Грабли десятилетней давности

Грабли десятилетней давности

Наступать на грабли — излюбленное занятие белорусской оппозиции, — об этом писали многие. Ирина Халип в «Новой газете» впрямую призвала «выбросить ржавые грабли».

Однако вняли этим призывам весьма оригинальным образом. Похоже, оппозиция (какая-то, по крайней мере, её часть — пока неизвестно, насколько значительная) действительно решила выбросить старые грабли, — но взамен некоторые предлагают вытащить из сарая… ещё более старые. Давности эдак десятилетней с гаком. Как казалось, по причине полной заржавленности окончательно списанные. Как выяснилось, — хотя мусор сгрести этими граблями никак не получится, — для того чтобы наступить на них, они ещё пригодны.

* * *

Белорусская футбольная сборная провалила очередной отборочный цикл. Однако с белорусской же оппозицией её роднит не только это.

Газета «Прессбол» пролила свет на причины этого провала: «Огни и звуки ближайшего свеженаречённого проспекта Победителей в минуты тревожного ожидания подопечных к отбою рассказали наставнику о профессионализме подчинённых не меньше, нежели прежние месяцы совместной работы. А если кто и удивился невзрачным домашним ничьим со словенцами и шотландцами, то это никак не персонал центра „У фонтана“, много нового узнавший о кумирах страны». Речь, заметим, не просто об играх — а о матчах, в которых решалось, выйдет ли сборная, впервые в истории, в финальную стадию чемпионата мира.

Как же это — вся страна на них надеется, а они не чувствуют своей исторической ответственности?! Ан дивиться нечему. Свою денежку они в основном зарабатывают в зарубежных клубах зарабатывают — а сюда, выходит, приезжают оттягиваться.

Во всяком случае, коль скоро футболисты могут ничтоже сумняшеся надираться перед решающими матчами — значит, результат их не шибко волнует.

В этом они, собственно, не отличаются от многих своих сограждан. Работа «для галочки» — пожалуй, одна из главных примет «совковости» в Беларуси. В государственных структурах это закономерно и привычно. В частных — обычно всё-таки по-другому. Однако политическая оппозиция, к сожалению, в этом плане больше схожа с госучреждениями. Лучше всего получаются отчёты и доклады. А вот для работы на реальный результат не хватает ни умения, ни — зачастую — желания.

* * *

Безответственность стала проявляться с самого начала кампании, связанной с единым кандидатом.

Сперва безбожно протянули время: на самом деле, конкретную фамилию, при имеющихся информационных возможностях, следовало назвать и приниматься «раскручивать» гораздо раньше.

Дальше — больше. Была допущена ещё куда более существенная ошибка, связанная с самой процедурой избрания единого кандидата. Имеется в виду отказ от предварительных выборов (т.н. «праймериз»).

И, наконец, выказывается навязчивое желание сделать следующий уверенный шаг в упомянутом направлении, т. е. на пути к провалу (видимо, чтоб уж всё было в гармонии). Это нашло своё отражение в недавней статье Владимира Березина «В поисках единого», опубликованной в «Дискуссионном клубе» сайта «Наше мнение».

Не буду останавливаться на фактических неточностях данной статьи, дабы не утомлять читателя: речь-то не об этом. Главное, что автор настоятельно предлагает Анатолию Лебедько и Станиславу Шушкевичу снять на Конгрессе демократических сил свои кандидатуры — зато относит к категории «лидеров надежды» Александра Милинкевича и вещает о некой «убедительной победе» последнего.

* * *

Тезис «Вся оппозиция — это на самом деле БНФ» широко использовался официозной пропагандой задолго до Лукашенко, ещё при Кебиче. Надо признать, что в первой половине 90-х в значительной мере так и было: практически все не провластные и не стоящие на платформе «единства с братской Россией» политические силы так или иначе позиционировали себя как союзники БНФ, а «третьей силы», равноудалённой от БНФ и номенклатуры, о необходимости коей говорилось немало, к сожалению, так и не было создано.

Высказываю сожаление по этому поводу как минимум потому, что даже в то время, когда Белорусский народный фронт находился на пике популярности, хватало людей, не поддерживавших существовавшую власть и при этом на дух не переносивших БНФ. Где тут «заслуга» тогдашней официозной пропаганды, а где самого БНФ — тема для особого разговора. Как бы там ни было, факт остаётся фактом: наблюдался совершенно отчётливый дисбаланс. В оппозиционных кругах господствовала «бээнэфофилия» — при том, что в обществе была развита «бээнэфофобия». В результате многие потенциальные сторонники были отсечены от оппозиции.

