Факты нарушений прав человека, фиксируемые белорусскими правозащитниками, репрессивные практики, применяемые властями против различных групп населения, объяснимы особенностями государственного режима, установившегося в стране, и текущими внутриполитическими и внешнеполитическими тенденциями. С данных позиций предлагается анализ хроники нарушений прав человека в Беларуси в течение последних трех месяцев — с сентября по декабрь 2013 года.
Освобождение ксендза Владислава Лазаря, шесть месяцев назад обвиненного в шпионаже и заключенного в течение полугода в следственный изолятор КГБ, — одно из самых значимых событий данного периода. Отношение власти с католическим костелом — неоднозначная и довольно закрытая тема. В последние годы костел расширил свое влияние среди населения, в определенной степени подорвав прежнее доминирующее положение православной церкви.По степени воздействия на общественное сознание ни одна другая институциональная структура не может сравнится с церковью и костелом. Арестовав ксендза Владислава Лазаря в июне, власть, возможно, таким образом выразила негативное отношение к расширению влияния костела в стране, а предъявив обвинение в шпионаже ксендзу, попыталась дискредитировать католических священников среди населения. Кроме внутриполитического контекста, данный шаг мог иметь и внешнеполитический смысл. Арест ксендза Владислава Лазаря мог быть использован как способ срыва переговоров с Евросоюзом, поскольку Ватикан ранее выступал таким примирителем, и как средство для получения очередного кредита от России.
К декабрю, когда внешнеполитическая ситуация претерпела некоторые изменения, когда Украина пошла на явное сближение с Россией, белорусская власть вынуждена была сделать шаг в сторону Евросоюза и освободить из следственного изолятора КГБ ксендза Владислава Лазаря. И это было сделано не только потому, что западные дипломаты лоббировали освобождение ксендза, но и потому, что Беларусь и Украина являются конкурентами в аспекте получения финансовой помощи со стороны России и Евросоюза. Заигрывание Беларуси с Западом в такой ситуации позволило государству повысить собственную значимость и приобрести дополнительные аргументы в отношениях с Кремлем, что и было достигнуто в виде очередного российского кредита для Беларуси в конце декабря. Временное примирение власти с католическим костелом, выразившееся в освобождении ксендза Владислава Лазаря, по мнению некоторых аналитиков, может быть также реакцией на назначение Москвой нового главы белорусской православной церкви митрополита Павла.
Информация о двух смертных приговорах, вынесенных в течение последних месяцев, — в отношении Эдуарда Лыкова, которому инкриминировано пять эпизодов убийств, и Александра Грунова, убившего студентку Наталью Емельянчикову, — была использована властью для возврата к прежнему состоянию общественного мнения по проблеме отношения к смертной казни.
После 2011 года, суда по делу о взрыве в минском метро и осуждении на смертную казнь Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева, впервые в белорусском обществе возникло неприятие подобной меры наказания, поскольку судне предъявил необходимых доказательств и не убедил общество в вине обвиняемых. После тех событий была подорвана вера большинства граждан в необходимость такой меры наказания, как смертная казнь. Для преодоления цивилизационных проевропейских настроений по поводу смертной казни, для стирания памяти о несправедливом суде по делу о терракте в минском метро, властью максимально были задействованы медийные, судебные и даже политические каналы, актуализирующие тему последних смертных приговоров, связанных с бытовыми криминальными убийствами. Глава государства, принимая генерального прокурора после отмены первого приговора Александру Грунову, сказал: «Если ты негодяй и подонок и не первый раз совершил преступления, убиваешь человека, то какое право ты имеешь жить на этой земле? Я не кровожадный, но возмездие и наказание должны быть соответствующими. В противном случае мы никогда не наведем порядок и никогда не понизим эту температуру в обществе. Тяжелые, особо тяжкие преступления: виноват — отвечай на всю катушку». Пошатнувшаяся вера людей в необходимость смертных приговоров после дела о терракте потребовала от авторитарного режима дополнительных усилий по реставрации прежнего общественного мнения — молчаливого одобрения большинством смертной казни как способа наведения порядка и «понижения температуры» в обществе.
