Белорусское общество — это общество патриархата. Это значит, что от принадлежности к тому или иному полу зависит и то, какими ресурсами ты будешь обладать, какие роли тебе предписаны и т. п.
Принцип равенства прав, свобод и возможностей мужчин и женщин нашел свое отражение в статье 22, частях второй и пятой статьи 32 Конституции Республики Беларусь. Согласно статье 22 Конституции Республики Беларусь все граждане «имеют право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов». Основным Законом предусмотрено, что женщинам обеспечивается предоставление равных с мужчинами возможностей в получении образования и профессиональной подготовке, в труде и продвижении по службе (работе), в общественно-политической, культурной и других сферах деятельности, а также создание условий для охраны их труда и здоровья (статья 32) [1].
Профессор кафедры новой и новейшей истории Белорусского государственного педагогического университета имени Максима Танка, доктор исторических наук Чикалова Ирина Ромуальдовна на основании исследования влияния гендерных стереотипов на профессиональный и карьерный рост женщин в науке отмечает, что изучение эмпирических данных в сочетании с анализом биографий ученых показывают, что научная карьера женщин требует больших усилий и складывается медленнее по сравнению с коллегами-мужчинами. Исследовательница считает, что это связано с необходимостью преодолевать «стеклянный потолок», а также многочисленные барьеры и препятствия, обусловленные гендерными стереотипами. Эти стереотипы порождают дискриминацию женщин (обычно скрытую), на практике проявляющуюся в искусственном замедлении профессионального продвижения, отказе в научном признании и соответствующем поощрении. В результате, сконцентрированные в большом количестве на нижних профессиональных уровнях науки, женщины ограничены нетворческими видами работ, которые не дают научного признания и собственного удовлетворения, но освобождают ученых-мужчин от рутинной черновой работы [2].
В современно Беларуси с одной стороны, по количественным показателям уровень образования женщин выше, чем у мужчин. Среди работающих женщин 54,6% имеют высшее и среднее специальное образование. В то время как аналогичный показатель среди мужчин — 37,1% [3]. Женщин больше всего среди учащихся высших учебных (59%) и средних специальных (53,8%) заведений, а также среди аспирантов (58,4%). В то время как в профессионально-технических учреждениях обучается 67,1% мужчин [4].
Однако, с другой стороны, для того, чтобы заниматься научной деятельностью, женщине нужно преодолеть большое количество препятствий. В научной сфере так же сильны факты горизонтальной и вертикальной сегрегации.
В рамках данной статьи я буду опираться на данные исследования И. Р. Чикаловой, статистические данные и материалы, проведенных мною интервью с женщинами-учеными (6 интервью).
Горизонтальная сегрегация
— это неравномерное распределение мужчин и женщин по отраслям экономики и профессиям
По мнению И. Р. Чикаловой существуют устойчивые и распространенные стереотипы, согласно которым женскому мышлению соответствуют не все научные дисциплины, а лишь гуманитарные и социальные. Эти стереотипы исходят из представления о несоответствии психофизических свойств и интеллектуальных качеств женщин занятиям точными и техническими науками. Подобные установки закладываются в процессе социализации семейным и школьным воспитанием, а затем и практикой формирования контингента студентов высших учебных заведений. Уже на этой стадии научные дисциплины приобретают признаки «мужских», «женских» и «нейтральных» [5].
Так, И.Чикалова в своем исследовании приводит высказывание одной респондентки: «В обществе подразумевалось, что физика — мужская наука. Я знала, что красивым девушкам неприлично заниматься физикой и учебники всегда держала в руках так, чтобы окружающие в транспорте не могли прочесть название книги» (кандидат физико-технических наук) [6].
Так, по данным статистики среди всех студентов Вузов женщины доминируют в следующих профилях образования: педагогика (76,7%), искусство и дизайн (71,4%), гуманитарные науки (81,2%), коммуникация, право, экономика (72,6%), экология (79,9%), здравоохранение (73,4%), социальная защита (90,9%), общественное питание, гостиничное и бытовое обслуживание (82,6%). Мужчины же чаще всего обучаются по следующим специальностям — техника и технология (72%), архитектура и строительство (67%), сельское и лесное хозяйство, садово-парковое строительство (67,2%), служба безопасности (87,4%) [7].
Схожую ситуацию можно увидеть, если посмотреть на численность исследователей по областям науки (см. рис.1) [8].
