Газовый «треугольник»
Инвестиционная программа РАО «Газпром» 2005 г. предусматривает USD 700 млн. на строительство Северо-Европейского газопровода. Российский газовый монополист не первый раз определяется с финансовыми ресурсами для сооружения своего проекта на Балтике. С 2003 г. на побережье Финского залива ведутся подготовительные работы для осуществления подводного газового рывка в Центральную (Германия) и Западную (Великобритания) Европу. С введением в строй «балтийской трубы» у «Газпрома» появится резерв транспортных мощностей в 25-32 млрд. куб. м. в год, что равнозначно всему объему белорусского газового транзита или четверти украинского.
Намерение топ-менеджеров «Газпрома» проложить трубу по дну Балтики поражает своей исступленностью. По причине усталости от бесконечных и зачастую бесплодных переговоров с властями Беларуси и Украины по поводу условий поставок газа, цен и тарифов, разночтений в показаниях газовых счетчиков и проблем, связанных с т. н. несанкционированными отборами газа из транзитных магистралей, руководство «Газпрома» уподобляется Петру Великому, рубящему собственное «Окно в Европу».
Технологически проект вполне осуществим. С использованием европейских технологий «Газпром» справился с чрезвычайно сложным проектом «Голубой поток» — прокладкой газопровода по дну более глубокого, чем Балтийское, Черному морю. В настоящее время российские газовики не скрывают своего желания поучаствовать в строительстве подводного газопровода от Синайского полуострова до побережья Израиля. Все более активный «уход» «Газпрома» на дно морей связан не только с желанием покончить с разногласиями в переговорах с транзитными странами, но и с заинтересованностью в создании и апробации на практике собственных оригинальных технологий, которые потребуются для освоения кладовых природного газа на шельфе Ледовитого океана. В то же время руководство РАО «Газпром» афиширует заинтересованность в строительстве Северо-Европейского газопровода.
Во время пресс-конференции 2 марта 2005 г. заместитель главы правления «Газпром» Александр Рязанов предложил такое политическое обоснование этой стройки: «Беларусь — самый короткий путь для транзита нашего газа в Европу. Этот транзит самый выгодный для нас, но пока и самый ненадежный. Конечно, „Газпром“ будет предпринимать серьезные шаги, в том числе по строительству Северо-Европейского газопровода, который ляжет по дну Балтийского моря. Поставки по этому газопроводу не будут зависеть ни от каких транзитных государств, и это будет альтернативный вариант транзита через Беларусь. Если мы не договоримся с белорусским правительством о цене „Белтрансгаза“, то пускай он сам себе работает. Параллельно будет существовать наш газопровод „Ямал-Европа“, который обеспечивает наши необходимые мощности по транзиту газа. Да, мы будем платить за землю, мы будем платить все нужные налоги, но это будет наша собственная система, и она уже сегодня есть. В таком случае нам и „Белтрансгаз“ не нужен…».
Изначально мощность проектируемого подводного газопровода была сориентирована на транзитные возможности Беларуси — 30-33 млрд. куб. м. газа в год. При этом стоимость великой балтийской стройки соизмерима с заявленной белорусским руководством в середине 2003 г. ценой «Белтрансгаза» — USD 5 млрд. С момента, когда судно-трубоукладчик, дав прощальный гудок, отплывет от российского берега, цена «Белтрансгаза» будет неудержимо стремиться к стоимости закопанного в белорусской почве металлического лома.
Минск крайне болезненно воспринимает открывающуюся перед ним перспективу оказаться в роли некого «газового тупика». Но у белорусского руководства нет реальных рычагов давления на Москву, которые заставили бы «Газпром» похоронить альтернативный проект. В этих условиях Минску ничего не остается, как развертывать в белорусских СМИ рекламную кампанию о преимуществах и дешевизне белорусского газового транзита. В принципе, в целях противодействия начавшейся стройке белорусские власти могут сослаться на Соглашение между правительством Республики Беларусь и Правительством Российской Федерации о поставках российского природного газа в Республику Беларусь и создании системы транзитных газопроводов на территории Республики Беларусь от 5 января 1994 года. Данное Соглашение, подписанное еще во времена премьер-министра В. Ф. Кебича, предусматривало, что строительство российского газопровода «Ямал — Европа» должно было стать стартом для постройки второй, идентичной по мощности ветки.
Дело в том, что в начале 90-х «Газпром» не скрывал своего желания получить в виде белорусского газового транзита рычаг давления на Украину. С другой стороны, геополитические амбиции белорусского руководства в 90-е годы простирались настолько широко, что всерьез рассматривались проекты белорусской экономической колонизации российских энергетических провинций. Белорусский менеджмент мечтал о том, что находящийся на территории республики газотранспортный комплекс станет региональным восточно-европейским оператором, регулирующим транзитные потоки от Ямала до Рейна (см. подробнее: В. Костюгова. Сон, вызванный полетом фантазии вдоль энергомоста в Европу). Однако необходимость оптимизации газовых маршрутов и диверсификации газового потребления (прежде всего в Европе) ведет к серьезной корректировке этих амбициозных планов.
