Кто заинтересован в теневой экономике?

Теневой оборот

Теневой оборот, теневая или «серая» экономика — эти и другие термины, характеризующие тот сектор экономики (ее сферы), который не регистрируется официальной статистикой и учетом и не подпадает под налогообложение, присущ в той или иной степени всем странам мира.

Существуют различные виды и определения теневой деятельности — от вполне законных способов «оптимизации налогов» с помощью оффшорных зон и схем до выплаты зарплаты в конвертах, от использования труда нелегальных эмигрантов до ведения запрещенных законом видов деятельности (торговля наркотиками, проституция и пр.). Кроме того, существует и особая деятельность, связанная с отмыванием «грязных денег». Однако ниже мы не будем касаться криминальных видов деятельности и попытаемся рассмотреть вопрос о том, почему вполне законная деятельность предприятий «уходит в тень».

В разных странах размер теневой экономики существенно отличается: от совсем небольшого процента (от ВВП, фонда оплаты труда, розничного товарооборота и пр.) до десятков процентов.

Водоразделом в данном случае служит степень экономической свободы: чем ее больше, тем меньше сектор теневой экономики. Так, если в стране относительно невысокий уровень налогообложения, отсутствуют или сведены к минимуму административные барьеры (необходимость получения различных разрешений, согласований и пр.), работника легко и недорого нанять, платить ему зарплату или уволить (в смысле налогов с фонда оплаты труда, которые несет работодатель, различных гарантий и выплат компенсаций в случае увольнения), а фирму — создать или закрыть, то мотивация предпринимателей по уводу своей деятельности в тень сведена к минимуму.

И наоборот, когда эти и другие факторы имеются в наличии, т. е. говоря экономическим языком, когда трансакционные (явные и неявные) издержки по ведению бизнеса и заключению сделок высоки, то экономика будет стремиться к росту неформального сектора.

Естественно, что экономическая свобода, теневая экономика и коррупция теснейшим образом переплетены. Так, в странах с высоким уровнем экономической свободы, как правило, уровень теневых сделок и коррупционности невысок. В США, Эстонии, Новой Зеландии и Ирландии — при всей их непохожести — есть много общего: большая степень экономической свободы, высокие темпы экономического развития, низкий уровень коррупции, низкая доля теневой экономики. Россию, Венесуэлу, Беларусь или Узбекистан объединяют прямо противоположные тенденции — отсутствие экономической свободы и засилье бюрократов, высокий уровень коррупции и теневых схем.

Даже в Европейском Союзе, несмотря на формально единое экономическое пространство, страны существенно дифференцируются по степени экономической свободы. Соответственно, уровень экономического развития, теневые схемы и уровень коррупция будут достаточно сильно отличаться в странах Скандинавии и Голландии от Греции, Италии или Испании.

Теневой сектор в Беларуси

Сложные и противоречивые правила ведения бизнеса в стране приводят к сохранению и даже росту теневой экономики. Так, согласно опросу, проведенному Исследовательским центром ИПМ*, в 2005 г. 52% респондентов охарактеризовали объем теневого оборота своих предприятий до 25%, в то время как в 2000 г. таких респондентов насчитывалось 43%, в 2002 г. — 37% (табл. 1). Разница в ответах между 2002 г. и 2005 г. еще более заметна при анализе таких вариантов ответа, как «26-50%» и «51-75%» оборота. Хотя, возможно, более низкие цифры 2002 г. объясняются более высокой долей респондентов, отказавшихся отвечать на данный вопрос** .

Табл. 1. Распределение ответов на вопрос «По Вашему мнению, какая доля оборота частных предприятий проходит без отражения в документах бухгалтерского учета (теневой оборот)?» (%)

Источник: Исследовательский центр ИПМ.

