В нынешнем году 1 мая, еще свежее в нашей памяти как День международной солидарности трудящихся, будет отмечать вся Европа. История иногда любит так пошутить — именно в этот день европейские народы действительно проявят небывалую солидарность — 10 новых стран станут официальными членами Европейского Союза. Разумеется, что солидарность эта основана на принципах, прямо противоположных тем, которые замышляли отцы-создатели оригинального Первомая. Десять новых стран завершают более чем десятилетний путь адаптации к европейским нормам и стандартам рыночной экономики, демократии, прав человека. Он достигли цели, к которой настойчиво и целеустремленно стремились после того, как коммунизм потерпел сокрушительное поражение в противоборстве с либеральными ценностями.
Расширение ЕС действительно являет собой масштабное историческое событие. На континенте образуется единое пространство, состоящее из 25 стран с общей численностью населения в 450 миллионов человек. Предполагается, что новое объединение государств будет производить четверть мирового ВВП и реализовывать 19% мировых торговых операций. Расширенный ЕС станет источником 46% мировых прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и сможет абсорбировать 24% ПИИ на своей территории.
Для европейцев предстоящие события 1 мая — одна из важнейших тем для дискуссий, анализа, подведения итогов и строительства новых планов. Для Беларуси, которая также принадлежит к Европе, предстоящее событие практически совсем не является информационным поводом. Понять это нормальному человеку сложно, особенно с учетом того, что часть наших старых соседей — Польша, Литва и Латвия — приобретают новый статус, который делает ЕС нашим соседом на довольно значительном отрезке национальной границы.
Думается, в преддверии 1 мая есть смысл все-таки поразмышлять о том, с чем связан парадокс столь низкого интереса к теме расширения ЕС в Беларуси. Важно также в этом контексте еще раз оценить те вызовы, преимущества и перспективы, которые получит Беларусь после перестановки фигур на европейской шахматной доске.
Осмелюсь предположить, что ряд причин побуждает Президента Александра Лукашенко и его правительство хранить невозмутимое молчание по поводу расширения ЕС.
Главная из них, как представляется, в том, что нынешнему режиму сложно признать еще один крах собственной логики, которую более 10 лет настойчиво пытались легитимизировать белорусские власти. Пример новых стран-членов ЕС, часть из которых еще недавно входила в коммунистический лагерь, а некоторые, как и Беларусь, были республиками СССР, наглядно демонстрирует, что только те страны, правительства и народы которых изначально избрали единый стратегический курс, опирающийся на осознание собственной европейской самобытности, ориентацию на ценности, подтвердившие свою реальную жизнеспособность в конкуренции с идеями советского социализма, добиваются своей цели и органично вписываются в развитый европейский контекст. Белорусское руководство молчит — оно не может публично признать, что наша страна оказалась полностью маргинализованной в этом процессе, прежде всего, в результате политики Президента Александра Лукашенко.
Вторая важная причина молчания белорусского истеблишмента заключается в том, что расширение ЕС будет сопряжено с прямыми финансовыми убытками для Беларуси. Уже первые подсчеты, в спешном порядке сделанные белорусскими властями, свидетельствуют о том, что наши потери от расширения Евросоюза составят как минимум 100 млн. долларов США. В макроэкономических терминах величина, быть может, и небольшая, но взята данная сумма наверняка будет из кармана простых белорусов. Кроме того, эта статистика очень приблизительная, поскольку многие последствия расширения ЕС станут заметны лишь в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
Ясно, что в эту статистику не могли попасть возрастающие после вхождения в ЕС новых членов требования к экологичности и энергоемкости, которые существенно снизят и без того скудный экспорт неконкурентной продукции белорусского машиностроения. Не просчитано и существенное осложнение экспорта белорусской аграрной и пищевой продукции, требования к стандартам качества которых в ЕС значительно выше. Нет перспектив развития и у экспорта нефтехимических продуктов белорусского производства — этот рынок в новых странах ЕС уже полностью поделен крупными западными компаниями. Поскольку новые члены только примерно через два года смогут стать полноправными участниками Экономического и Монетарного Союза ЕС, выполнив все условия Маастрихтского договора (стабильность цен, инфляция, стабильность процентной ставки, обменного курса, платежного баланса и др.), последствия таких мер также будут ощутимы для Беларуси на более позднем этапе.
