эти понятия употребляются как однопорядковые и, в равной степени, размытые. Что касается понятия «государственная идеология», то оно противоречиво по своему определению. Словосочетание «государственная идеология» представляет собой оксюморон — смесь противоположностей (например, «убогая роскошь»). Идеология призвана выражать партикулярные (групповые) интересы определенных социальных групп. Государство, напротив, по своему предназначению, по сути должно защищать наиболее общие интересы всех членов общества. Понятие «государственная идеология» возникает как результат нестрогого употребления слова «идеология». Здесь оно означает некоторую совокупность идей. «Государственную идеологию» следует понимать как совокупность идей, положенную в основу государственности. Парадокс в том, что идеологическая кампания ставит задачу, которая обществом уже выполнена. Политико-правовые и экономические (читай, «идеологические») основы белорусской государственности сформулированы в Конституции Республики Беларусь. Конечно, странно, что только через десять лет общество «задумалось» об идеях, положенных в основу созданного им государства. Но в нашей стране никогда не было пиетета перед законом и государственной конституцией. В советское время она была скорее для красного словца. Стремление нынешнего политического руководства придумать новую государственную идеологию представляет собой очередную попытку забыть (или поставить под сомнение?) действующую конституцию — Основной закон.
Еще больше неопределенности с понятием «национальная идея». В отличие от «государственной идеологии» она не имеет своего «законодательного воплощения». В метафизическом смысле национальная идея выражает то высокое предназначение, которое призвана выполнить та или иная нация в контексте мировой истории (Гегель). Особый интерес к поиску своей «русской идеи» демонстрировали русские философы начала ХХ века (В. Соловьев, Н. Бердяев и др.). Российскому православию всегда были свойственны претензии на мессианство, а самой России — на звание великой нации. Формулировка «национальной идеи» является результатом интеллектуальных усилий национальной, по преимуществу — творческой, элиты. Спектр мнений здесь чрезвычайно широк. Не менее разнообразны и средства выражения. Используемый при этом язык не отличается строгостью формулировок и включает в себя как художественные образы, так и научные дефиниции.
Поиск национальной идеи — не дело чиновника. Являясь отражением народного самосознания, она не может быть навязана обществу сверху. Ее нельзя создать под заказ. Как и всякое творчество, этот процесс плохо поддается планированию. Вряд ли существует единственно верная, окончательная версия национальной идеи. Но главное, она не может быть общеобязательной. Это противоречит правовой государственности, прежде всего такому ее принципу, как мировоззренческий индивидуализм. Каждый человек вправе сам решать, в чем его счастье. Принцип личностной автономии гарантирует право на самоопределение в вопросах совести и морали. В демократическом обществе формулировка и пропаганда национальной идеи — дело сугубо добровольное как для ее создателей, так и для тех, к кому она адресована.
Президент дал указание ученым и чиновникам «подумать» над формулировкой «идеологии белорусской государственности». Однако господствующий в стране стиль политического руководства такой способности не предполагает. Излишняя страсть к «думанию» для многих уже обернулась неприятностями. Способность к критическому и творческому мышлению (так же, как и способность любить Родину) не возникает в одночасье и по приказу. Другая проблема. Все, что можно было «придумать», уже когда-то «придумано», и нам «не подходит». У марксизма «подмоченная» репутация, либерализм «чужд» нашему менталитету, исламский фундаментализм не имеет почвы, православный — слишком серьезен. Изобрести собственное «чучхе» оказывается не просто.
«Не зная, как»
Президент требует адаптировать «идеологическую работу» к современным условиям — свободе слова, уровню притязаний и информированности населения. Ее нужно сделать действенной, творческой, незаорганизованной. Используя простые и понятные всем слова, необходимо дойти «до сердца» каждого человека. Под силу ли такая задача рядовому (заурядному) «идеологическому работнику»?
В современной политической науке «идеологическая работа» рассматривается как атрибут тоталитарного государства. Она нацелена на промывание мозгов, оболванивание населения. Конечно, президент, призывая к организации идеологической работы, имел в виду что-то иное. Такое в демократическом правовом государстве попросту невозможно. Он ссылается на опыт демократических государств Запада (в частности США), завидуя его эффективности. Там эту работу называют гражданским образованием. Его задачами являются политическое образование и формирование гражданских компетенций: критического мышления, коммуникативных и лидерских качеств, демократической гражданственности и патриотизма. Наш идеологический работник с такими задачами не справится. Он сам не обладает теми качествами, которые должен прививать? Не мудрствуя лукаво, он открывает старые (советского времени) конспекты по идеологическому воспитанию.