гуманитарные науки: среди всех исследователей с учеными степенями только 28,8% женщин-докторов наук и 48,8% — женщин-кандидатов наук (мужчин соответственно — 71,2% и 51,2%);
медицинские науки: 27,8% — женщин-докторов наук и 57,6% — женщин-кандидатов наук;
общественные науки: 18% — женщин-докторов наук и 40,6% — женщин-кандидатов наук [9].
Что касается технических наук, то количество женщин с учеными степенями там вообще критически мало — 7,3% среди докторов наук и 18,1% среди кандидатов наук [10].
Эти данные красноречиво свидетельствуют об еще одном феномене, с которым сталкиваются женщины — вертикальная сегрегация.
Вертикальная сегрегация
— это неравномерное распределение мужчины и женщин на различных позициях в профессиональной иерархии.
И. Р. Чикалова указывает на широкую распространенность убеждения в меньшей компетентности женщин, результатом которого становится представление о науке как мужской сфере деятельности, вторжение женщин в которую нежелательно. Это порождает стремление сохранить науку, хотя бы на уровне руководства как сферу маскулинной деятельности. При этом женское участие в ней рассматривается как мало желательное, хотя неизбежное, явление [11].
Как видно на рис. 2, несмотря на то, что среди научных исследователей женщины составляют почти половину, учеными степенями обладают преимущественно мужчины-исследователи [12].
Также если среди обучающихся в аспирантуре женщины составляют 58,4%, то уже на уровне докторантуры их количество несколько меньше — 41,8% [13].
Более того если среди работающих в науке женщин только 11,6% являются руководителями, то среди работающих в научной сфере мужчин руководителями являются 20,7% [14].
«В одном конструкторском бюро по разработке оптических устройств многие годы пустовала вакансия заместителя директора по оптике, но эту работу фактически выполняла очень опытная и высокопрофессиональная руководитель оптического отдела. В бюро не было ни одного мужчины оптика, и, как мне объяснили в дирекции, они принципиально не хотят пускать женщину в свой мужской руководящий круг, и вакансия будет существовать до тех пор, пока не появится оптик-мужчина, пусть и с более низкой квалификацией… Меня постоянно просили „уступить“ коллегам-мужчинам. Когда я искала работу в научном учреждении, то мне говорили, что скорее возьмут мужчину без степени, чем женщину со степенью. Занимаясь в аспирантуре, коллеги мужчины с близкими темами установили формальную очередь защиты, а меня поставили на последнее место, потому что я женщина. Очень часто бывают случаи неявной дискриминации, когда не говорится, что надо уступить, потому что я женщина, но это очевидно. В начале трудовой деятельности я не предполагала о существовании столь сильной дискриминации женщин в технических науках, но с годами я понял а, что статус женщин в науке несравненно ниже, чем статус мужчин» (кандидат физико-технических наук) [15].
Вообще женщин в общем профессорско-преподавательском составе больше (55,2%) чем мужчин, но при этом в основном они сконцентрированы на должностях преподавателей (см. рис.3) [16].
При этом отношение заработной платы женщин в науке к заработной плате мужчин составляет 78,4% [17].
И. Чикалова отмечает, что за всю историю существования Национальной академии наук (начиная с 1929 г.) ее действительными членами были избраны только две женщины — российский историк А. М. Панкратова (1940 г.) и белорусский генетик Л. В. Хотылева (1980 г.). Членами-корреспондентами стали семь женщин — историк Н. В. Каменская (1959 г.), агрохимик Т. Н. Кулаковская (1969 г.), языковед Ю. Ф. Мацкевич (1969 г.), медик Т. В. Бирич (1972 г.), биохимик М. Т. Чайка (1991 г.); математик Ф. М. Кириллова (1996 г.), микробиолог Н. И. Астапович (1996 г.). Очень мало женщин и среди членов экспертных советов ВАКа, в ученых советах и советах по защите диссертаций. Одним словом, почти все ключевые посты в научной сфере заняты мужчинами[18].
Также женщины испытывают элементарную проблему публикации своих исследований. Например, несмотря на то, что в гуманитарных науках и в частности в социологии количество женщин-ученых значительно больше, при этом среди публикаций, например, в журнале «Социология» (научно-теоретический журнал, учредителем которого является Белорусский государственый университет) большая часть текстов принадлежит авторству мужчин. Так за 2011 год в 4-х номерах журнала были опубликованы статьи 34-х мужчин-авторов и только 17-ти женщин-авторок. И это касается не только публикаций, но также попыток получить грант на исследование и т. п.