Третья причина внешне равнодушного восприятия расширения ЕС может быть в том, что Президента Александра Лукашенко уже успели «успокоить» его преданные министры, помощники и советники. Они, в частности, могли увещевать его тем, что новые члены ЕС уже давно серьезно не сотрудничают с Беларусью, 60-70% их торговых приоритетов переориентировано на Запад и поэтому не следует ожидать «обвалов» после расширения ЕС.
Впрочем, здесь они правы — резких обвалов действительно не будет. Более того, в результате расширения ЕС Беларусь получит даже некоторые преимущества, которые, впрочем, с учетом реалий наших торговых отношений будут носить скорее теоретический, чем прикладной характер.
В частности, теоретически расширится рынок для тех товаров, которые мы могли бы экспортировать в Европу — они смогут продаваться теперь без каких-либо преград и на одинаковых условиях на всей территории нового ЕС. Будут унифицированы все торговые правила, тарифы, административные процедуры, что должно облегчить оформление всех формальностей для белорусских экспортеров. Введение же единого более низкого таможенного тарифа ЕС в «странах-новичках», в большинстве из которых он раньше был гораздо выше, также будет иметь позитивный эффект. Все новые члены ЕС отменят действие своих национальных протекционистских торговых мер. Политика в этом смысле станет унифицированной для всех членов Евросоюза.
Теоретически также предполагается, что расширение ЕС создаст более питательную среду для прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в экономику Беларуси. Растущая конкуренция для новых государств Евросоюза в ограниченных рамках внутреннего рынка ЕС неизбежно выльется в потребность перенесения части производств на рынки с дешевой рабочей силой, к которым относится Беларусь. Но вопрос дешевой рабочей силы имеет и оборотную сторону, когда речь заходит о ее профессиональном уровне для достаточно высокотехнологичных производств, приход которых на рынок обычно сопровождают ПИИ. Очевидно также, что в этой области важное значение будут играть динамика развития банковского сектора Беларуси и рынка ценных бумаг, которая сегодня значительно отстает даже от партнеров по СНГ. Нужно заметить в этой связи, что период переориентации на новые рынки для новых членов ЕС будет относительно кратким, так что возможность активного попадания Беларуси в эту «нишу» в нынешних условиях можно назвать лишь теоретической.
Спокойствие белорусских властей в значительной мере может объяснять и то обстоятельство, что расширение ЕС происходит на фоне достаточно высоких показателей экономического развития Беларуси по итогам 2003 года. Рост ВВП превысил даже самые смелые прогнозы, достигнув 6,8%. Некоторые белорусские аналитики уже поспешили объявить о неком «экономическом буме» в Беларуси и в СНГ в целом. Думаю, вряд ли с полным основанием можно говорить об экономическом подъеме. Так называемый «бум» объясняется исключительно фактором благоприятной динамики в экономике России в 2003 году, которая оказалась способной поглотить значительную часть белорусской товарной продукции.
В самом деле, в 2003 году российская экономика, в которой более 40% внутреннего валового продукта приходится на внешнюю торговлю, демонстрировала впечатляющие успехи: по статистике Российского таможенного комитета, товарный экспорт России возрос на 25,3% по сравнению с 2002 годом, достигнув 133,7 миллиарда долл.США; импорт увеличился на 24,3% по сравнению с тем же периодом, достигнув 57,4 миллиарда долл.США. Активное сальдо торговли возросло на 26% (рост аналогичного масштаба регистрировался еще только один раз в 2000 году). Но позитивные тенденции в России, к сожалению, исходят не из успехов системной трансформации экономики и общества этой страны, а объясняются, главным образом, высокими ценами на нефть, газ, металлы и иное сырье.
