Аркадий Нестеренко. Конец года оказался на редкость суперинформированным. В 2010-м открылись шлюзы непростых, опасных и противоречивых тенденций. Противоречивых в том смысле, что их нельзя с легкостью провести ни по графе со знаком «плюс», ни по графе со знаком «минус».
Первое, что выделили практически уже все наблюдатели и комментаторы — политический откат. Можно спорить, на сколько лет назад нас откатили события 19–20 декабря, но само движение в обратную сторону, мне кажется, ни у кого не вызывает сомнения. С определенной долей условности в данном случае можно рассуждать лишь о том, на сколько лет мы откатились назад. Кто-то говорит, что мы вернулись в ситуацию 2006 года, когда к Александру Козулину рядом со словосочетанием экс-кандидат в президенты была добавлена фигура речи — политзаключённый номер 1. Сегодня, несмотря на то, что за решеткой остаются пять бывших кандидатов в президенты, мне кажется, до ситуации 2006 года нам еще нужно будет дойти.
Субъективно, события 19–20 декабря обнулили политический капитал белорусской власти, заработанный даже не за последние десять лет. Обнулились достижения лет пятнадцати и официальный Минск вернулся к подвешенной ситуации 1996 года, когда легитимность власти вызывала большие вопросы со стороны стран Запада. Фактически об этом же говорит Валерий Костка: Шок, который испытал народ 19 декабря 2010 года, я пережил 22 ноября 1996 года, когда услышал с трибуны Верховного Совета 13 созыва истерический крик полувменяемого С. Г. Шарецкого: «Александр Григорьевич, вы нас обманули».
Вторая тенденция, которая проявилась в конце 2010 года, неразрывно связана с первой и касается будущего белорусской оппозиции. Оппозиции как политической силы, которая борется за власть. Мой личный прогноз, после всей новогодней череды зачисток, уголовных дел, морального поражения лидеров зарегистрированных политических партий и т. д. оппозиция вернется в ситуацию конца 80-х годов прошлого века. Безусловно, с поправкой на технологии и время. Т.е. оппозиционная деятельность легальных структур все дальше и дальше будет отходить от борьбы за власть и все ближе приближаться к деятельности «Талакі». Т.к. поле для иной, в том числе и легальной политической деятельности, будет сильно сужено. Условно говоря, борьба за власть отойдет на очень задний план, а на переднем фронте останется «Гуканне вясны» и виртуальные клубы по интересам. Оговорюсь, что данный прогноз касается лишь тех, кому не удастся заслужить приставку «конструктивный» к названию своей политической партии или организации.
Третья тенденция-2010 напрямую не связана с прошедшими президентскими выборами, но именно данный тренд, имеет все шансы получить особую популярность в новом политическом сезоне. Я говорю о регулярных вызовах со стороны таких групп как «Друзья Свободы». Чреда событий, которая была спровоцирована данной группой (атака на российское посольство в Минске, потом бутылки с коктейлем Молотова полетели в здание изолятора на ул. Окрестина, затем в здание КГБ в Бобруйске) позволяет говорить о том, что это одна из главных тенденций политической коммуникации 2010 года. Еще не теракт в традиционном медиа-восприятии. Уже не хулиганство.
В конце концов, если дошло до того, что уже в новогоднем послании Лукашенко обращается к «абсолютному большинству белорусского народа», то на кого в таком случае рассчитывать абсолютному меньшинству? Какими должны быть средства борьбы слабых с более сильными? Бывший советский диссидент Александр Зиновьев, например, такие средства борьбы поэтично называет «как иголкой убить слона» и подчеркивает, что это те средства, «которые используются не только террористами».
Это я всё к тому, что в сезоне новой политической коммуникации неизбежно появление радикальных групп, которые не будут иметь ничего общего ни с оппозицией, ни с властью, а на насилие со стороны государства будут отвечать соответствующими методами.