Еще одна проблема — содержательный анализ текущей политики. Воспитание сознательного, способного к критическому мышлению, осмыслению окружающей действительности, гражданина, предполагает всесторонний анализ и оценку государственной политики. Но кто возьмется сегодня ее рационально истолковать и предугадать?
«Не зная, зачем»
Идеологическая кампания обнажила очевидное плачевное состояние всей системы гражданского образования. Большинство поставленных сегодня под ружье идеологических работников не имеют представления о том, что это такое и какова их роль в современном обществе. Они и не подозревают о значимости и масштабах такого рода работы в других странах. После развала СССР прежняя система гражданского образования была разрушена. Государство самоустранилось из сферы воспитания гражданина. Сегодня преподаватели искренне удивляются, когда узнают, что «идеологическая работа» в современных условиях (гражданское образование и воспитание) имеет под собой реальную основу и может быть по-настоящему интересной и творческой. Призыв президента рассматривается как очередная политическая спекуляция. При этом все демонстрируют удивительную для западного человека покорность (толерантность?): никто не верит, но все выполняют. Это говорит о том, что за прошедшие 10 лет белорусское общество не сделало реальных шагов по пути формирования демократической политической и правовой культуры. Скорее, наоборот. Нынешняя идеологическая кампания высвечивает те изменения, которые произошли в массовом сознании за годы правления А. Лукашенко. Люди стали гораздо более осмотрительными в выражении своих взглядов и мнений. Белорусы и раньше не проявляли особого свободомыслия. Теперь они стали еще более осторожными.
Парадокс, но развернутая идеологическая кампания показала настоятельную необходимость в (правильно понимаемой) «идеологической работе». Политическое сознание белорусов находится в состоянии глубокой спячки. Народ готов терпеть все, что угодно. Он не способен к самостоятельным ответственным решениям. Отсутствие чувства личного достоинства, социальное иждивенчество и апатия, догматизм мышления, вера в политические мифы и отжившие стереотипы, неспособность к диалогу и политическим компромиссам, отсутствие, несмотря на утвердившийся стереотип, толерантности, склонность к насильственному решению политических проблем — все говорит о том, что настоящая «идеологическая работа» еще предстоит.
Очевидная бессодержательность идеологической кампании президента не смущает. На то он и политический гений, чтобы из любой ситуации извлечь выгоду. Отсутствие содержания позволяет быть вариативным в выборе целей, дает широкие возможности по манипуляции массовым сознанием. Что выгодно в данный момент, то и объявляется идеологическим ориентиром. Еще недавно в триаде белорусских ценностей присутствовало «социальное государство». Сегодня оно не «рентабельно», поэтому о нем лучше не вспоминать. Обостряются экономические проблемы, худеет государственная казна? Значит одной из составляющих «государственной идеологии» должен стать «безвозмездный труд» на благо общества, борьба с «потребительством» и «жаждой наживы».
Стремление уйти от закона (конституции) в стихию «народного волеизъявления» характерно для всякого популистского лидера. В свое время, сравнивая различные варианты демократии, Аристотель выделял среди них такую, где «верховная власть принадлежит не закону, а простому народу». «Достигается это, — пишет философ, — через посредство демагогов», у которых народ находится «в послушании». Такая демократия, по его мнению, более всего похожа на тиранию. Если там в особом почете оказываются льстецы, то здесь — демагоги (»…демагоги и льстецы в сущности одно и то же… и те и другие имеют огромную силу — льстецы у тиранов, демагоги у описанной нами демократии»).
Сегодня трудно найти человека, который бы искренне верил в плодотворность «идеологической работы». Очередной парадокс — популистский лидер идет на заведомо непопулярную меру. Что это — политический ошибка или трезвый расчет? Президент хорошо знает слабости «своего народа»: страсть интеллектуальной элиты к рассуждениям по поводу национальной идеи, ностальгию многих преподавателей по прошлому, амбиции тех, кто, пользуясь случаем, быстро напишет и опубликует «новые» книги и учебники и т. д. Однако есть и другая причина. Интуитивно президент понимает важность и необходимость той «идеологической работы», без которой не существует ни одно государство. Сознают это и те, к кому он адресует свои требования. Остается признать главное: в демократическом обществе не может быть иной «идеологической работы», кроме демократического гражданского образования.