За выборами и драматическими последствиями довольно прогнозируемой послевыборной ситуации мы пропустили мимо внимания интересный юбилей — 20 лет с начала предпринимательского движения в стране. Да, все начиналось в СССР с кооперативного феномена, который был первым шагом в будущее. Затем — пошло-поехало. Да и что говорить, если самый успешный постсоветский бизнесмен Роман Абрамович в итоге всей предпринимательской затеи в России заработал 13 млрд. долларов и показал, как надо делать деньги из ничего. Точнее из советской собственности и социалистической ментальности.
Его пример — другим наука. Однако сразу оговоримся: белорусский бизнес не является уникальным феноменом постсоветского пространства, хотя вариант генезиса национальной частной экономики можно считать «сдержанным». В значительной степени возникновение и развитие этой подсистемы связано с формированием рыночных структур и новых негосударственных институтов предпринимательства. Специально следует отметить, что в меньшей степени эволюция предпринимательства в стране была ориентирована на возрождение рыночных традиций прошлого. Это имело место в ряде соседних стран, но не у нас.
Феноменология бизнеса страны
Естественно, что рост негосударственного экономического сектора мог идти двумя путями: (1) институциональное реструктурирование государственной собственности; (2) формирование национального бизнеса на собственной основе, когда первые предпринимательские формы, развиваясь, создают возможности для роста накоплений и создания капитала. Особым случаем можно считать пенетрацию иностранного капитала в белорусскую экономику и создание «чистой» или смешанной иностранной собственности.
К 2006 году бизнес страны, пройдя через первые итерационные фазы своего развития, достиг примерно 8%-го уровня экономического веса и приобрел специфические черты, которые в значительной степени отражают особенности национального экономического климата и государственного администрирования. Бизнес существует, но он настолько «воздушен» и уязвим, что выглядит как некое виртуальное явление. При этом, по моим расчетам, в карманы всех предпринимателей в год ложится около 4 млрд. долларов. За такие деньги купить можно многое, включая безопасность и перспективу. Но далеко не для всех представителей частного капитала.
Особенности белорусского социально-экономического развития во многом раскрываются через идеологему «эволюционного развития». Это, по существу, модель итерационного развития, разумеется, имеющая право на существование. Вместе с тем используемые шаги (итерации) могут быть как позитивными, так и негативными. Критерием, естественно, должна являться экономическая эффективность, рост конкурентоспособности национального частного и государственного бизнеса.
Вообще говоря, противопоставление «эволюционного» пути развития «реформистскому» не вполне оправдано. Там, где осуществлялись решительные реформы, экономика становилась эффективной, получала новые стимулы своего развития. Там, где изменения маскировались эволюционной риторикой, проводились косметические изменения, общество теряло в развитии. Примерами такого рода могут быть Словакия, Болгария, Грузия, Украина, частично и Россия.
Эволюционность как идеологическая и праксеологическая предпосылка рецептирована современными публичными белорусскими политиками в полной мере. Причем не только во власти, но и вне ее. В этом выборе выражено и отношение к бизнесу в целом. Да, бизнес может и должен развиваться, но в «ежовых» рукавицах. Полная подконтрольность и зависимость национального бизнеса стала всеобъемлющей характеристикой экономической политики в целом. Оправдательными мотивами служили: противодействие формированию криминальной собственности и криминальных экономических сил, неготовность общества к быстрому формирования частной собственности, необходимость обуздать несправедливую приватизацию и т. д.
Были и иные причины, которые соотносятся с политологическими особенностями социальной динамики. С тем чтобы не было новых центров формирования экономической власти, процесс приватизации был заморожен. Конечно, делить и перекраивать крупную промышленную собственность надо аккуратно. Точнее, создавать новые экономические формы на базе бывшей государственной собственности. В этой плоскости сразу формируется стратегическая проблема — конвертация власти. Процесс конвертации политической власти в экономическую, столь характерный для России и ряда постсоветских стран, был остановлен. Крупный бизнес по существу не мог сформироваться за счет «отщепления» части государственной собственности. Иное дело, когда потерпела крах идея формирования «промышленно-финансовых групп», получившая некое научное обоснование в диссертациях представителей белорусской номенклатуры [1] .
