Инновационное обновление содержательного массива отечественных социально-гуманитарных дисциплин (посвященных хотя бы актуальным проблемам местного масштаба) сегодня весьма желательно. В условиях полномасштабного кризиса псевдо-советской социально-экономической модели, реализовывавшейся в Беларуси на протяжении последних 10-15 лет, такие вопросы, как, например, поиск оснований для формирования «тутэйшэй» национально-государственной идентичности в условиях глобализации или осмысление стратегий формирования общепринятой модели «отечественной истории», обретают уже даже собственно социально-экономическую ценность.
Естественно, подобная программа может быть осуществлена исключительно посредством постоянного содержательного отбора предлагаемых материалов. При этом необходима организация регулярных процедур их критического содержательного рецензирования, а также их публикация на «площадках», обладающих кадровым и ресурсным потенциалом для осуществления творческих дискуссий. Роль вменяемого государства (существование которого здесь именно в этих — архиважных — областях остается под большим сомнением) в подобных ситуациях сводится к установлению единых «правил игры» для всех индивидуальных и «коллективных» творческих субъектов (независимо от их ангажированности официозом). Только в этом случае (как многократно демонстрировал исторический опыт) процедуры конкурентного критического отбора и адекватного апробирования предлагаемых текстов приведут к реальному росту их качества.
Конкуренция в сфере социально-гуманитарных дисциплин неразрывно связана (буквально как две стороны одной и той же медали) с ее модернизацией, не осуществимой без открытости национального информационного поля в международное культурное пространство.
В этом контексте положение дел в официальной гуманитаристике РБ выглядит удручающе. И проблема здесь не сводима к тому, что общий уровень белорусских исследований в этой области деградирует на глазах. Дело в том, что в «державной науке», организованной в «академическое министерство», практически не существует какой-то объективной системы определения качества соответствующего научного продукта. Система взаимной «научной экспертизы» преимущественно является практикой обоюдных «откатов», направленной на «распил» бюджета «науки и научного обслуживания» (пускай, речь идет и о сравнительно убогих суммах).
Дело предложения определенных «инноваций» в сферах философии, социологии, политологии и т. п. по большей части сконцентрировано в негосударственных структурах, только и способных обсуждать такие проблемы, которые — будучи не сервильными по самой своей проблематике — не могут претендовать на официальное финансирование. И жанр квалифицированных обзоров новых достижений в этой сфере творчества крайне востребован.
С кем вы, «мастера анализа»?
И вот в этой точке заканчивается реализм, и начинаются «пессимизм» с «комедией». С одной стороны, круг «независимых интеллектуалов», претендующих на осмысление «национально значимых» задач, крайне «узок» сам по себе и реально заключен в духовное «гетто». «Оазисы» независимого мышления, обеспечивающие хотя бы частичную публичность тому, что интересно не более чем 2% населения, хорошо известны в «узких кругах»: журнал «Архэ», сайт «Наше мнение», журналы «Топос», «Перекрестки», «Палiтычная сфера», продукция АГТ_ЦСИ, несколько других индивидуально вытягиваемых интеллектуальных проектов.
C другой стороны, воззрения местных и вроде вполне признанных здесь же мыслителей на сущность проблемы того, каким именно путем «облагораживать» унылый ландшафт социально-гуманитарного знания РБ, различны как «Запад» и «Восток» у Р. Киплинга.
Сопоставим наборы тезисов:
Набор тезисов 1
«Социально-гуманитарное знание в западных странах пережило в XX в. ряд существенных трансформаций. Эти трансформации не затронули социально-гуманитарное знание в бывшем СССР и не затрагивают его теперь на постсоветском пространстве. В итоге социально-гуманитарные пласты западного общества и нашего (постсоветского) вообще несоизмеримы. Мы живем в разных универсумах. Почувствовать это различие могут только высококвалифицированные специалисты, хорошо знающие новейшие тенденции в гуманитарной сфере западного общества…
В постсоветском обществе, включая белорусское, методология этики осталась практически неизменной с XIX в. Это неокантианская этика императивов-предписаний. Такая этика называется универсальной. Она претендует на всеохватывающее знание, на абсолютную истину…». (http://nmnby.eu/news/analytics/2775.html, дата выставления текста — 18 июня 2010 г.).
2. «… существует тысячи престижных научных изданий, представляющих философскую мысль Польши для мирового сообщества. Белорусская философия подобным образом не презентовалась никогда вплоть до последнего момента! В итоге, европейские читатели пока не знают ничего о достижениях (если таковые, конечно, были) в отечественной гуманитарной науке…
У Беларуси очень ослаблены международные контакты; редкие страны, с которыми дружит наше государство, выглядят очень сомнительно в глазах мирового сообщества, — это Венесуэла, Иран, Сирия. Причины этой изоляции, на мой взгляд, лежат отнюдь не в политике правящего режима. Эти причины внутренние. Они состоят в самоизолированности белорусского экспертного мышления…».
»… редакционная политика журналов Доклады Национальной академии наук Беларуси и Весці Нацыянальнай акадэміі навук Беларусі морально устарела уже лет двадцать назад, когда вся научная общественность Европы перешла на английский язык. Белорусы до сих пор живут ложным ощущением, что виртуальное пространство СССР якобы продолжает иметь значение…».
«На основе приведённых аргументов можно было бы сделать вывод, что экспертное мышление в Беларуси (особенно в области гуманитарного знания) не является профессиональным. Но я предпочитаю другой вывод — это мышление всего лишь самоизолировано, отграничено от мирового экспертного мышления.