Так, например, доля топлива и энергетического сырья в объеме экспорта России составляет 43% в страны СНГ и 59,5% в страны дальнего зарубежья. Это очень высокий удельный вес, который не может не вызывать серьезной обеспокоенности. Ведь цены на сырье могут на определенном этапе упасть и существенно изменить картину развития не только российской экономики, но и белорусской. Ясно, что в противовес ЕС, Россия вряд ли может быть сегодня названа устойчивым партнером Беларуси. Но Президент Беларуси не может этого признать по понятным причинам. Более того, увязку белорусской экономики на непредсказуемый российский рынок сегодня можно назвать уже фатальной благодаря односторонне ориентированной политике Александра Лукашенко.
Интересно заметить, что, согласно официальной белорусской статистике, наряду с ростом экспорта в Россию в 2003 году существенно возрос экспорт и в страны т. н. «дальнего зарубежья» — преимущественно в ЕС и новые государства Евросоюза. Но экспортировала туда Беларусь главным образом свое сырье — продукты нефтехимии, удобрения, лен и текстиль, причем по довольно низким ценам. С момента расширения ЕС практически по всем этим статьям экспорта Беларусь будет иметь проблемы и понесет убытки в силу введения общих для ЕС антидемпинговых пошлин на химические волокна, текстильных квот и т. д. За десять лет, к сожалению, Беларусь так и не смогла освоить ни одной «ниши» на европейском рынке, которая позволяла бы продавать товар несырьевого типа. А для того, чтобы эффективно противостоять антидемпинговым санкциям, Беларусь должна получить статус страны с рыночной экономикой и вступить в ВТО. Перспективы последнего, однако, пока туманны.
Вследствие расширения ЕС Беларусь должна будет полностью пересмотреть формат многих форм сотрудничества. Так, например, многочисленные межправительственные двусторонние комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству станут реликтами, поскольку объективно не смогут оказывать видимого влияния на решение тех или иных вопросов сотрудничества, которые теперь будут находиться в компетенции Брюсселя. Следует ожидать и возрастания влияния и европейских профсоюзов, что может также представлять определенную проблему для Беларуси.
К видимым негативным последствиям расширения ЕС можно отнести также фактор ограничения так называемой «челночной» торговли. Индивидуальные предприниматели Беларуси, представители малого и среднего бизнеса, которые сформировали за истекшие годы довольно устойчивую инфраструктуру такой торговли, неизбежно понесут определенные социальные издержки.
Следует более подробно остановиться на проблемах транзита. В связи с тем, что условия транзита в рамках ЕС будут более благоприятные, чем имели место в отдельных странах-кандидатах, теоретически роль Беларуси как транзитной страны возрастет, что потенциально способно принести дополнительные финансовые поступления. Но если посмотреть на проблему транзита более масштабно, то за годы президентства Александра Лукашенко Беларусь полностью утратила всякую притягательность для иностранных партнеров в данной области. Это подтверждает пустынный белорусский аэропорт Минск-2, который в день принимает ничтожно малое количество самолетов, хотя с успехом мог бы стать «восточноевропейским Франкфуртом». Недавний белорусско-российский газовый скандал и отключение Россией газа, повлекшее за собой издержки у ряда европейских партнеров, как представляется, также заставит западные страны серьезно подумать о надежности Беларуси в качестве транзитного партнера. Не исключено, что определенное давление в этой связи может быть оказано с Запада и на Россию. Не нужно особых когнитивных усилий, чтобы понимать, что и Литва как член ЕС с 1 мая, и Украина, крайне заинтересованная в расширении своих транзитных услуг, смогут довольно легко выиграть конкуренцию у Беларуси.
«Не одни мы не вступаем 1 мая в ЕС», –- примерно так «команда» Президента Александра Лукашенко может «успокаивать» себя и белорусский народ. Действительно, кроме Беларуси, за общеевропейским «бортом» оказываются некоторые страны Средиземноморья, Украина и Молдова. Впрочем, у двух последних наших партнеров по бывшему СССР шансы войти в Европу гораздо выше. В случае Украины проблем пока много, но их все-таки меньше, чем у Беларуси. Смена президента Украины, которая наступит в результате выборов в нынешнем году, может создать необходимую критическую массу политической воли для быстрого продвижения европейского вектора в украинской политике. В случае с Молдовой существенная роль катализатора таких перемен может принадлежать Румынии.
