/Известное/
Секреты его побед
Говорят, что за годы пребывания у власти Лукашенко продемонстрировал большие способности к обучению, к освоению таких глубинных пластов, о существовании которых он ранее не подозревал. На наш взгляд, все проще. Он до предела усовершенствовал тот принцип в отношениях с окружающими, который, если говорить простым языком, игнорируя дипломатические штучки-дрючки, можно назвать: «Пошли все на хрен!».
О вреде компромиссов
Например, избили и вышвырнули на улицу протестующих депутатов, была обещана демонстрация видеозаписи их вызывающих «бесчинств» и гуманного, хотя и строгого отношения к ним спецслужб. Посмотрел: в публике никакого протеста — и не показал. Летом того же 1995 года осуществил нокаут бастующих работников метрополитена — никакой реакции. Значит, можно не церемониться и с официальными профсоюзами, лидеры которых козыряли грозной силой пролетарского гнева своих 4,5 миллионов членов.
Как показала жизнь, прав был полностью. Однажды пойдя на компромисс, лидеры ФПБ ничего путного для себя и рабочих не сделали, были изгнаны — и окончательно превратили ФПБ в марионетку. Причем никто от нее даже не требует служить приводным ремнем, как прежде. Достаточно того, что сей орган защиты интересов трудящихся впал в глубокий летаргический сон.
Он, безусловно, испугался
1996-1999-й — это годы наивысшего противостояния общества и президента. В этот период каждая из сторон определила для себя свои собственные возможности. Причем, общество дорого заплатило за свои поражения, сокрушительная победа Лукашенко тоже потребовала от него напряжения всех сил. Общество — благодаря нерешительности одних своих лидеров и горячности других — потеряло парламент как институт представительной власти. Благодаря благодушию того же Семена Шарецкого («хлопцы, разыходцеся, мы дамовiмся!» — обращение к собравшимся на площади Независимости к людям, готовым защищать здание Верховного Совета от возможного штурма), безрассудности Виктора Гончара, тогда председателя Центризбиркома, заявившего об отказе подписать результаты референдума накануне референдума и потому замененного на сговорчивую и преданную Лидию Ермошину, благодаря политической неграмотности лидеров партий и некомпетентности политологов-луковедов.
Но атмосфера хоть и сложилась, как говаривал Аркадий Райкин, жутчайшая и общественная жизнь в стране замерла, система контроля еще не была тотальной. В частности, весной 1999 года удалось осуществить проект альтернативных президентских выборов. Эдакую провокацию в духе последовавших в соседних странах через несколько лет цветных революций. Но всерьез эти выборы восприняли только сами организаторы, общество их целиком проигнорировало.
Таким образом, потеряв статус парламентской оппозиции, а фактически — формальную и реальную власть, ее лидеры, в первую очередь Виктор Гончар, не отказались от нагнетания атмосферы в революционном, что называется, духе. Ведь летом 1999 года заканчивался срок первого, легитимного, пребывания Лукашенко у власти. Не станем анализировать, на чем строились их планы: может быть, надеялись на поддержку Евросоюза, признавшего нелегитимность референдума-96; может быть, рассчитывали всколыхнуть общество собственными энергичными действиями, вынудить Лукашенко к неадекватным ситуации ответным мерам. Но, безусловно, он был напуган.
Пошел на риск
Хотя оснований для этого, возможно, и не было, поскольку народ безмолвствовал, без особого интереса наблюдая за политическими баталиями в Минске как за чем-то скучным, не имеющим никакого отношения к повседневной жизни.