Теневой оборот, по мнению руководителей МСП, в большей мере присутствует в строительстве, торговле и общественном питании. Что вполне логично — в этих сферах очень много различных регулирующих норм, с одной стороны, а с другой — в них проще эти нормы обойти. В таких видах деятельности, как образование, транспорт, связь нормирующих ограничений меньше, и обойти их несколько труднее.

Кроме того, существует четкая зависимость между размером фирмы и ее вовлеченностью в теневой оборот. 50% фирм, с количеством работающих свыше 200 чел., оценивают размер теневого оборота в 26-50%. Такой ответ, как «51-75% оборота», отметили только 3% руководителей фирм с численностью до 50 чел., и 13% — свыше 100 чел.

Зависимость между размером фирмы и вовлеченностью в теневые схемы будет прослеживаться и дальше. Это логично, поскольку чем крупнее фирма, тем выше объем сделок. Тем больше «цена вопроса» в случае высоких налогов или административных барьеров и желание руководителя МСП его решить неформальным образом, минимизировав явные и неявные издержки, возникающие при честном («белом») ведении бизнеса.

Взятки и коррупция

Еще одной проблемой, непосредственно вытекающей из сложного законодательства, многочисленных проверок и несоответствующих нарушениям штрафов, является проблема коррупции и взяток. Несмотря на постоянно декларируемую борьбу с коррупцией, в последние годы индекс коррумпированности белорусской экономики резко пошел вверх (см., например, исследования международной организации Transparency International и ее Индекс восприятия коррупции, согласно которому Беларусь переместилась с 66-го места в 2002 г. на 107-е в 2005 г.)*** .

Факт достаточно высокой коррумпированности чиновников в белорусской экономике подтверждается и данными опросов ИПМ (табл. 2). Так, 77% руководителей МСП изредка или постоянно дают взятки представителям органов власти. Сохранение таких высоких цифр дает основания усомниться в эффективности проводимой в стране борьбы с коррупцией. Постоянно дают взятки 11% руководителей МСП с численностью до 10 чел., 23% — с численностью до 50 чел., 27% — свыше 50 чел.

Табл. 2. Распределение ответов на вопрос «На Ваш взгляд, как часто руководители частных предприятий вынуждены давать взятки (в любой форме) представителям органов власти?» (%)

Источник: Исследовательский центр ИПМ.

Возможностью неформально «решить вопрос» (т.е. минимизировать штраф или быстро получить нужное разрешение и пр.) отчасти и объясняется высокая приспособляемость белорусского бизнеса к регуляторной среде, а также отсутствие значительного количества новых фирм на белорусском рынке — у работающих в бизнесе уже значительное время фирм и их руководителей накапливаются нужные связи и знакомства, которых нет у фирм-новичков. В результате новая фирма либо так и не будет открыта вследствие высоких финансовых и временных издержек по ее созданию, либо она будет нести повышенные риски по всевозможным проверкам и их результатам.

«Откаты»

Еще одним фактом высокой коррумпированности и непрозрачности ведения бизнеса в стране являются т. н. «откаты» — денежное вознаграждение за совершенную сделку, размещенный заказ, выигранный тендер и т. д. (как процент от сделки или размещенного заказа). Естественно, что откаты никак не фиксируются в бухгалтерском учете и, соответственно, доходы от них не попадают под налогообложение.

Количество откатов по сравнению с 2002 г. хоть и несколько уменьшилось, однако остается достаточно значительным: 10% фирм работает с откатами при каждой или каждой второй сделке (табл. 3).

Табл. 3. Распределение ответов на вопрос «Как Вы считаете, насколько распространено в Беларуси такое явление, как „откат“, при получении выгодных заказов?» (%)

Источник: Исследовательский центр ИПМ.

В отраслевом разрезе первое место занимает строительство: об откате при каждой — каждой третьей сделке заявило 36% респондентов. Далее по убыванию идет торговля (26%), производство (25%), бытовое обслуживание (24%). Существует также и определенная прямая связь между размером предприятия и его вовлеченностью в «откатные схемы».

