Отклонение от маршрута

Политмоб — это грозное оружие в руках организованных меньшинств, расположенных на недосягаемых серверах виртуальных комьюнити. Политмоб с «Нашей нивой» стал верхом политического шика: средь бела дня по Минску дефилировало несанкционированное никакими «уладами» шествие, и не в какую-то там первоначально планируемую скромную цепочку, а толпой в триста человек. Это шествие двигалось, в точности повторяя маршрут первого дня митинга на Площади. Ждём второго.

Зададим себе вопрос: какого рода страсть удовлетворяли политмобберы и какого рода страсть позволила удовлетворить им власть? Ответ будет таким: весьма древнюю страсть к неподчинению и бунту против любых властей. Иду где хочу, читаю что хочу, и мне плевать, что рядом со мной идёт и читает толпа — попробуй, докажи. А рядом и внутри — почётный эскорт из представителей органов правопорядка.

Я бы такого не пережил. Лучше бы Дом Правительства штурмовали. Кошмарный сон милиционера. Что делал целый день — гонялся за флэшмобами. Ну, и поймал хоть один? Нет, только паспортные данные переписал. Словом, не пойман — не политмоб. Думали, что шествия будут политические, противостояния там всякие ОМОНа с оппозицией, ловля милинкевичей и шушкевичей по бангалорам, а получилось «отклонение от маршрута». Хотели запрета собраний, а получили — политмоб. Т.е., как говорят специалисты по мобильности, место встречи везде, нигде — и всегда. Отсутствие проксимальности и дистантности — это когда противник находится на недосягаемой близости, то есть это ты ловишь сам себя своими руками.

Политмоб — это из области политических нанотехнологий. Это даже не вирус, это что-то подобное на цепную реакцию, когда при критическом делении политического ядра на нестабильную оппозицию и нелегитимную власть выделяется Великий и Ужасный Политмоб. Он пока что играет предписанную ему теоретиками и внешними наблюдателями роль политического шоу и клоунады, но на самом деле это разминка грозного джинна абсурда, терминатора запрограммированного против наличных обрядов повиновения.

Самым странным впечатлением политмоба с чтением Конституции у памятника Дзержинскому был момент, когда из вдруг отодвинувшейся двери фургончика, словно из двери теплушки товарного вагона, начали выпрыгивать молодцы настолько братского вида, что возникло впечатление, что спецслужбы вызвали братву на субботник. Но нет: эти люди в спортивных штанах в полоску, вытянутых на коленях, в широко известных чёрных шапках и кожаных куртках и были спецслужбами. Момент был настолько любопытный, что даже два отполированных до блеска омоновца в беретах, дефилировавших по проспекту, застыли в недоумении: может, это налёт?

Спецагенты, как-то не по джеймс-бондовски хихикая, растворились. Они явно не были готовы ни к каким оригинальным формам общения с этой библиотекой на открытом воздухе, а приказа бить и крушить не было. Вот это-то ощущение неадекватности, стыдливой неуместности представителей власти становится главным. Что мы здесь делаем? — задают себе вопрос органы правопорядка, привыкшие ловить бандюков по притонам, хулиганов и пьяниц по подворотням и оппозиционеров по несанкционированным митингам и шествиям. Становится очевидно защитникам власти: сами власти абсолютно уверены в том, что основным врагом народа является сам народ. Стыд и неудобство правоохранительных органов проистекает из того, что им нечего пресекать и нечего охранять. Очередная Невыполнимая миссия — приобщать к делу мыльные пузыри и голубые шарики. Огромный нравственный урок выносит наша милиция, спецслужбы, органы правопорядка из участия в митингах, шествиях, и, в особенности, флэшмобах. Открытое служение дьяволу при явном присутствии Бога — это нравственная проблема, и с ней в обнимку жить человеку, а не приказу, который тот должен выполнять. А Бог и Правда, как мы видим, появились этой весной на политическом горизонте Беларуси.

В послевыборной жизни произошёл перелом. Власти явно ощущают себя в изолированном меньшинстве, и, используя абсолютно все ресурсы дисциплинации, открыто пытаются удерживать большинство в узде. Интересно, дойдёт ли ситуация в Беларуси до момента, когда правнуки бывших крепостных услышат от своего народа гневный крик: Палачи! Сатрапы?! Ситуация для каждого из них, имеющего хоть каплю просвещения, настолько патовая и безнадёжная, что хоть на стенку лезь. Можно вспомнить, как это было в Чехии, в Польше, на Украине, в Грузии. Или накалить котёл, чтобы было, как в Румынии, Югославии, в Ираке? Какие ещё есть варианты? Тормозить без конца? Россия нам поможет? Свежо предание БТ и ОНТ, но верится в него с трудом. За сколько Россия продаст нас Западу — тоже интересный моральный вопрос. Ведь мы всегда были «буфером», и нас всегда подставляли. Помнится, прошлый раз первая серьёзная линия обороны устоялась где-то в районе Смоленска.

Общество ответов переходит к обществу вопросов. Зачем вообще нужен этот политмоб? Чтобы показать. Кому показать? Что показать? Что мы остались в меньшинстве. Кто такие эти Мы? Мы — это народ, превратившийся в кучку жалких отщепенцев и «пособников Запада». Мы — это власть, это участники митингов, это мобберы, это обыватели, группками жмущиеся по углам политической сцены, это больные, это заключенные, это бомжи, это ученики в своих классах, студенты в своих аудиториях, рабочие на своих заводах, омоновцы в своих боевых порядках.

Нас теперь всегда меньшинство. Власть больше не объединяет нас в единую массу. Да что это за власть такая, которая не смогла даже разобраться с этими назойливыми демонстрантами — «наркоманами» и «отморозками». Надо было им подсыпать мышьяк в чай на Площади, а то теперь общество вынуждено мириться с присутствием в нём этих отщепенцев, с нарастающим ужасом подозревая, что отщепенцы — это оно само и есть.