Это положение изменилось после парламентских выборов 1995 года, на которых БНФ не смог провести в Верховный Совет ни одного депутата — в то время как другие оппозиционные силы добились определённых успехов: была образована депутатская группа социал-демократов, а Объединённая гражданская партия так вообще создала достаточно мощную фракцию «Гражданское действие». Так естественным образом оппозиция исцелилась от «бээнэфофилии» (да и сам БНФ попытался как-то перестроиться, отказавшись от непререкаемого прежде лидера), — однако у неё хватало и других болячек, которые не только не прошли, но, в условиях неуклонного ухудшения политического климата, даже усугубились.

«Бээнэфофобия» в белорусском обществе осталась неизменной — но при этом пропагандистские приёмы официозу пришлось изменить. На оппозиционном Олимпе появились новые лидеры, которые во вдалбливаемый стереотип не укладывались чересчур явно: Богданкевича и Чигиря, Гриба и Лебедько, светлой памяти Карпенко, Гончара и Захаренко к бээнэфовцам отнести было трудно.

Поэтому и нынче сей мотивчик звучит довольно редко, разве что из уст наиболее глупых и ленивых пропагандистов. В ходу другие «страшилки»: тем или иным боком замешанные на связи оппозиции с Западом. Не слишком они срабатывают — даже не столько потому, что слишком многое слишком очевидно высосано из пальца, сколько по причине положительного отношения белорусов к Европе. Соцопросы наглядно демонстрируют, что если приверженность европейским ценностям у граждан Беларуси довольно эклектичная, — то к тому, чтобы наша страна вошла в европейские структуры, стремление весьма отчётливое. Лукашенковские высказывания типа «Мы правильно сделали, что не пошли в Евросоюз!» мало у кого вызывают восторг.

* * *

Что произойдёт, если, паче чаяния, единым кандидатом от оппозиции станет выдвиженец БНФ?

Да пропаганде достаточно будет попросту отряхнуть «пыль от хартий» — даже не отряхнуть, а слегка сдуть — и объявить: «Вот, мы же вам давно говорили! Вся оппозиция — это БНФ!» Главное, что задача по дискредитации облегчается неимоверно: на неё будут работать не столько натужные придумки (которые, конечно, так и так останутся — но в этом случае будут лишь приправой), сколько сам факт: кандидат от объединённой оппозиции предложен БНФ.

Тем более, что, как свидетельствует социологический опрос Службы Гэллапа, рейтинг узнаваемости у Александра Милинкевича — самый (!) низкий среди потенциальных претендентов: 24,6%. Для сравнения: у Анатолия Лебедько — 46,4%, т. е. почти вдвое больше, причём с плюсовой, в отличие от Милинкевича, разницей между положительным и отрицательным отношением. Таким образом, официозная пропаганда сможет рисовать образ А.Милинкевича, как говорится, с чистого листа. Можно себе представить, какого чёрта она на этом листе намалюет из кандидата, выдвинутого БНФ, — особенно в условиях ограниченных информационных возможностей оппозиции.

Все действия, предпринимаемые в плане единства оппозиции, возымеют противоположный эффект — поскольку окажутся водой, вылитой на ту же мельницу. Единая платформа? Платформа БНФ! Единое движение? Движение, организованное БНФ! Объединение всех, кто за перемены? Под эгидой БНФ! И так далее.

И этого — достаточно.

* * *

Весьма красноречивые моменты обозначились при обсуждении этой темы на тутбаевском интернет-форуме под жёстким названием «Кандидат от БНФ — это уже поражение!»:

— Если единым станет кандидат, выдвинутый БНФ — это наилучший расклад для режима. Ни о какой альтернативе не будет речи изначально. Если оппозиция всерьёз думает о том, как добиться победы, а не только о том, как потратить «бабки» — кандидата-бээнэфовца допускать как единого нельзя.

— БНФ это как клеймо. Поэтому Милинкевич имеет это клеймо.

— Существует понятие «отрицательный брэнд» (или «анти-брэнд»).

— Кандидат-БНФ — это явный проигрыш сразу, заранее.

В ответ на подобные высказывания поступали предложения вуалировать данный факт (что объективно в условиях тотальной пропаганды следует признать невозможным): «Ну если вреден лэйбл „made in БНФ“, то и нефиг это афишировать». Или принять как своего рода «нагрузку»: «Из двух зол надо выбирать меньшее. Неужели принуждение выучить белорусский язык страшнее, чем принуждение к возврату общественной жизни в стране к временам брежневского застоя — сталинского террора?». Правда, не всем было понятно, зачем нужна эта нагрузка и почему бы не обойтись без такой дилеммы: «А что, альтернативы АГЛ и БНФу нет? Экстремизм, что одни, что другие. Неужели вы не устали от этого? Нужна команда, чтобы просто людям жить не мешала. Простых людей нужно только защищать от внутренних врагов и внешних, и собирать разумно налоги. Всё остальное люди сделают сами».

