На фоне драматических событий последнего времени исследователю беларуской социальной политики трудно оставаться беспристрастным при виде опасно сужающегося горизонта планирования и общественных последствий хаотической активности наших чиновников. Подобно джинну у Стругацких, в панике строящего и тут же разрушающего дворцы, дисциплинированные бюрократы немедленно реагируют на калейдоскопически меняющиеся инициативы вышестоящего начальства — и почти тут же в ужасе отшатываются от порожденных ими социальных эффектов. Озадаченному населению остается лишь почесывать в затылке, удивляясь изобретательности «слуг народа».
В недавней истории с прекращением отпуска без рецепта сильнодействующих лекарств как в капле воды отразились все родимые пятна белорусской социальной политики. Для нашего анализа даже не очень важно, что стоит за этой интересной инициативой — нехватка ли валюты на бирже, предназначенной для удовлетворения заявок на покупку медикаментов, или, в самом деле, попытка окоротить вездесущих россиян, уже опустошивших национальные запасы свинины и курятины, и подбирающихся к стратегическим резервам Виагры. Или, может быть, министр здравоохранения г-н Жарко, последний раз видевший живого пациента в своей глубокой молодости, решил за ночь превратить бесшабашных белорусов, пригоршнями глотающих антибиотики при малейшем намеке на насморк, в суровых голландцев, которые, как известно, видят антибиотики, лишь оказавшись в реанимации.
В любом случае, задача перед белорусским чиновничеством была поставлена, и ее выполнение дает нам отличный пример болевых точек белорусской социальной политики.
1. Игнорирование абсолютно предсказуемых, немедленных последствий принятых мер
В отличие от более сложных социальных проблем, анализ возможного эффекта от введения запрета на отпуск широко используемых населением лекарств не должен был представлять совершенно никакой сложности для Минздрава, и так выжимающего из подведомственного здравоохранения невероятные объемы отчетности. Неловко даже и говорить о том, что сопоставить информацию об объемах продажи тех или иных групп препаратов с количеством выписываемых рецептов — хотя бы за один месяц — смог бы даже школьник. Информация о количестве людей, страдающих теми или иными заболеваниями, тоже должна бы поддаваться приблизительной оценке. После чего даже школьнику стало бы понятно, сколько десятков тысяч граждан, получив в аптеке от ворот поворот, бросятся штурмовать поликлиники в ближайшую неделю (предварительно громко выразив свое мнение по поводу нововведения).
Печальный вывод: даже когда получить данные и просчитать последствия не составляет никакого труда, этого не делается. Что же говорить о таких социальных явлениях, как безработица, миграция и связанные с ней изменения семейных отношений, резкое снижения уровня благосостояния и рост преступности — с их обострением белорусским управленцам придется столкнуться в ближайшем будущем. Ведь реализация самых лучших и передовых инициатив в этих сферах потребует несоизмеримо более сложного анализа и прогнозирования.
2. Главный метод реализации политики — спускаемая сверху угроза наказания
Поскольку до веры в торжество разума нашему чиновничеству довольно далеко, они продолжают полагаться на запреты и угрозу наказания в качестве главных политических инструментов.
Само по себе желание ограничить доступ к потенциально опасным лекарствам может вызвать лишь уважение и понимание. Понимание может вызвать даже желание сделать это в кратчайшие сроки — если в этом есть необходимость (нехватка валюты). Любой студент, изучающий менеджмент неважно чего, мог бы за пять минут набросать план действий, необходимый для осуществления этого болезненного перехода. Оповещение в печати о готовящихся мерах. Обзвон пациентов из групп риска. Листовки в почтовых ящиках — с расписанием работы поликлиник, переведенных на особый режим работы на период перехода. Выделение выписки рецептов в отдельную процедуру, проводимую по уже обнаруженным показаниям, дежурным терапевтом и не требующую записи к участковому врачу. Было бы желание обращаться с людьми как с… людьми.
Печальный вывод: из всего спектра возможных действий белорусское чиновничество все чаще выбирает запреты и угрозы, чаще всего в письменном варианте. Чем больше вероятность того, что те или иные инициативы вызовут недовольство населения, тем выше шанс, что эти инициативы свалятся населению как снег на голову.
3. Возложение ответственности за реализацию социальной политики на организации, не только не имеющие никакой возможности для этого, но и прямо заинтересованные в обратном
В данном случае между молотом и наковальней оригинальной социальной инициативы оказались аптеки. С одной стороны, фармацевты были вынуждены час за часом подвергаться эмоциональным атакам людей, многие из которых действительно пришли за очередной порцией жизненно необходимого им лекарства. С другой стороны, распоряжение Минздрава вынуждало их действовать абсолютно наперекор собственным экономическим интересам.
Печальный вывод: в планировании социальной политики белорусские власти исходят из абсолютно нереалистичных представлений о том, что управляет поведением тех или иных акторов. Если же предположить, что некоторым представлением о том, как на самом деле обстоят дела, они все же обладают, тогда остается лишь позавидовать их уверенности в силе угрозы наказания.
4.Откат от ранее принятых решений или их ослабление при первых признаках порожденного хаоса
Эта уверенность особенно удивительна, если принять во внимание то, как быстро чиновники отказываются от своих инициатив при виде их разрушительных последствий. В данном случае Минздрав уже успел сообщить, что санкции к аптекам будут применяться лишь с начала будущего года.Печальный вывод: с одной стороны, массовое недовольство может вынудить «слуг народа» отступить на прежние позиции. С другой стороны, даже такой откат не порождает ничего, кроме хаоса, общей нервозности, раздражения по поводу зря потраченного времени и усилий, непредсказуемости условий ведения бизнеса и — в конечном итоге — правомерных сомнений в компетентности управленческого аппарата.
В целом, на фоне уже хронической нехватки средств на проведение прежней, «благодушной», социальной политики, можно с большой долей уверенности прогнозировать, что попытки приноровить население к новым экономическим реалиям станут все более хаотическими, а методы — все более жесткими. «Слуги народа» будут все больше отдаляться от народа, который скорее всего в конце концов останется наедине со своими проблемами.