Незаметно смещаются акценты в позиционировании запланированного события. Поначалу в ситуации конкуренции с РЧСС инициаторы народного собрания обещали к октябрю едва ли не революцию с народным восстанием — и при этом они были нещадно раскритикованы оппозиционной прессой за непозволительную медлительность и неумение использовать протестный накал масс, который будто бы был готов к прямому действию уже в конце июня. Тем временем акции «молчаливой революции» пошли на спад — и соответственно пошел на спад революционный пафос Народного собрания. Замысел Народного собрания с каждым днем все более напоминает традиционные акции оппозиции.
Действительно, Народное собрание имеет ряд схожих черт с Социальными и Европейскими маршами, которые оппозиция обычно организует в межвыборный период для того что бы размять кости и сохранить в тонусе свои структуры. Тематика акции так же традиционна обличительным пафосом и популистскими требованиями вернуть награбленное, которые адресуются власти от имени воображаемого люмпен-пролетариата офисного разлива («пусть продаст свои золотые часы!»).
Важная черта в развитии планирования акции — переход от формата митингов к формату местных собраний. Изначально организаторы планировали подать согласно закону «О массовых мероприятиях в Республике Беларусь» в ряде населенных пунктов заявки на проведение митингов (что в ряде городов и было сделано). Затем, в зависимости от позитивного или, что более вероятно, негативного ответа местных органов власти планировались разрешенные либо запрещенные массовые мероприятия под общим брендом Народного собрания.
Однако, в дальнейшем, правовое обоснование было найдено не в законодательстве о массовых мероприятиях, а в законодательстве о местных и республиканских собраниях граждан, на которые закон «О массовых мероприятиях в Республике Беларусь» не распространяется. Действительно, согласно закону «О республиканских и местных собраниях», республиканские и местные собрания как форма непосредственного участия граждан в управлении делами общества и государства созываются по мере необходимости для обсуждения вопросов государственной и общественной жизни республиканского или местного значения. По уставу города Минска Местные собрания жителей города, в том числе собрания уполномоченных, являются формой прямого участия жителей города, а также района, микрорайона, квартала, улицы и иных его частей в управлении делами города. Местные собрания могут проводиться на территории административно-территориальной единицы или ее части (микрорайонов, жилищных комплексов, кварталов, улиц, дворов, поселков, сел и т. п.). Местные собрания могут созываться, среди прочего, по инициативе не менее 10 процентов граждан, постоянно проживающих на соответствующей территории. Для подготовки проведения местного собрания местным Советом депутатов, исполнительными и распорядительными органами, органами территориального общественного самоуправления или гражданами может создаваться инициативная группа или образовываться организационный комитет — именно такие оргкомитеты призывает создавать по всей стране центральный оргкомитет Народного собрания.
Решение о созыве местного собрания, нормах представительства и порядке избрания уполномоченных для участия в местном собрании оформляется протоколом заседания организационного комитета или инициативной группы и доводится до сведения граждан, проживающих на соответствующей территории, не позднее чем за 15 дней до проведения местного собрания с указанием времени, места его проведения и вопросов, выносимых для обсуждения. Это означает, что к 23 сентября информационная кампания о проведении каждого конкретного местного собрания должна охватить всё население территории, на которой проводится собрание. В то же время, закон пока не устанавливает процедуры проверки подписей граждан, выступивших с инициативой о проведении местного собрания. То есть государственная власть практически не участвует в подготовке и проведении собрания — это дело исключительно населения территории.
Местные собрания правомочны, если в них принимают участие не менее 25% граждан, достигших восемнадцати лет и постоянно проживающих на соответствующей территории, или не менее двух третей уполномоченных участвовать в местном собрании.
Таким образом, данный порядок привлекателен для инициаторов собрания практической невозможностью его запретить на правовых основаниях (хотя следует помнить, что Беларусь — далеко не правовая держава). В то же время нормы 10% инициаторов собрания от числа жителей территории, и тем более 25% участников собрания от числа жителей — достаточно серьезные барьеры. Исходя из практики массовых акций в Беларуси, провести подобного масштаба мероприятия невозможно.
Однако имеется ещё один аспект проведения местных собраний, который мне представляется небезынтересным и даже более существенным, нежели фактическая неосуществимость задуманного формата акций. Дело в том, что в числе компетенций местного собрания названо принятие решений по вопросам создания и упразднения коллегиального органа территориального общественного самоуправления, а также рассмотрение вопросов, связанных с его деятельностью в соответствии с законом «О местном управлении и самоуправлении в Республике Беларусь». И если пока инициаторы делают акцент на иных аспектах компетенции собраний (рассмотрение вопросов, отнесенных к ведению органов местного управления и самоуправления, внесение по ним предложений, обсуждение других вопросов, в том числе республиканского значения, затрагивающих интересы граждан соответствующей территории), то в дальнейшем идея о создании на собраниях постоянно действующих органов может оказаться полезной в рамках именно революционного сценария захвата власти в Беларуси.
Коллегиальные органы территориального общественного самоуправления без образования юридического лица создаются и действуют в соответствии с законом «О местном управлении и самоуправлении в Республике Беларусь» и положением об органе территориального общественного самоуправления, утверждаемым местным собранием. Таким образом, имеется возможность создания на организованных оппозицией собраниях органов, конкурентных местным органам власти, причем в соответствии с законом орган территориального общественного самоуправления может являться коллегиальным органом либо единоличным органом (староста, старейшина и др.), а среди его полномочий предусмотрено содействие в реализации прав, свобод и законных интересов граждан. Разумеется, контроль за деятельностью органа территориального общественного самоуправления осуществляет соответствующий местный совет, он же и имеет право регистрации этих органов. Соответственно, полномочия созданных на Народных собраниях органов наверняка не будут признаны контролируемыми исполнительной властью местными советами и не будут явятся легитимными субъектами с точки зрения государства.
В то же время, «незарегистрированный комитет общественного самоуправления» может считаться субъектом, обладающим определенной долей легитимности. И не важно, как много жителей территории приняло участие в формировании этого органа — его признание со стороны оппозиции на местном уровне будет соответствовать признанию на национальном и международном уровне многочисленных незарегистрированных объединений и оргкомитетов. Более того, масштаб и общенациональный размах акции может привести к формированию целой сети подобного рода «незарегистррованных комитетов общественного самоуправления», которая возьмет на себя функции нового оппозиционного объединения.
Такого рода архитектура оппозиционных сил не будет учитывать интересы уже существующих партий и движений, поскольку будет черпать свою легитимность непосредственно от низов. Это будет орган, обладающей определенной властной легитимностью, пускай и не признанной государством. И в определенный момент для новой революционной власти страны эти органы могут сыграть ту роль, которую сыграли местные органы власти во время выборов 2004 года на Украине, когда признание революционной власти местными самоуправлениями стало механизмом легитимации революционной власти. Вероятно, сами инициаторы кампании еще не уверены, нужно ли им такое потенциально мощное оружие — но при реализации плана Народных собраний сформированные ими органы могут стать ружьем на стене, от которого можно будет ожидать выстрела в финальном акте.
Пока инициаторы Народного собрания говорят о формировании на его основе субъекта-переговорщика, отстаивающего интересы оппозиции в ситуации круглого стола и диалога с властью. Но в ситуации отсутствия согласия относительно легитимности действующей власти подобные органы могут стать самостоятельным субъектом перехвата власти.
Созданные на основе народных собраний комитеты могут стать для революционной части белорусской оппозиции тем, чем столетие назад стали Советы для российских революционных партий — механизмом создания ситуации двоевластия с последующим перехватом легитимности революционными силами.