Цирк с вручением генеральских погонов, подкрепленный серией громких заявлений про мобилизацию территориальных войск, в которые призываются военнослужащие запаса, следует воспринимать прежде всего в политическом, а не в военном смысле. Или, выражаясь словами бывшего офицера КГБ Валерия Костко, «тут больше политики, чем заботы о безопасности».
В сущности по поводу определенным образом понимаемой безопасности Лукашенко высказал следующие четыре тезиса. (1) Он не намерен отчитываться перед народом ни о решениях, которые он принимает, ни о способах финансирования принятых решений. (2) Массовые протесты граждан — следствие вмешательства внешних сил с целью подрыва национальной безопасности; де факто они являются современной формой внешней агрессии. Если первые два тезиса являются типовыми для Лукашенко, то два следующие содержат некоторые новации. (3) Исполнительная власть обязана обеспечивать безопасности наряду с силовыми структурами и в критических обстоятельствах сама становится их частью (а критические обстоятельства, похоже, настают). (4) Бизнес также обязан принимать участие в обеспечении безопасности.
В ряде своих оговорок Лукашенко в принципе солидаризируется с устойчивым экспертным мнением: сегодня наибольшую угрозу для него представляет собой не внешняя военная агрессия, а социальный протест рабочих региональных предприятий против падения уровня жизни и требования о повышении зарплат для компенсации роста цен. Стремление сохранить контроль над социальной обстановкой в регионах подвигло президента на срочный вояж по областям. За сентябрь–октябрь известны как минимум 3 случая забастовок на предприятиях в Витебске, Светлогорске и Борисове, в предзабастовочном состоянии находится коллектив вагоноремонтного завода в Гомеле. Между тем рост цен продолжается, а спасительная кредитная поддержка так и не наступает.
Утрачивая способность контролировать ситуацию экономическими методами, власти предсказуемо тянутся к силовому рычагу. В нашем случае — усиливают контроль над руководством регионов и региональных государственных и частных предприятий. Генеральские регалии, нацепленные на губернаторов 3 ноября, не столько дарят их новым привилегиями, сколько увеличивают ответственность, которая отныне полагается военной. Кроме того, Лукашенко послал четкий сигнал региональному бизнесу о необходимости сотрудничества с государством. Наконец, в Гродно Лукашенко дал поручение МВД и КГБ не допустить волнений на предприятиях. Кроме того, «верховный главнокомандующий» посылал своим внутри- и внешнеполитическим оппонентам прямолинейный сигнал о том, что готов защищать власть даже с гранатометом в руках, для чего пресс-службой была сделана соответствующая фотография.
Обеспечив символический силовой заслон, власти приступили к корректировке социально-экономической политики. В качестве главной цели бюджета будущего года впервые определены не привычные параметры роста ВВП и заданий по производству промышленной и сельскохозяйственной продукции, а параметры инфляции, инвестиций и внешней торговли. Это означает, что правительство готовится к сужению зоны ответственности государства в экономике — прежде всего, за счет снятия ответственности за рост благосостояния населения. Решения об изменении правил кредитования населения (прежде всего, на строительство жилья), о сокращении государственных программ, сдерживания роста зарплат ниже уровня инфляции также свидетельствуют о том, что власть склоняется к пересмотру «социального контракта» с населением.
Между тем, несмотря на столь четко заявленную мобилизационною стратегию «нового поколения», создается впечатление, что более или менее ясного представления о дальнейших действиях у властей по-прежнему не имеется — не говоря уже о каких-то адекватных программах развития. Однако, пугливо реагируя на многочисленные сиюминутные вызовы, правящий класс, судя по всему, пытается нащупать консенсус относительно ближайших трансформаций. Трансформаций в сторону все более сужающегося кольца обороны от врагов, которые все более становятся «внешними».