Данная изолированность экспертного мышления неминуемо ведёт наше общество к гуманитарной катастрофе, поскольку значимость гуманитарных ценностей резко падает. Наше общество в основном состоит из строителей, сантехников, менеджеров, чиновников. У нас при этом нет настоящих учёных-гуманитариев» (http://nmnby.eu/news/analytics/1661.html, 21 января 2009 г.).
Итак, автор данных текстов — А. Шуман, частенько считающий нужным полуприватно подчеркнуть, что именно он «признан» на «Западе»: «… да, оброс я авторитетом в западном академическом мире. Одного моего слова достаточно, чтобы серьезные люди или даже не так: чтобы очень серьезные люди соглашались посетить Беларусь» (http://minski-gaon.livejournal.com /tag/ белорусская%20философия).
Т.е. в данном случае я не предлагаю всерьез «отнестись» к проблеме того, сколько западов существует на Западе (предполагаю, что в собственно философском контексте несколько десятков), а в «академическом мире» — несколько сотен. Я только фиксирую: такова позиция человека, искренне претендующего на позиционирование себя в статусе «живого классика» в гуманитаристике современной РБ. Его мнение: ты присутствуешь в философии, социологии, политологии, методологии (далее — по списку) лишь тогда, когда ты известен «на английском» (и/или хотя бы на одном из западов).
Вывод спорноватый, но вразумительный для начала данного — узко специального — разговора…
Набор тезисов 2
«Думать надо Беларусь! А не Барнетта, Дериду и Ридингса…
Когда-то я упрекал Абушенко с Кацуком за то, что обсуждая беларусские проблемы они не дают ни одной ссылки на беларусов. Читают, анализируют обсуждают фантомов и абстракции, спорят с теми, кто ни сном, ни духом не притчастны к Беларуси, а не с наличным, здесь и теперь знанием и мышлением…
…для моих действий нужны ответы, а Дерида мне их уже не даст, как и Гватари с Бодрияром. Вот и приходится самому себя обеспечивать философскими наработками /авторская орфография и пунктуация сохранены. — Авт./» (http://nmnby.eu/news/analytics/2936.html, комментарии).
Это — другой «живой классик» по фамилии Мацкевич: надеюсь, что приведенные комментарии к достаточно глубокой и проективной статье П. Барковского «Об идее и миссии университета в будущей Беларуси», действительно, принадлежат ему — стилистика узнаваема и как минимум весьма похожа на него.
«Рассудите нас, люди»…
Дискуссии на предмет качества, креативности, инновационности, потребности в них публичной элиты, патриотизма и т. п. новых произведений по гуманитарным дисциплинам желательны в любом суверенном государстве, оформляющемся всерьез. Во многом, с подобных забав оно собственно и начинается. Я полагаю, что по позиционированию себя в только-только начинающей складываться местной постсоветской иерархии «философско-методологических» авторитетов два вышеупомянутых мыслителя претендуют на серьезное место.
Возможно, это именно тот случай, где «крайности» сходятся. Но система формальных критериев для измерения и фиксации «роста над собой» новых кадров лично мне совершенно не ясна. У каждого из нас «после 40» особых проблем с этим как-то не наблюдается: любой имеет собственную интеллектуальную «делянку» либо «купiну» (как у той самой «жабы») и до самозабвения самоутверждается на ней.
Но в любой системе научно-философского позиционирования существуют некие критерии оценки роста уровня заслуг автора.
В СССР — это было наличие у него академического (даже, важнее, нежели научного) статуса. В РБ это положение вещей в основном сохранилось. До сих пор (лично наблюдал неоднократно) некоторые вполне приличные ученые почти с придыханием вспоминают имя здешнего философского академика Д. И. Широканова. Хотя лично мне затруднительно припомнить хотя бы одну его работу, сохранившую актуальность до наших печальных дней. Иногда в подобных «маркировочных» целях использовался директивно определяемый тираж изданной книги. Так, как-то «команду» московского профессора И. С. Кона в конце 1950-х годов «покарали» за избыточное вольнодумство при создании учебника по «основам марксизма-ленинизма» (очень неплохого по тем временам) уменьшением тиража издания (непосредственно определявшего размер гонорара): с планируемых 500 000 экз. — до «всего-навсего» 300 000 экз.
На «Западе» — это «индексы цитирования», либо непосредственное признание твоих заслуг какой-либо вполне конкретной «научной бандой» и мн. др. Жак Деррида (безусловно, философ-новатор) так и не получил на «философской родине» во Франции даже звания «профессор».
В Беларуси старая система государственной «гамбургской» квалификации — явно — изживает себя, а как строить новую?
Будет ли публикация статьи на «аглицком» языке в одном из профильных журналов, курируемым группой поклонников Хабермаса про «рецепцию идей Хабермаса при культурной мелиорации Полесья» особым событием для местного культурного ландшафта?
Или как более важное надо воспринимать выход в свет очередного труда Мацкевича, посвященного вполне похвально-прикладному осмыслению белорусской ситуации? При этом любое произведение данного автора (лично я настаиваю на этом) принципиально не переводимо ни на один язык (тотально утрачивается включенность в здешний контекст). Стоит вспомнить при этом хотя бы гениально-лапидарное название одной из глав одного из его творений — «Про яйца».
Прежде, чем объединяться в национальный «террариум», взыскующий международной публичности, не мешало бы разъединиться. Не так ли?
Или признать английский язык и для нас «самым-самым наисамейшим», но это уже явный признак введения здесь «внешнего управления». Хотя против последнего я особенно ничего и не имею…
Или следовать Мацкевичу: если «мыслишь здесь и сейчас», то язык племени «мумбу-юмбу» вполне сопоставим с латынью Сорбонны и с английским языком для поляков, которые несколько раньше (нежели те же «мумбу-юмбу» и белорусы) надумали «людзьмi звацца»…