В некотором смысле позитивным следствием расширения ЕС для команды Президента Александра Лукашенко может быть названо логичное стремление нового Европейского Союза обеспечить стабильность и устойчивость своих границ. Соседей, как известно, не выбирают. Поэтому уже в обозримой перспективе следует ожидать активизации дипломатии европейских чиновников, подкрепляемой т. н. «народной» дипломатией НПО и гражданского общества, которые наверняка будут предлагать варианты взаимодействия с новыми соседями ЕС.
Разумеется, европейцы будут думать о том, как максимально эффективно для себя соседствовать с Беларусью. Роль таких стран, как Польша, Литва и Латвия, в этом контексте существенно возрастет. Наверняка, возрастет и проникновение ЕС в пограничные регионы Беларуси, где Союз будет пытаться использовать различные рычаги (программы трансграничного партнерства) для расширения возможности контролировать безопасность собственных пограничных регионов. Если такие программы сотрудничества будут реализовываться, они будут способствовать повышению уровня жизни и в регионах Беларуси, непосредственно граничащих с ЕС. Важно, что подобные программы могут реализовываться автономно даже в случае, если ЕС примет решение не вовлекаться в более активный диалог с Александром Лукашенко.
«Что делать с Беларусью?» — на фоне расширения ЕС этот вопрос, похоже, с новой силой стал будоражить Запад. Ярким подтверждением тому явилась недавняя масштабная совместная миссия в Беларусь высокопоставленного дипломата Государственного департамента США Стивена Пайфера и ключевых чиновников ЕС, которым, без сомнения, принадлежит первостепенная роль в написании всех предложений и вариантов поведения ЕС (параллельно будет идти и США) в отношении нашей страны. Визит, впрочем, показал, что принципиально новых решений ни с евроамериканской, ни с белорусской стороны не разработано.
Как и прежде, Европейский Союз, к сожалению, не смог четко заявить, что Беларусь должна стать европейской страной, и в Европейском Союзе нас ждут. Как представляется, именно такое заявление программного типа могло бы серьезно стимулировать ответную встречную реакцию белорусского общества. Его же отсутствие заставляет в очередной раз поверить в то, что Европейский Союз не желает проявлять активность по белорусскому вопросу. Конечно, отсутствие видимого интереса к нам объяснимо: Беларусь занимает ничтожную долю в европейской торговле — всего 0,1%. Мы находимся где-то в шестом десятке стран, с которыми сотрудничает ЕС. Заявления о том, что белорусский народ должен, дескать, сам определиться, внешне звучат красиво, но имеют при этом мало практического смысла. За последние десять лет Европа должна была понять, что с подобного рода способностью «определяться» у белорусского народа туговато получается.
В связи с тем, что для Беларуси торговля с ЕС более значима — она занимает около 20% нашего торгового оборота, с нашей логично видеть более активную политику в отношении ЕС. Но в реальности этого нет. То, что делегацию Стивена Пайфера и ЕС не принял Глава Администрации Президента Урал Латыпов, означает четкий сигнал — сказать нового для Запада Беларуси решительно нечего. В Европейский Союз в обозримом будущем мы не собираемся. Данный тезис подтверждает и дипломатично-неопределенное выступление по данному вопросу заместителя Министра иностранных дел Александра Михневича на завершившемся недавно в Минске форуме, посвященном отношениям Беларуси с Германией и Польшей в свете расширения ЕС. Министр Сергей Мартынов направил на это мероприятие своего заместителя, сославшись на занятость в связи с встречей министров стран СНГ. Неучастие Министра в форуме по вопросам наших отношений с ЕС в значительной степени может быть свидетельством и следствием расстановки наших приоритетов.
