Сравнение электоратов: феномен Короткевич

Согласно сентябрьскому опросу НИСЭПИ по закрытому вопросу за А. Лукашенко на президентских выборах нынешнего года готовы голосовать 45,7% опрошенных, за Т. Короткевич — 17,9%. При этом по открытому вопросу о том, за кого респонденты хотели бы голосовать, те же 45,7% респондентов назвали действующего президента, 7,2% — Т. Короткевич.

Еще 8% респондентов в открытом вопросе отдали свои предпочтения одному из 10 оппозиционных политиков — А. Козулину, А. Милинкевичу, З. Позняку, О. Карач, А. Лебедько, А. Санникову, В. Некляеву, Н. Статкевичу, С. Шушкевичу и А. Михалевичу. Для сравнения с зарегистрированными кандидатами образуем категорию «оппозиция вне выборов», составленную из респондентов, назвавших одного из этих политиков.

Мы не включили в этот список С. Калякина, которому по открытому вопросу отдал предпочтение 1% опрошенных, поскольку его электорат заметно отличается от электоратов других оппозиционных политиков. Мы же хотим сравнить электораты кандидатов в президенты с «выйти из электорального гетто», привлечь на свою сторону избирателя, который был недосягаем для ее предшественников — оппозиционных кандидатов на пост президента страны.

Стоит заметить, что этот тезис не подтверждается данными НИСЭПИ, если говорить об объеме электората: рейтинг Т. Короткевич за месяц до выборов сравним с рейтингом А. Милинкевича незадолго до выборов 2006 г. (http://old.iiseps.org/2-06-3.html) и с рейтингом В. Некляева перед выборами 2010 г. (http://old.iiseps.org/10-10-10.html).

При этом стоит заметить, что в указанном опросе февраля 2006 г. у А. Милинкевича совпадали открытый и закрытый рейтинги, что свидетельствовало о консолидации его электората, чего у электората Т. Короткевич не наблюдается. Что касается В. Некляева, то у него в опросе октября 2010 г. значения открытого и закрытого рейтингов почти в точности совпадали с теперешними рейтингами Т. Короткевич, однако В. Некляев тогда не был единственным кандидатом от оппозиции. Сейчас Т. Короткевич является таковой и, тем не менее, результаты примерно такие же, как и у предшественников.

Однако электорат Т. Короткевич структурно очень заметно отличается от классического оппозиционного электората даже по своим социально-демографическим характеристикам (табл. 1).

Данные табл. 1 демонстрирует стандартные, годами повторяющиеся из опроса в опрос, особенности электората действующего президента: большая, чем в среднем по выборке, доля женщин, лиц преклонного возраста, людей с невысоким уровнем образования, меньшая, чем в среднем по выборке, доля минчан. Классический оппозиционный электорат имеет противоположные характеристики: большая, чем в среднем, доля мужчин, меньшая доля лиц 60 лет и старше, среди сторонников оппозиции больше, чем в среднем по выборке, респондентов с высшим образованием и минчан.

Эти особенности свойственные не только суммарному электорату «оппозиции вне выборов» в сентябре 2015 г., их можно увидеть при анализе электората и А. Милинкевича в 2006 г. (http://old.iiseps.org/3-06-7.html) и В. Некляева в 2010 г. (http://old.iiseps.org/12-10-02.html).

А электорат Т. Короткевич по структуре — не лукашенковский и не классический оппозиционный. По многим позициям он — между показателями оппозиции и показателями действующего президента, скажем, по доле среди ее сторонников лиц с начальным и высшим образованием, минчан и крестьян. При этом по этим показателям социально-демографических характеристик электорат Т. Короткевич наиболее близок к средним значениям по выборке.

И в этом смысле кандидатка действительно сумела выйти на те группы населения, которые были недоступны ее предшественникам-кандидатам в президенты.

Стоит обратить внимание на еще одну особенность сторонников Т. Короткевич. Разрыв между открытым и закрытым рейтингом и ранее часто был характерен для оппозиционных политиков. Электорат, определяемый ответами на отрытый вопрос, можно назвать жестким, ядерным электоратом политика, электорат, который состоит из выбравших политика из закрытого списка — мягким, периферийным электоратом. Человек, который вписал имя политика, отвечая на открытый вопрос, с большей вероятностью поддержит его, чем тот, кто отметил политика лишь в предложенном списке.

У оппозиционных политиков в прошлом их жесткий электорат в большей степени, чем мягкий, обладал параметрами классического оппозиционного электората. Иными словами, скажем, доля мужчин, минчан, высокообразованных была выше в жестком, чем в мягком электорате оппозиционных политиков и кандидатов.

И это логически объяснимо: самыми верными приверженцами оппозиционных политиков был жестко оппозиционный электорат, который имеет описанные выше характеристики. Их мягкий электорат был ближе по своим параметрам к середине, к средним показателям по стране.

А у Т. Короткевич — далеко не всегда так. Доля мужчин и минчан среди ее ядерного электората не выше, а ниже, чем среди мягкого. Иными словами самые преданные ее сторонники — отнюдь не самые отъявленные оппозиционеры. Эти самые отъявленные оппозиционеры входят лишь в ее мягкий электорат, в состав тех, кто без большого желания, но мог бы проголосовать за нее. А главная опора кандидатки — это люди белорусской «середины».

Очень интересны гендерные характеристики жесткого и мягкого электората Т. Короткевич. Среди ее ядерного электората женщины составляют подавляющее большинство. Не исключено, что, по крайней мере, для части ее горячих сторонников она лучше просто потому, что она женщина. Предыдущие исследования НИСЭПИ показали, что около 7% белорусов отдали бы предпочтение женщине-кандидату на пост президента (http://iiseps.org/analitica/126). Показательно, что жесткий электорат Т. Короткевич примерно совпадает по численности с этой долей женофилов.

Еще более убедительно эти «серединные» параметры электората Т. Короткевич демонстрируют данные табл. 2.

Данные табл. 2 убедительно показывают, что политические установки сторонников Т. Короткевич — менее радикальные, менее критические по отношению к существующей системе, чем у классического оппозиционного электората, но более критические, чем у сторонников А. Лукашенко. Ее избиратель — оппозиционный, но менее оппозиционный, чем классическая оппозиция.

Табл. 2 подтверждает и вывод, сделанный при анализе табл. 1: по некоторым показателям жесткий электорат Т. Короткевич не более, а менее критичен по отношению к реалиям сегодняшней Беларуси, чем мягкий. Это касается и оценки курса страны, и необходимости рыночных реформ, и желательных характеристик будущего президента.

Подводя итоги, можно сказать, что Т. Короткевич не смогла завоевать большую поддержку, чем ее предшественники. Но природа ее поддержки — иная, чем у них. Среди сторонников кандидатки значительна доля людей с умеренными взглядами, которых ранее оппозиционные кандидаты не могли привлечь на свою сторону. Одинаковые цифры поддержки скрывают глубокую перестройку структуры электоральной поддержки. Иными словами, часть классического оппозиционного электората, который был готов голосовать за А. Милинкевича в 2006 г. и за В. Некляева в 2010 г., отказал в поддержке Т. Короткевич. Но это сокращение было компенсировано поддержкой со стороны умеренно оппозиционных людей, которые не были готовы поддержать А. Милинкевича и В. Некляева, но готовы поддержать Т. Короткевич.

Источник: НИСЭПИ