Координаторы кампании «Революция через социальные сети» снова изменили формат и пригласили участников на городские рынки. Как отражается частая смена формата РЧСС на количестве участников акций? Как смена формата отражается на действиях властей?
Аркадий Нестеренко. Начну издалека. У меня знакомый ходил, не скажу что на все акции, но старался, по возможности не пропускать. И я долго пытался выяснить, почему раньше он с таким задором говорил о «Революции через социальные сети», а потом вот все как-то угасло. Он говорит: понимаешь, раньше, т. е. на первых акциях, даже если тебя заметут, можно было косить под дурака и говорить, что ты и протест — два совершенно несовместимых понятия. А потом стало понятно, что эта фишка не работает. Т.е. гребли всех. Одноруких инвалидов, журналистов, собственно революционеров, прохожих. Всех. И мне кажется, это очень важная такая оговорка во всей этой истории.
Лозунги и требования кампании формулировались в интернете. В реале же это был странный коктейль между развлечением (что логично для флеш-моба, с которого все начиналось), ненасильственным сопротивлением и страхом со стороны властей, что вчерашние школьники раскачают ситуацию так, что не будет времени заказать по «Русскому радио» последний привет. Брутальные разгоны и аресты участников, в этом нет ничего нового, стали лишь признанием властей серьезности масштабов кампании.
Я абсолютно убежден, что на сворачивание РЧСС повлияла не частая смена форматов и уж тем более не появление организаторов. Разговоры о том, что частая засветка Дианова привела к финалу кампании, по-моему, ничего не стоят. Это лишь желание переложить ответственность на кого-то другого. Сказать: «Мы то на самом деле хотим перемен. А вот Акела опять промахнулся».
То же самое с форматами. Идея со сбором в спальных районах мне лично понравилась. Идея с мобильниками не очень. Но это не важно. По большому счету все эти форматы — они не хуже и не лучше стартовой идеи. Это лишь желание максимально продолжить возможность выдвигать политические лозунги в онлайне, а в офлайне «просто гулять».
Скажу банальность — поиграть в революцию, сходить посмотреть на революцию и делать революцию — разные вещи. Т.е. пока можно было делать революцию по средам и косить под дурака — все работало. Как только началось брутальное подавление со стороны силовых структур — все пошло на спад. И дело здесь не в форматах и не в организаторах. А в страхе. И в неуверенности, что хлопки в ладоши что-то изменят.
Кроме того, у кампании была серьезная проблема на уровне считывания локальных месседжей. Я уже писал об этом, но повторюсь. Для любой долгосрочной инициативы нужны понятные чекпоинты, проходя которые ты понимаешь, кампания двигается в правильном или неправильном направлении. Я лично увидел и услышал только один локальный месседж. 3 июля день независимости. Можно спорить, удалась ли акция в этот день или нет. Это отдельный разговор. Но после 3 июля организаторы не предложили ничего.
И, тем не менее, кампания «РЧСС» состоялась. К слову «РЧСС» единственная социально-политическая кампания за последнее время, которая имеет результат не только на уровне слов и медиа-презентаций. Результат кампании — яркая визуализация роста социального запроса на перемены.
Из текущей ситуации угасания инициативы я вижу 2 выхода. 1) официально завершить кампанию. Сказать всем спасибо и до встречи в новом сезоне. 2) плавно трансформироваться в обычную оппозиционную кампанию, каких уже были десятки. «Говори правду», «Европейская Беларусь» и т. д. и т. д.
Если будет выбран второй вариант с какими-то странными надстройками в виде советов экспертов, политиков и т. д. это будет очень обидно. Потому что на выходе вместо яркой и успешной кампании получим очень распространенный сетевой мим. И каждый будет считать своим долгом сказать, что вот «и у них ничего не получилось».