В итоге предпринимательство заняло периферийные позиции в экономике и обществе. Из данной позиции новый экономический класс смог только вести борьбу за выживание. То, что называется «адвокаси», не получило развития в силу различных причин, среди которых не последнее место занимает и ассоциативная самонедостаточность белорусской экономической элиты. С течением времени и ростом эффективности и представительности белорусского бизнеса возник вопрос о формировании системы национальных экономических интересов, органично включающих и интересы национального бизнеса. Это — актуальный вопрос развития белорусского общества.
Как любая социальная группа, бизнес-сообщество в последние 20 лет проходило естественные фазы своего развития. Сначала возникли ассоциации и иные общественные организации (гильдии, союзы), которые объединяли деловое сообщество на основе корпоративных интересов, личного знакомства, хозяйственных связей, прошлого членства в ВЛКСМ или КПСС. Именно на этом этапе и застряло развитие белорусского делового сообщества. С другой стороны, лидеры ряда организаций представительства интересов бизнеса прекрасно понимают, что движение к консолидации национального и международного делового сообщества будет идти независимо от их позиции. Тянуть резину и защищаться только корпоративными интересами в перспективе будет все труднее и труднее. В итоге можно вообще попасть на периферию общественной жизни страны, маргинализоваться.
Понятно, что мы имели несколько вариантов консолидации бизнесменов страны, в том числе по отраслевому признаку, собственности, региональному представительству. Если в ряде развитых стран такая юнионизация имела собственную экономическую и политическую историю, то эту историю мы создавали, что называется, «на ходу», «на марше». По этой причине наши торговые палаты есть советский слепок с административной экономики, ряд союзов создал групповые и корпоративные системы локальной защиты своих членов [2]. Большего пока не удавалось, что не может быть приемлемым для государства и общества. Причина проста — нет диалогового «генерального» партнера. Особенно если речь идет об индивидуальных предпринимателях, с которыми власти и обществу вообще трудно вести переговорный процесс, профессиональный диалог.
Конечно, самоидентификация приведет с неизбежностью к новым формам самореализации делового сообщества как социального феномена. Основа для этого постепенно складывается в виде «Национальной платформы бизнеса Беларуси». Суть ее в формировании своей системы ценностей и национальных экономических интересов, которые могут быть приняты всем обществом. Это важно еще и в том смысле, что бизнес выступает с предложением партнерства и ответственности.
Формирование и развитие белорусского бизнеса шло поразительно неровно и включало в себя дикость первоначального капитализма и романтизм советского развитого социализма, правда, в преображенном внешне виде. Примером пугающей роли бизнеса в стране являются и странные привычки отказывать национальному бизнесу в обычной социальной рекламе и патриотизме. До сих пор государственное телевидение под предлогом скрытой рекламы не показывает разносторонне те или иные актуальные информационные материалы, не дает название фирм и компаний, которые участвуют в передаче.
Бизнес-перспектива страны
Многие аналитики, используя данные различных социологических опросов, пришли к выводу, что около 30% населения страны поддерживают белорусский бизнес и видят в нем перспективу и для своих детей, а не только для нынешнего сообщества [3]. Цифра значительная, но все-таки недостаточная. Обратная сторона этого социологического показателя в том, что в той или иной форме значительная часть населения не воспринимает белорусский бизнес как необходимый жизненный элемент экономики и общества, даже боится его, напуганная российской олигархией.
Пока ведущие политики и государственные деятели не стали крупными бизнесменами, многое будет находиться в прежнем состоянии. Нет крупных собственников — нет и серьезных лоббистов, «адвокатов» национального бизнеса. Поразительно неграмотно выстраивает свое будущее нынешний правящий класс страны. Ссылаться на А. Г. Лукашенко и ждать, пока он даст «отмашку», можно. Но далеко не все так делают. Идет и имманентная приватизация оборотного капитала, что стало формулой развития белорусского капитализма неономенклатурного типа.