В «Газпроме» пришли к выводу, что больше нельзя откладывать «выравнивание» маршрутов газового транзита на Запад. После появления в Киеве администрации Ющенко — Тимошенко у российского газового монополиста исчезли последние сомнения в необходимости разворачивании стройки Северо-Европейского газопровода. Первым вопросом беседы В. Путина и А. Миллера через день после третьего тура голосования на украинских президентских выборах было состояние проекта «балтийской трубы». Ситуация с подводным газопроводом прошла полный исторический виток и вышла на исходную точку на новом уровне: труба (вторая нитка «Ямал — Европа»), предназначенная для «обхода» Украины, после заключения Соглашения о создании российско-украинского газового консорциума, «переехала» на север и стала проектироваться в «обход» уже Беларуси, чтобы в итоге превратиться в фактор давления как на белорусский, так и на украинский транзит.
Действительно, распределяя часть газового «ручья» по вершинам западного транзитного «треугольника», концерн теоретически получает возможность для выбивания наиболее благоприятных для себя транзитных тарифов. Но вопрос не исчерпывается стоимостью транзита.
Дело в том, что белорусские и украинские партнеры «Газпрома» не собираются сидеть сложа руки. Первым бросился в перекройку восточно-европейского газового «одеяла» Киев. Украинские газовики, получив карт-бланш от нового руководства страны, сконцентрировали свои усилия на трех направлениях: изменение формата российско-украинского газового консорциума, оптимизация оплаты российского газового транзита по территории Украины, обеспечение максимально благоприятных условий доступа к туркменскому газу.
В принципе, никто из аналитиков не сомневался, что с появлением в кресле премьера Ю. Тимошенко совместный проект «Газпрома» и «Нафтогаз Украiни» будет использован в качестве фактора давления на Москву. Новые украинские власти еще во время нахождения в оппозиции изначально не принимали планы «Газпрома» в отношении ООО «Международный консорциум по управлению и развитию газотранспортной системы Украины» по допуску российского газового монополиста к частичному владению и оперативному управлению украинскими газовыми магистралями.
19 марта 2005 года, выступая на совместной пресс-конференции по итогам визита президента России в Киев, украинский президент отметил, что украинские газопроводы в любом случае останутся в собственности Украины. Уже через десять дней после саммита президентов России и Украины топ-менеджеры «Нафтогаз Украiни» предложили «Газпрому» изменить схему оплаты транзита российского газа через территорию Украины: одновременно с подъемом тарифа с USD1,02 до USD1,7-2,0 полностью отменить бартерную оплату транзита, т. е. фактически у «Газпрома» перед входом в газовые сети ЕС появляется свободный ресурс в 24 млрд. куб. м. газа в год. Таким образом, Украина отказывается от потребления российского газа, одновременно предлагая «Газпрому» собственные транзитные мощности. С учетом евроориентации Киева, в предложениях «Нафтогаз Украiни» нет ничего неожиданного.
«Газпром» с энтузиазмом воспринял переход газовых отношений между двумя странами на транспарантные отношения по международным стандартам. Более того, с целью недопущения обрушения цен на природный газ, «Газпром» высказал пожелание установить единые экспортные цены для российского, среднеазиатского и украинского газа на европейском рынке.
У части украинских экспертов преобразования российско-украинских газовых отношений вызвали определенную озабоченность: появились мнения, что в результате новаций цена газа вырастет. Но если исходить из активности Киева на просторах Средней Азии, то можно предположить, что Украина рассчитывает получить компенсацию от реэкспорта туркменского газа.
29 марта 2005 президент Украины во время телефонного разговора с президентом Туркменистана Сапармуратом Ниязовым высказал пожелание создать с Ашхабадом газовый консорциум по транспортировке туркменского газа на европейские рынки. Участие российской стороны в проекте пока не прояснено, вместе с тем украинское руководство подвергло критике деятельность СП «РосУкрЭнерго», созданного на паритетных началах между дочками «Газпрома» и австрийским Raiffeisenbank. В соответствии с соглашениями между В. Путиным и Л. Кучмой, этому СП принадлежит контроль над транзитом туркменского газа по территории России и Украины.
После отмены бартерных расчетов за газовый транзит по территории Украины, Киев рассчитывает получить необходимый ему газ из Туркменистана без посредничества «Газпрома» и, тем более, без Raiffeisenbank, который оказался включенным практически во все газовые проекты на территории СНГ.
Предложение Киева по созданию нового консорциума по транзиту туркменского газа могут найти поддержку ЕС. В принципе, у «Газпрома» нет иного выхода, как пойти на уступки Киеву, так как кроме украинского и белорусского транзита у концерна пока не имеется альтернативных входов на европейский газовый рынок. В возникшей ситуации Северо-Европейский газопровод приобретает для России особое значение.
Но здесь у Киева появляется попутчик — Минск, который заинтересован в появлении конкурента «Газпрома». В Беларуси неоднократно обсуждались перспективы получения природного газа из туркменских газовых месторождений, хотя, конечно, пока соответствующие планы остаются планами.