«Я делала несколько попыток получить гранты по нашим научным фондам, попытка оказалась успешной только тогда, когда мой заведующий лабораторией был формальным руководителем, а я — фактическим. А когда я шла непосредственным руководителем, результат всегда был отрицательным. Хотя я понимаю, что здесь, может быть, не столько потому, что я женщина, сколько из-за того, что у этой женщины нет личных контактов. А женщине завести личные контакты в мужской среде очень сложно, потому что эти контакты всегда кажутся подозрительными» (доктор физико-технических наук) [19].
Итоговые размышления
Подобная ситуация вызвана особенностями положения женщины в современном беларусском обществе. Помимо профессии женщине также продолжают активно вменяться роли матери, жены, домашней хозяйки и т. п. Соответственно для большинства работающих женщин актуальным является вопрос совмещения всех этих ролей. Так как материнство, забота о семье и доме транслируются как преимущественно женские обязанности, соответственно женщины обладают меньшими временными ресурсами и «силами», чтобы заниматься научной деятельностью.
«У меня была постоянная нехватка времени, связанная с тем, что я одна воспитывала ребенка. Я часто задумывалась над тем, что у меня гораздо меньше возможностей (временных), чем у других, особенно мужчин» (кандидат физико-технических наук) [20].
«Мне было очень тяжело. Никто не поддерживал. Мне муж говорил, что он бы написал диссертацию за три месяца. Что там писать. Меня он не поддерживал никак. Я корпела, работала на двух работах, писала диссертацию и еще пыталась как-то семейную жизнь устраивать. Мне нужно было приходить домой и быть веселой и хорошей, смеяться и улыбаться. Он не хотел видеть как мне тяжело. И еще куча дел дома. И все это должна делать я. И пожаловаться в принципе некому. Я думала, что на защиту уже не выйду» (кандидат экономических наук).
Однако помимо этого также все еще существуют и другие проблемы, препятствующие продвижению женщин в науке:
Институциальное сдерживание в карьерном росте («стеклянный потолок») через продвижение по карьерной лестнице преимущественно мужчин, сдерживание в защите и получении ученой степени, затруднение доступа к публикации результатов своих исследований (а ведь публикации являются важным компонентом символического капитала исследователя или исследовательницы).
«Женщины и наука в нашей стране не совместимы. Женщина у нас воспринимается как мать, хранительница очага и так далее. Поэтому женщинам в науке сложно пробиваться. Во-первых, меня сначала вообще не хотели допускать до поступления в аспирантуру, потому что мой заведующий кафедры сказал: „Я знаю вас. Вы хотите, поступите, а потом академотпуск возьмете. Продлевать вам его нужно будет. И там дети. И короче ты никогда не защитишься. Замуж выйдешь, родишь детей и так далее“. А я вот все равно настойчиво к этому шла. Я ему пообещала: „Знаете, я замуж не выйду. Только, если сами не выгоните. Я не выйду замуж, никаких детей. Для меня главное это работа и защита“» (кандидат юридических наук).
Взваливание методической и «другой черновой» работы в большей мере на женщин-ученых, нежели на мужчин.
«Просто у женщины есть такие объективные проблемы с тем, что они часто с детьми, они дольше пишут работу, они легче соглашаются заниматься методической работой. Очень многие молодые ученые прошли через это. Сколько мужчин этих методистов? Единицы. И это конечно утяжеляет. Многие откладывают на года написание диссертации, многие вообще ушли из науки» (кандидат философских наук).
«Я не встречала ни одного лаборанта-мужчину. То, что касается методической работы- то, как правило, всё, что требует тщательности, выверенности, назначается женщинам» (психолог высшей категории, старший преподаватель).
Особенности социализации мужчин и женщин, когда мужчин в большей мере ориентируют в процессе воспитания и обучения на самореализацию и научную деятельность, в то время как девочкам отводятся больше роли матерей, жен и домашних хозяек.
«Мою дочь, которая заканчивала физико- математический класс и собиралась поступать на факультет прикладной математики, учителя отговаривали от этого шага, мотивируя тем, „что учиться там очень тяжело, не все мальчики выдерживают, а девочки, если идут, то потихонечку „сходят с ума“. При этом дочь закончила школу с медалью и поступила на научную математику (всё-таки стереотип возымел своё действие — на прикладную не пошла), и единственная из всех сдала письменный экзамен на „отлично“ при поступлении» (психолог высшей категории, старший преподаватель).