Тем не менее, Лукашенко оценил ситуацию как критическую для себя и, действуя по принципу «пошли все…», решился на немалый для себя риск. Именно этим можно объяснить бесследное исчезновение его ведущих оппонентов. Он дошел до той черты, за которую нельзя было преступать. Запад, вздрогнул, а менее щепетильная, но более заинтересованная Россия этот факт попросту проигнорировала. Да и что там с Западом: пусть себя прежде демократизируют, пусть перестанут вмешиваться во внутренние дела братьев сербов, бомбить Белград, пусть, наконец, освободят легитимного хозяина Югославии престарелого Милошевича из тюремного застенка. Хотят в наши внутренние дела вмешаться. Да и пошли все…
Полухристианство
Признаться, автор, наблюдая за возрождением религиозности в обществе, знакомясь с данными социологов, согласно которым по уровню общественного доверия церковь уверенно выходит на первое место, ожидал, что факты исчезновения и последовавшие за ними события (невнятное объяснение случившегося государственными СМИ, высокими и первыми лицами государства, их отказ провести независимое, а значит, внушающее доверие расследование) вызовут протест не только воспитанной в духе европейского гуманизма интеллигенции, но в еще большей степени — религиозной, христианской части населения. Но ожидания оказались напрасными. Пастырей и паству, как оказалось, больше интересовали вопросы мирские, чем нравственные.
К слову: тема исчезновения людей была основной в кампании 2001 года, но, как оказалось, вновь обращенное в христианство общество сохранило приобретенную за долгие годы невосприимчивость к такого рода вопросам. В общем, разового мероприятия оказалось достаточно, чтобы поселить в душах людей неравнодушных страх, а конформистам наглядно показать — тебя не трогают, вот и сопи в тряпочку. Голосуй, а мы подсчитаем.
Больше организовывать исчезновения было нельзя, поскольку правительствам европейских стран пришлось бы рассматривать наши проблемы, как свои собственные, а России пришлось бы оправдываться за союзнические отношения с одиозным режимом. Может быть, до бомбардировок дело и не дошло бы, но санкции, вполне возможно, вышли бы за рамки обычных дипломатических протестов. Брань, известно, на воротах не виснет, если не сопровождается делом.
Но в столь брутальных ходах больше и нужды не было, поскольку все остальное, из которого на 90% состоит практика полицейского террора, теперь можно было использовать в масштабах, соответствующих потребностям. Все по тому же принципу: мы не спрашиваем, как вы у себя в Америке негров вешаете.
И вообще, у нас избирательное законодательство самое совершенное в мире. Поэтому тот, за кого народ, занимает все эфирное время, все газетные полосы, потому активистов штабов альтернативных кандидатов подвергают административному аресту именно накануне выборов. Хотели перемен? Выйдете на свободу в стране, в которой на очередные пять лет эти перемены гарантированы.
Тактика мелкого фола
В любой игре, в том числе политической, случаются грубые нарушения правил, на которые не может закрыть глаза даже самый предвзятый рефери. Если можно «не заметить» очевидный офсайд при взятия чужих ворот, то неудаление с поля защитника, сломавшего ногу самому активному форварду команды соперников, оправдать практически невозможно. Но существуют вещи неочевидные и потому опасные. Тактика мелкого фола, которая вяжет игроков «гостевой команды» по рукам и ногам.
Для иллюстрации сошлемся на историю поголовного «оконтрачивания» работников, активно поддержанную их защитниками — профсоюзами. Для повышения гарантий от произвола нанимателя, для улучшения отношения работника к труду, короче, для блага всего общества. Никакого массовых эффектов система не породила. Как и в прежние годы, подавляющее большинство работников покидает предприятия по собственному желанию, в поисках лучших условий и оплаты труда. За нарушение условий контракта увольняются единицы, но самые активные — и эффект от этого больший, чем от увольнений массовых. Которые, будь они такими, поставили бы крест на всей системе.
Альтернатива? Сосед, например, за кружкой пива допытывался: кто, если не он? Кто, если не Лукашенко? Редкостный инфантилизм для взрослого, в общем, трезвого и умелого в профессии мужика. И если вспомнить, что Аристотель определял человека как животное политическое, то что в осадке остается?
Почему так, ведь аполитичность характерна для любого нормального общества, а демократические институты успешно функционируют, демократические процедуры традиционно исполняются, не вызывая при этом никаких потрясений. Разве все дело в культуре? Вполне возможно. Социологи, например, утверждают, что с первого дня первых президентских выборов численность электоральных противников Лукашенко стабильно составляет 25%.