В описанной ситуации — «Европа делает вид, что нас ждет, а мы делаем вид, что стремимся в Европу» — российская карта снова становится актуальной. Недавнее назначение преданного президентского чиновника Василия Долголева на должность представителя Президента Беларуси в России, а также встречу Александра Лукашенко с новым министром иностранных дел России Сергеем Лавровым в рамках прошедшего 26 марта 2003 года в Минске совещания министров иностранных дел СНГ можно считать четкими индикаторами того, что белорусская сторона пытается всеми способами «реабилитироваться» после недавних собственных «горячих» выпадов в газовом конфликте. Достаточно выразительным в этом смысле можно считать и недавнее заявление Сергея Лаврова о том, что Москва и Минск «скоординировали» свою позицию по отношению к вопросу расширения ЕС. Что тут еще добавить?
С другой стороны, поездка Стивена Пайфера в Москву после посещения Минска свидетельствует о том, что Запад в лице ЕС и США все-таки склонен поощрять передачу Беларуси в сферу влияния России. Так что в ближайшее время наша судьба с большой долей вероятности будет опять решаться из Кремля. Время покажет, какие «формы работы» при этом будут избраны Владимиром Путиным и его командой.
В контексте расширения ЕС назначение Василия Долголева президентским представителем в Россию становится действительно символичным — ведь разговоров о том, чтобы назначить представителя Президента для диалога с Европейским Союзом белорусской стороной не ведется. Кроме того, в дипломатической практике (а пока мы говорим об отношениях с Россией в терминах дипломатических отношений) такое назначение совершенно бессмысленно. Конкретизация будущих обязанностей Василия Долголева в специальном президентском указе, объявленном 26 марта с. г., подтверждает этот тезис. В России есть белорусское посольство, которое возглавляет Посол, являясь единственным доверенным лицом Президента Беларуси в Российской Федерации. Именно это доверенное лицо и отвечает перед Президентом за все аспекты развития белорусско-российских отношений. Что получается с появлением В. Долголева? Это «второй» посол? Или «первый»? В практическом плане работа по построению белорусско-российского сотрудничества на нынешнем сложном этапе будет еще более страдать от неразберихи «двоевластия».
Смешно полагать, что личная дружба с Юрием Лужковым, о которой так много говорили в прессе и не только, сможет сыграть какую-либо значимую роль. Во-первых, одно дело быть «другом» в гостях в Беловежской пуще и совсем другое — когда дело касается решения серьезных межгосударственных проблем (это формат «дружба-дружбой, а денежки врозь»). Кроме того, Василий Долголев, как показывает даже самый элементарный мониторинг всех его предшествующих назначений, с уникально последовательным «дарованием» в основном только «заваливал» порученные ему участки. Да и влияние Юрия Лужкова в Москве, кажется, стремительно падает…
Знаковым следует считать для Беларуси и назначение нового министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Его работу мне приходилось наблюдать лично в Нью-Йорке, где он до своего нынешнего назначения являлся представителем России при ООН. Новый российский министр — без сомнения — один из самых талантливых и блистательных российских дипломатов современности. Он прекрасно относится к Беларуси, но… искренне хочет видеть ее в составе России. Думаю, что на своем новом посту он вряд ли будет давать иные рекомендации В. Путину.
* * *
После всех размышлений празднующая Первомай Беларусь представляется в образе некоего «геополитического» бомжа, живущего в узком коридоре с двумя расположенными друг напротив друга дверями, ведущими соответственно на Запад и Восток. Обе эти двери для полномасштабного соседства для нас пока закрыты. Так что праздновать будем одни. Что ж, как сказал на уже упомянутом Минском форуме глава аналитического центра «Стратегия» Леонид Заико, такая роль оставляет для Беларуси простор для социально-экономических «экспериментов». Иными словами, как и все бомжи, мы теоретически свободны — сегодня можем пойти «поэкспериментировать» сюда, завтра — туда. Вопрос — насколько хватит у Беларуси потенциала и какой ценой обойдется нам такое «экспериментирование» — и официальные власти, и национальные аналитические центры предпочитают, к сожалению, обходить вниманием.