Громкие коррупционные расследования и судебные дела, имевшие отношение к трем профессорам БНТУ Давиду Кукую, Владимиру Соболеву и Александру Чичко, директору минского мясокомбината Владимиру Лазовскому, бизнесмену Юрию Данькову, были нацелены, помимо прочего, на запугивание соответствующих групп населения — университетских преподавателей, директоров государственных предприятий и частных предпринимателей. Нарушения во время расследований и судебных разбирательств, придание властью демонстрационно-показательного значения этим процессам позволяют сделать такой вывод.
В колониях и тюрьмах продолжали находится активисты гражданского общества, политзаключенные Николай Автухович, Алесь Беляцкий, Евгений Васькович, Николай Дедок, Владимир Еременок, Эдуард Лобов, Игорь Олиневич, Василий Парфенков, Артем Прокопенко, Николай Статкевич. В октябре сопредседатель БХД политзаключенный Павел Северинец вышел на свободу после окончания срока так называемой «химии», в декабре бывший политзаключенный Василий Парфенков приговорен к году лишения свободы в колонии строгого режима с принудительным лечением от хронического алкоголизма по месту отбытия наказания, а молодофронтовец Владимир Еременок помещен в арестный дом для отбытия 3-месячного наказания за нарушение правил превентивного надзора. Нахождение в тюрьмах политзаключенных является серьезным сдерживающим фактором развития гражданского общества в стране, а некоторые повторные судебные решения по отдельным фигурантам дела «19 декабря» используются властью для дискредитации оппозиции в глазах населения. Высказанное в ноябре министром иностранных дел Владимиром Макеем предложение власти выпустить данных лиц из заключения в случае написания ими прошения о помиловании свидетельствует об изменении внешнеполитических тенденций — намерения власти начать диалог с ЕС об упрощении визового режима и выражения неудовлетворенности отношениями с Россией.
Другие формы давления на активистов гражданского общества — краткосрочные аресты, увольнения, штрафы, обыски, задержания — применялись властью в связи с публичными оппозиционными, культурными и социальными событиями. Поводами для использования этих форм давления были такие массовые акции, как пикетирование посольства, встреча друзей и журналистов с вышедшими на свободу активистами оппозиции, уличные перфомансы; такие культурные мероприятия, как сбор подписей за переименование улицы, акции памяти жертв сталинских репрессий и слуцких повстанцев; такие социальные действия, как членство в независимых просоюзах, распространение листовок против контрактной системы и алкоголизации населения, протеста «Стоп-налог». Арестов, увольнений, штрафов, обысков, задержаний зафиксированно в течение этих трех месяцев относительно немного, что является следствием невысокой активности оппозиции вследствие прежних длительных и ощутимых репрессий и низкого протестного потенциала белорусского общества в настоящее время.
Реакция власти на международные расследования нарушений прав человека характеризовалась прежней жесткостью и одновременно дала некоторый шанс на смягчение отношений с Западом. В октябре в Минске было заявлено, что рабочая группа ПА ОБСЕ по Беларуси не нужна. Новый глава рабочей группы Кристиан Хольм, намеревающийся активизировать ее работу и добиться возобновления работы офиса ОБСЕ в Минске, белорусскую визу не получил. В том же месяце в Нью-Йорке в Генеральной Ассамблее ООН по случаю презентации доклада спецдокладчика по ситуации с правами человека в Беларуси Миклоша Харашти официальные белорусские представители отказались контактировать со спецдокладчиком, его мандат властью не признается и считается политическим. Однако в ноябре на Вильнюсском саммите с белорусской стороны прозвучало предложение о готовности переговоров по облегчению визового режима с Европой и возможности освобождения политзаключенных.
Жесткая реакция на международные расследования нарушений прав человека, отказ от сотрудничества с западными официальными учреждениями подрывают положение Белоруси как субъекта международных отношений, превращают страну в изгоя, изолируют ее от мировых интеграционных процессов, ставят во все большую зависимость от России. Угроза подобной перспективы вынуждает авторитарный режим время от времени вступать в диалог с Западом и адекватно реагировать на международные расследования нарушений прав человека.
Правозащитный альянс