Что же касается участников дискуссии, придерживающихся противоположной позиции по этому вопросу, то они, увы, зачастую скатывались к до боли знакомым полемическим приёмам: обвиняли оппонентов в принадлежности к спецслужбам и грозили карами. Вот, к примеру, человек, который «надеется, что Единым будет избран Милинкевич», адресует собеседнику следующие тёплые слова: «Мы с тобой, гэбовская падаль, не будем валандаться. Будешь сидеть!».

Едва ли этакие сторонники добавят популярности какому бы то ни было политическому деятелю. Мне неоднократно доводилось беседовать с людьми, которые и спустя годы хорошо помнят подобных бээнэфовских агитаторов, причём отнюдь не по Интернету.

* * *

Судя по всему, на предмет своей популярности в обществе БНФ не слишком обольщается. С учётом этого, тактика была избрана грамотная, и даже, вероятно, оптимальная — с одной оговоркой: если иметь в виду не общий результат в масштабах страны, а локальную победу в междусобойчике. То, что эта победа — однозначно пиррова (по общегосударственным, опять же, меркам), — похоже, никого не смущает.

Претендент, выдвинутый БНФ — формально беспартийный, но разделяющий политическую платформу фронта; регионал; работает в «третьем секторе», что при системе разнообразных квот, по которой определяются делегаты Конгресса, должно принести дополнительные очки.

От идеи предварительных выборов единого кандидата отказались под предлогом того, что власть будет чинить препятствия этому процессу. Однако власть и так чинила препятствия — и вряд ли кто-то сомневался, что так и будет при любой системе определения единого!

При этом отказ от «праймериз», — т. е. от широкой кампании, от выхода к людям, от возможности сделать причастными к процессу как можно большего числа сограждан — выглядит безумием. Но лишь в том случае, если цель — победа.

Если же цели какие-то иные — более, скажем так, приземлённые — то всё было сделано разумно. Антибээнэфовский синдром мог сработать тем вероятнее, чем шире была бы электоральная база — значит, лучше её сузить, зато навводить побольше всяких квот: среди общественно-политических активистов шансы претендента от БНФ значительно повышаются; понижаются они, напротив, чем больше репрезентативен, более приближен к срезу всего общества был бы круг тех, кто выбирает единого кандидата.

Точно такие же противоположные мотивации имеются здесь и в ещё одном аспекте. Коли реально работать на победу — следовало бы сделать кандидата как можно более единым, то бишь привлечь к процессу как можно больше не только избирателей, но и претендентов, не выдвигаемых политическими партиями. Которые совершенно закономерно отказались выставлять свои кандидатуры на Конгрессе, где они были бы в неравных условиях, ибо претенденты от партий имеют здесь фору. Ну, а ежели победой считать само по себе выдвижение в единые «своего», вне зависимости от его дальнейших шансов — тогда всё правильно, чем больше фигур сбросили с доски, тем пользительнее.

Так что позиция БНФ здесь, в общем, объяснима. Труднее понять, почему ОГП, предлагавшая «праймериз», сдала эту позицию — здесь как раз тот случай, когда надо было, что называется, упираться рогом.

В кулуарах (а иногда и во всеуслышанье) уже озвучивается тезис: оппозиция в следующем году победить всё равно не сможет, поэтому президентскую кампанию надо использовать… как этап подготовки… к местным выборам! Обилие многоточий вызвано полной, пардон, абсурдностью этого тезиса. Во-первых, при характерном для Беларуси предельно персонифицированном восприятии политической ситуации, да и вообще при авторитарном режиме, ни на парламентских, ни тем более на местных выборах никогда ничего не решится априори. А во-вторых, это просто квинтэссенция подхода тех оппозиционных деятелей, которых теперешняя ситуация, по большому счёту, устраивает, и которые, соответственно, стремятся рассматривать каждую политическую кампанию как некий очередной «этап», не помышляя о переменах. Потом можно будет написать кучерявый отчёт, заодно поплакавшись в жилетку цивилизованному миру, как тут всё недемократично, как всех душат и давят… и ведь это и в самом деле будет правдой!

* * *

Моя статья направлена ни в коем случае не против лично Александра Милинкевича, которого я уважаю и к которому по-человечески хорошо отношусь.

И не против собственно БНФ. Который вполне может претендовать на то, чтобы быть влиятельной составной частью общедемократического движения. Но кандидат, ставший единым по предложению БНФ — это коллективное политическое самоубийство.

А хотелось бы всё-таки постараться поработать результативно, использовать все шансы именно на победу. Пока для этого необходимо хотя бы подняться над корпоративными пристрастиями и трезво взглянуть на положение дел.