С 1 сентября законодательно оформилась возможность, а для кого-то и обязанность фильтровать запрещенную информацию в Белнете. Напомним, что соответствующее постановление ОАЦ и Минсвязи было утверждено еще 29 июня. Однако обещанная фильтрация, по сути, так и не началась. Опасения оказались завышенными? Почему официальные структуры так осторожны в реализации указа № 60?
Алексей Медвецкий. Да, некоторые опасения действительно оказались завышенными, причем уже не в первый раз. Вопреки многим апокалипсическим прогнозам, после 1 сентября свободный интернет в Беларуси не исчез, как не исчез он 1 июля после вступления в силу Указа № 60. Белорусы по-прежнему могут на работе и дома посещать общественно-политические сайты и знакомиться с альтернативными точками зрения на события в Беларуси.
Фильтрация — это услуга
Плоха или хороша фильтрация Интернета? Согласитесь, что в самой фильтрации ничего плохого нет. Более того, в разгаре дебатов иногда забывают, что это именно услуга. Во всех странах с развитым Интернетом на платной основе давно предлагаются услуги вроде Parent Control, а предприятия ограничивают своим сотрудникам доступ к некоторым сайтам вроде Facebook или «Одноклассники».
Нет ничего зазорного в том, что родители, озабоченные развитием своих детей, платят провайдеру за блокировку нежелательных сайтов. В свою очередь, руководители организация имеют все основания требовать от своих сотрудников концентрации на работе, за которую те получают зарплату.
Не говоря уже об организациях, в которых есть ценные корпоративные секреты. Например, в минском консульстве ФРГ выход в интернет для сотрудников визового отдела был запрещен задолго до 1 сентября 2010. Почему же тогда Указ № 60 и связанные с ним постановления наделали в Беларуси столько шума и породили множество комментариев на грани здравого смысла?
Перестарались все
С одной стороны, государство повело себя на редкость неуклюже. Достаточно вспомнить, сколько дополнительных разъяснений пришлось давать БелГИЭ, Минэлектросвязи и ОАЦ летом, когда Указ вступал в силу. Выражаясь языком компютерных специалистов, Указ был выпущен в нестабильной бета-версии, которую пришлось латать на ходу. Кроме того, главная претензия, которую частные провайдеры и представители Интернет-бизнеса адресовали разработчикам Указа, заключалась в том, что он во многом избыточен. Другими словами, требования Указа можно было выполнять и без него.Это же касается фильтрации. Не совсем понятно, зачем принимать отдельное постановление и вводить списки ограниченного доступа, если фильтровать контент можно было усилиями отдельных провайдеров без участия или при минимальном участии государства. Закрытый характер списка ограниченного доступа для провайдеров только усиливает ажиотаж, особенно накануне президентских выборов.
С другой стороны, белорусские правозащитники и представители медиа-бизнеса хорошо помнят, как накануне президентских выборов 2006 года 15 независимых общественно-политических газет были исключены из подписных каталогов «Белпочты» и из национальной сети распространения «Белсоюзпечать». Наконец, совсем недавно газета «Наша Ніва» столкнулась с тем, что номер со статьей о фильме «Крестный батька» было чрезвычайно сложно найти в киосках. Чем это не фильтрация?
Поэтому в самый разгар информационно-политического сезона 2010 многие из нас ожидали, что белорусское государство окончательно сорвет либеральную маску и явит свой диктаторский лик, закрыв доступ к Charter97.Org или «Белорусскому партизану» (простите, коллеги). Государство же пока как будто медлит, собирается с силами и все откладывает решающую битву.
Тупик интерпретации
Ситуация щекотливая, и она в гораздо большей степени демонстрирует ограниченность экспертных оценок происходящего, чем несостоявшиеся козни «последней диктатуры Европы». Дело не в том, что государство якобы в очередной раз отступило, и мы можем облегченно вздохнуть, чтобы потом удвоить бдительность. Возможно, дело в том, что у многих из нас — независимых журналистов, экспертов, демократически настроенных активистов и других достойных граждан — несколько замылился взгляд.
Например, день 1 сентября в авторитетных независимых интернет-изданиях называли не иначе, как Черный день Байнета. Предполагалось, что накануне президентских выборов государству ничего не стоит закрыть доступ к неугодным сайтам. Ранее, перед вступлением с силу Указа № 60, было модно рассуждать об информационном колпаке, который будет установлен над всеми белорусскими пользователями.
Определенная проблема видится в том, что за последний год все государственные инициативы в Интернете большинством рейтинговых независимых журналистов и экспертов рассматривались в первую очередь как атака на свободу слова. Лишь изредка можно услышать взвешенное мнение преставителей интернет-бизнеса, не говоря уже о мнении сотрудников Оперативно-аналитического центра, которые, надо отдать им должное, воспринимают свой демонизированный образ со здоровым юмором.
В июне на НМ был опубликован релизпо материалам круглого стола «Управление интернетом», в котором как раз идет речь о недостатке в Беларуси более широкого и современного взгляда на проблему регулирования Интернета. В частности, в круглом столе было отмечено, что белорусское государство практикует жесткое запретительное законодательство (hard law) в сфере регулирования Интернета, пренебрегая более гибкими и современными принципами мягкого права (soft law).
Можно добавить, что белорусское гражданское общество отвечает государству не менее жестко и иногда доводит себя до экзальтированного состояния, как это было накануне 1 сентября. Выбраться из этого тупика не так просто, поэтому особенно радует, что в сентябре круглый стол продолжил работу в расширенном составе, с участием депутатов парламента, представителей Академии Наук, ОАЦ, ИАЦ, бизнеса, негосударственных организаций и участников академического сообщества.
Белорусский Интернет развивается быстрыми темпами, и вряд ли кто-то сомневается, что такое развитие нуждается в регулировании. Сегодня нам особенно важно отрабатывать в Беларуси новые инициативы из международной практики управления Интернетом и способствовать диалогу всех заинтересованных в этом сторон.