По заявлению главы МИД РФ С. Лаврова, его ведомство располагает данными о подготовке украинские силовиками очередной попытки силового решения проблемы Донбасса. Может ли оказаться так, что «данные» МИД России — это специфически переиначенные данные о том, что именно Россия готовит новую силовую операцию в Украине?
Андрей Поротников. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо для начала признать очевидный факт: Россия — сторона конфликта, то есть по сути имеет место двусторонний межгосударственный конфликт. И тот факт, что на стороне одной из стран сражаются граждане другой страны, природы этой войны как межгосударственной не меняет.
Очевидно, что украинское руководство не заинтересовано в эскалации конфликта по ряду причин, далеких от приверженности пацифизму. Во-первых, украинская власть взяла курс, по крайней мере на вербальном уровне, на глубокую модернизацию всего государственного механизма. Поэтому Киеву необходимо перемирие. Во-вторых, экономическое положение Украины таково, что наступательные действия на юго-востоке страны не целесообразны для Киева по финансовым соображениям. В случае успеха возможной наступательной операции на украинский бюджет тяжелым бременем ляжет необходимость содержания и восстановления разрушенного войной региона. Поэтому с этой точки зрения для Киева рациональный выбор — «повесить» содержание «лнр»-«днр» на Москву. В-третьих, «заморозка» ситуации на Донбассе приводит к деградации хозяйства оккупированных регионов, к оттоку трудоспособного населения, и в конечном итоге — к снижению мобилизационного потенциала террористов.
Таким образом, в интересах Украины «заморозка» ситуации с целью накопления сил и выжидания момента определенного ослабления России — когда внутренние проблемы не позволят Кремлю активно противостоять наступательным операциям ВСУ (по аналогии с ликвидацией Сербской Краины хорватскими войсками в ходе операции «Буря»).
Эскалация конфликта, с другой стороны, — в интересах России. Во-первых, это не позволит усилиться Украине, которая по сути является региональным конкурентом Москвы. Правда, пока еще в перспективе. В этой связи можно уверенно утверждать: Запада не «сольет» Украину. В случае начала реформ госуправления Киев получит столько денег, сколько потребуется. Аналогичная ситуация и с вооружением. Время работает против Москвы, и задача российской стороны — не допустить усиления Украины. Во-вторых, экономическая ситуация в России начинает влиять на умонастроения людей. Холодильник постепенно побеждает телевизор. Возможность ввести российскому обществу повторную инъекцию великодержавной истерии, повторив «историю успеха» 2014 года (85% поддержки) выглядит весьма соблазнительно. В-третьих, очевидно, что данный конфликт не имеет политического решения. Кто-то должен проиграть. В этой связи само собой разумеется, что командование ВСУ разрабатывает планы наступательного характера. Однако между планами и их реализацией может быть значительный промежуток времени. В-четвертых, поражение России на Донбассе вызовет взрыв энтузиазма и очередную мобилизацию украинского общества. Только на этот раз с целью возврата Крыма.
Таким образом, в данном случае речь может идти как о наличии объективных факторов (готовность обеих стран к эскалации войны, только в случае с Россией — сейчас, в случае с Украиной — позже), так и об очередном пропагандистском демарше российского руководства. Которое в течение всей войны пытается возложить ответственность за нее на киевские власти. При этом надо признать, хотя и с определенными оговорками, что нынешнюю власть в Украине можно назвать «партией войны». И дело не в их радикализме, а в объективных факторах (угроза российского вторжения и оккупация части территории страны), которые диктуют необходимость милитаризации Украины.