Это не есть экономическая демократия. Поразительно, что в наших упованиях на политическую демократизацию, полностью проигнорирована демократизация экономическая. Именно она и будет акселератором развития страны. Миллионы людей, вовлеченные «в дело», будут самыми сильными и активными носителями преобразований в стране. И выступать надо не против «кого-то», а за экономическую демократизацию страны. За дебюрократизацию, за экономическую свободу граждан Беларуси. Парадокс, но сам президент это начал делать раньше. Правда, пока выступая публично и нажимая на дебюрократизацию.
С другой стороны, что хорошо для «Санта Бремор», то хорошо для Беларуси. Кто будет против такой формулы? Свой бизнес надо растить и поддерживать, прежде всего, политически. В этом и есть наши национальные политические и экономические интересы.
Обратим внимание только на один важный фактор, который может стать угрозой национальной экономике. Альтернативой товарам белорусского производства становится импорт. При прочих равных условиях, при таких темпах роста доходов и емкости внутреннего рынка «прибавка» к агрегированному импорту должна будет составлять около 3 миллиардов долларов в год. Речь идет о дополнительных расходах валюты за рубежом. Что же? Слишком много, слишком опасно для своего валютного рынка. А рабочие места? А доходы своих производителей?
По этой причине для политиков и правительства должна стать ясной задача поддержки всех производителей национальной экономики. Если страх перед зарубежной конкуренцией приведет к импульсивным мерам по противодействию бизнесу вообще, то потери будут очень высокими. Представителям белорусского бизнеса следует проявлять активность в артикуляции собственной позиции и своей экономической и социальной ответственности. Эти новые задачи требуют и нового подхода к сотрудничеству со специалистами экономических и социальных наук.
Создание эффективной экономики может идти не только и не столько в расчете на итерационные инструменты. Изменение ситуации в экономике следует достигать при помощи искусных организационных и системных решений, среди которых важными могут стать:
— создание «Конституции предприятия» или специального «конституционного закона»;
— создание «Национального агентства развития», которое может включать как представителей правительства, так и бизнес-ассоциаций;
— технологические и институциональные изменения, которые хорошо изложены в «Национальной платформе бизнеса Беларуси».
Начать же можно с самого простого. Это в свое время сделали в США. Они законодательно обязали не менее 15% размещаемых государственными предприятиями и организациями заказов отдавать своим малым предприятиям. Своим собственным гражданам, которые деловиты и хозяйственны. Просто и ясно. И никаких финансовых вливаний. Да и дискутировать о роли кого-то и чего-то не надо. Собственно, такие вещи можно сделать еще до инаугурации. А то ведь скучно в стране.
Примечания:
[1] Данная тема после 2000 года вообще не возникает как вариант развития крупных хозяйственных структур страны. Более того, в планах белорусско-российской интеграции не просматривается реальное формирование таких групп. Белорусскому политическому руководству понятно, что «подверстывание» под эти проекты российских финансовых и промышленных групп является опасным для Беларуси процессом. Это — реальная потеря экономического суверенитета страны. В какой-то степени данное опасение является реалистичным, хотя процессы взаимопроникновения капитала и ресурсов составляют живую ткань процессов глобализации. В конечном итоге от этого мы не сможем уйти.
[2] Кстати, попытка создать такой общенациональный орган представительства интересов государственного и частного предпринимательства была у нас еще в «прошлом веке». Инициированный официальными структурами такой предпринимательский орган не мог быть жизнеспособным по определению. Иного и не получилось, несмотря на значительные усилия политиков и государственных чиновников. Аналогично обстоит дело и с созданием групп представительства интересов бизнеса при государственных органах, включая как свой, так и иностранный капитал. Неудачи привели к тому, что один из важных, казалось бы, для национального бизнеса «советов» возглавляет действующий министр. Более показательного примера неуклюжести в данном процессе трудно просто придумать.
[3] В 90- х годах значительное количество таких оценок делалось экспертами неправительственных институтов, что отражало исследовательский интерес к такой проблеме, как преодоление антирыночных стереотипов. В новом столетии данная аспектность элиминирована, и больший интерес стала вызывать группа вопросов, связанная с социальным позиционированием национального и иностранного бизнеса.