Чем больше фирма, тем чаще она дает откат: если малые фирмы встречаются с этим явлением при каждой первой-третьей сделке примерно в 15% случаев, то фирмы с количеством работников от 50 до 100 чел. — в 29% случаев, а средние предприятия с численностью более 100 чел. — в 53% случаев. Таким образом, в значительном числе случаев сделки объясняются не такими рыночными категориями, как «цена», «качество» и конкуренция, а личной мотивацией менеджеров из отдела продаж, руководителей МСП или соответствующих чиновников.

Выигрывающие и проигрывающие

Кому выгодно наличие в стране теневой экономики? Почему в одних странах правительство и парламент выбирают реформы, способствующие выводу экономики из тени и росту предпринимательской активности граждан, а другие, несмотря на громкие декларации, продолжают принимать правовые акты, прямо стимулирующие теневой сектор экономики?

Ответ очевиден: законы и регулирующие нормы, затрудняющие предпринимательскую деятельность, способствуют росту благосостояния чиновников и приближенных к ним фирм, а не рядовых граждан. Все разговоры об усилении защиты рынка и росте прав потребителей ведутся, как говорится, для бедных. Но непосредственными бенефициарами всех административных «улучшений и совершенствований» выступают совсем другие люди.

Для получения нужного разрешения найди нужного человека и как следует поблагодари его. Разрешение (лицензию, согласование) могут не дать. То есть дать нужной, «правильной» фирме. Регулирующих норм может быть так много, что обнаружить нарушение очень легко. В результате ужин в среднем ресторане Минска стоит больше, чем в Амстердаме или Вильнюсе.

Насколько велик теневой сектор в Беларуси? С одной стороны, 20% оборота среднестатистического МСП — вроде бы не очень много, учитывая относительно небольшой вклад этого сектора в ВВП страны (10%).

С другой стороны, вследствие такой ситуации в бюджет не поступают десятки миллионов долларов, вследствие сложной регуляторной среды не создаются сотни и тысячи новых рабочих мест.

Кроме того, репрессивные регулирующие нормы создают особый спрос на всевозможные фирмы-однодневки и финансовые компании, помогающие обналичить, перевести или увести деньги. Оборот этих фирм не поддается количественной оценке.

Также можно с большой долей уверенности предположить, что и государственные, и полугосударственные компании и заводы (например, нефтяные, металлургические, машиностроительные, строительные) «не брезгуют» пользоваться теневыми схемами и фирмами-однодневками и закладывают в свои бизнес-планы «откаты» и «благодарности».

Можно сколько угодно долго и громко кричать о борьбе с коррупцией. Однако мировой опыт показывает, что бороться с коррупцией можно только одним способом — искореняя ее причину, а не запугивая предпринимателей и чиновников суровостью наказания.

Для исправления крайне неблагополучной ситуации с коррупцией и теневыми сделками нужно, с одной стороны, пропагандировать и внедрять стандарты предпринимательской этики и социальной ответственности бизнеса (прозрачность и соблюдение законов — один из ее важнейших элементов).

С другой стороны, белорусскому бизнесу, как крупному, так и малому, нужна либерализация хозяйственной деятельности, упрощение многочисленных правил, а главное — сокращение налоговой нагрузки, в первую очередь, через уменьшение или ликвидацию налога на прибыль и введение регрессивных ставок по социальному страхованию.

* Исследование деловой среды страны проведено в конце 2005 г. По репрезентативной выборке опрошено 400 руководителей малых и средних предприятий Беларуси.

** Несмотря на заверения интервьюеров об анонимности и конфиденциальности опроса и индивидуальных анкет, некоторая часть респондентов отказалась отвечать на вопросы о теневой экономике или коррупции. Это вполне объяснимо страхом руководителей МС, участвовавших в опросе, перед возможными проверками и репрессиями.

*** См. http://www.transparency.org/