Результатом такой социализации становится разделяемая многими женщинами установка, что наука не «женское дело». Также многие женщины, сталкивающиеся с фактами дискриминации, воспринимают их как нормальное явление, не придавая ему должного значения: «Есть у меня знакомые женщины, которые тоже сталкиваются с дискриминацией по полу в науке. Но они даже не хотят этого осознавать и об этом говорить. Они говорят, что это ерунда. Тоже им ставят палки в колеса, они не могут продвигаться, при поступлении в аспирантуру, при продвижении. Но они не видят здесь дискриминации. Большинство женщин хотят оставаться женщинами, и дискриминация как просто один негативный момент» (кандидат юридических наук).
«Буллинг», сексизм в отношении женщин, занимающихся научной деятельностью, что проявляется в оскорбительных высказываниях, высмеивании, третировании, игнорировании и т. п. Стигматизация образа женщины, занимающейся наукой (по типу «серая мышь» или «синий чулок»).
«Был такой преподаватель, он девушкам „5“ не ставил никогда и мне поставил „4“, даже не задав дополнительных вопросов. Я очень удивилась, поскольку была уверена, что ответила на „5“, и только потом узнала, что он имел такой принцип. Этот преподаватель считал, что девушки вообще физики не знают, как бы такое у него было клише» (доктор физико-технических наук) [21].
«Когда я начала ходить по оппонентам, мне начали говорить, ты должна быть женщиной, зачем тебе эта наука, надо замуж выходить, надо детей иметь, это самое главное для женщин. Все мужчины меня не воспринимали серьезно. Только, когда я начинала говорить, то они как-то начинали по-другому. Пытались упрекнуть, что типа семья и дети несовместимы с наукой. И зачем мне это надо. Но я научилась им отвечать. Мужчины заигрывали постоянно» (кандидат филологических наук).
Соответственно логично задаться вопросом: Легко ли женщинам в науке? Действительно ли получив, закреплённое право на образование и профессиональную самореализацию, они обладают этим равным доступом? Факты, цифры и мнения женщин-ученых явно говорят об обратном. Дискриминация по полу в науке все еще присутствует, и часто она принимает более тонкие, неявные формы.
[1] Конституция Республики Беларусь 1994 (с изменениями и дополнениями) // http://www.belarus.net/conendru.htm
[2] Чикалова И. Р. Социальная идентичность ученых-белорусок // Перекрестки, № 3-4, 2006. http://gender-route.org/articles/fortune/social_naya_identichnost_uchenyh-belorusok/
[3] Статистический обзор к Всемирному дню мужчин (5 ноября) // http://mintrud.gov.by/ru/new_url_512042508/new_url_1590522640/new_url_466804052/new_url_924229397
[4] Женщины и мужчины Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2010. С. 123.
[5] Чикалова И. Р. Социальная идентичность ученых-белорусок // Перекрестки, № 3-4, 2006. http://gender-route.org/articles/fortune/social_naya_identichnost_uchenyh-belorusok/
[6] Там же.
[7] Женщины и мужчины Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2010. С. 125-126
[8] Наука и инновационная деятельность в Республике Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 25-26
[9] Там же.
[10] Там же.
[11] Чикалова И. Р. Социальная идентичность ученых-белорусок // Перекрестки, № 3-4, 2006. http://gender-route.org/articles/fortune/social_naya_identichnost_uchenyh-belorusok/
[12] Наука и инновационная деятельность в Республике Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2011. С. 24.
[13] Женщины и мужчины Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2010. С. 123
[14] Там же, С. 143-146.
[15] Чикалова И. Р. Социальная идентичность ученых-белорусок // Перекрестки, № 3-4, 2006. http://gender-route.org/articles/fortune/social_naya_identichnost_uchenyh-belorusok/
[16] Женщины и мужчины Республики Беларусь. Статистический сборник. Мн., 2010. С. 132.
[17] Там же, С. 166.
[18] Чикалова И. Р. Социальная идентичность ученых-белорусок // Перекрестки, № 3-4, 2006. http://gender-route.org/articles/fortune/social_naya_identichnost_uchenyh-belorusok/
[19] Там же.
[20] Там же.
[21] Там же.