Так и хочется патетически вскрикнуть «каждый четвертый!», имея в
виду, что это выражение для белорусов имеет сакральный смысл. Но их нет. Нет этих 25% в парламенте, нет в средствах массовой информации, с ними не обсуждается ни одна общественно значимая проблема, они лишены возможности общаться друг с другом и оппонировать своим противникам.
А раз нет лидеров, то народом можно управлять, как толпой, и по тому же принципу.
Никто другого народа не даст
А попутно готовить новых лидеров — из молодежи. На сей счет есть даже статистика. В Минске, например, самая лучшая во всей Беларуси половозрастная структура населения. Здесь проживает около 470 тысяч молодых людей в возрасте от 14 до 31 года — 24% от общего числа жителей. Из них: работающая молодежь — 177.000; студенты вузов (различных форм обучения) — 180.000; учащаяся молодежь (СШ, ссузы, птузы) — 134.046.
В городе 628 первичных организаций, которые объединили в своих рядах 68.071 члена ОО «БРСМ».
В процентном соотношении возрастной состав членов Минской городской организации БРСМ в настоящее время составляет: 14-17 лет — 43%; 18-25 лет — 50%; 26-31 лет — 6,5%, старше 31 года — 0,5%, из них: 51,9% — мужчин, 48,1% — женщин.
Качественный состав: учащиеся средних школ, гимназий, лицеев — 35,1%; учащиеся профессионально-технических учебных заведений — 4%; учащиеся средних специальных учебных заведений — 13,3%; студенты высших учебных заведений — 32,4%; сотрудники предприятий, учреждений, организаций — 13,4%; военнослужащие — 0,8%; сотрудники и служащие органов Министерства внутренних дел — 1%.
Городская организация составляет 14,8% от численности столичной молодежи. Как говорится, умному достаточно. И что бы ни говорили о целях и задачах союза его руководители и вдохновители, главная задача, которую решают именно они, — это обеспечение устойчивого положения и перспектив карьерного роста в будущем. Не особо опасаясь ошибки поспешного обобщения, можно предположить, что именно в этой группе прагматические установки преобладают над всеми остальными. Опыт постперестроечного подъема молодой номенклатуры показывает: она своего не упустила. Нынешние тоже не собираются.
Карьеристы, разумеется, присутствуют и в массе рядовой союзной молодежи. Но, скорее всего, преобладают обычные конформисты. Правда, среди школьников есть и бунтари, однако в основном они подчиняются родительскому влиянию, а те, наученные собственным горьким опытом, учат, где не следует высовываться, а где — проявлять активность. В общем, та еще педагогика. Разумеется (дети есть дети), для многих важен элемент игры, но ведь в фактическое «ведение» БРСМ переданы очень во всех отношениях привлекательные объекты, без которых ни кружок не проведешь, ни шайбу не погоняешь. А так, гляди, через пару лет в одной тройке с президентом.
Подтверждением сказанному может служить факт абсолютного пренебрежения учащихся ПТУ к членству в патриотах: на конвейере политической карьеры не сделаешь. Теперь среди выдвиженцев пролетариев не видать. В ССУЗах карьерные стимулы, понятно, выше, чем в ПТУ, но здесь успех в большей степени зависит не от показной политической лояльности, а от хорошей подготовки и, главное, в возможностях найти нормального работодателя. Который бы хорошо платил, да в членский билет не заглядывал. Среди военнослужащих, которым поручены рубежи, патриотов только 0,8%. Это тоже факт за себя говорящий.
Остаются вузы — учреждения образования, готовящие элиту для страны. Вот тут и испытываешь самое горькое разочарование. Карьеристов и конформистов в этой среде больше всего. Значит, дерзновенных научных открытий, которые делаются людьми, восстающими против заплесневелых догм, дерзких инженерных решений, незаурядных гуманитарных проектов и в будущем ожидать не приходится.
Много в Беларуси талантов, а конформистов больше. Горе нам.
Разумеется, мой анализ не претендует на полноту. Он в основном направлен против тех политиков, которые все свои поражения оправдывают ссылками на особый менталитет белорусского народа, против тех социологов, которые создали миф об его особой ментальности. Никто никому другого народа не даст. Надо учиться работать с тем, что есть. Как это делали везде и все, кто хотел добиться победы.