Что можно противопоставить многочисленным примерам безграничного влияния на общество монополизированных СМИ? Только массовые факты неспособности оных хоть как-то воздействовать на поведение сограждан. Выстраивать параллельные шеренги парадоксов большого ума не требуется, поэтому мы ограничимся отдельными примерами и попытаемся разобраться в причинах существования «параллельных миров».
Старшее поколение, возможно, еще помнит слово «Уотергейт». Скандал был грандиозным. Только в последний момент президенту Никсону удалось обменять импичмент на добровольную отставку. Американские телевизионщики торжествовали. Да и как тут не выпячивать грудь: четвертая власть выдернула власть законодательную, как морковку!
Республиканцы не забыли обиды. Двадцать два года они терпеливо ждали, и удача повернулась к ним смазливым личиком пухленькой практикантки. Хляби телевизионные разверзлись: «Известия о том, что президент имел связь с молодой стажеркой Белого дома, привело к предельному насыщению упоминаниями этой истории в новостях в январе 1998 г. Признания М. Левински содержались в 305 сообщениях, что составило одну треть всех новостей в прямом эфире за первый месяц. К моменту оправдания президента в феврале 1999 г. три главные новостные программы выдали в прямом эфире 1636 сообщений, освещающих дело Левински — импичмент» (М. Джаст, политолог).
Обратите внимание на словосочетание «к моменту оправдания». Республиканская гора родила мышь, да к тому же больно покусавшую своих родителей. На очередных выборах организаторы импичмента потеряли большинство в Конгрессе.
Метаморфозы «Славы КПСС»
При всей своей колоритности, заморским парадоксам далеко до отечественных. В годы застоя масштабность раскрутки Леонида Ильича как «верного продолжателя дела Ленина» не шла ни в какое сравнение с пиаровскими мероприятиями администрации Клинтона. Народ все выслушивал и… отвечал очередным анекдотом. Напомним один из них: «Что такое сиски-масиськи? Это Брежнев произносит слово ‘систематически’». Если согласиться с Ницше, то «нет фактов, а есть только их интерпретация». В случае с товарищем Брежневым интерпретация официальных СМИ и общества полностью разошлись.
В условиях демократии у четвертой власти есть право на свое мнение. Для политиков оно не безразлично. Вечно озабоченные рейтингами, они вынуждены постоянно подглядывать в зеркальце прессы. «Решающее значение для процесса создания образа лидера имеет то, что лидеры полагаются на СМИ для передачи своих посланий обществу. Чиновники начинают верить, что СМИ определяют то, как общество их видит» (К. Уэллсли, политолог).
Республиканцы приняли мнение журналистов за мнение общества и поплатились. Для газетчиков любой скандал — возможность роста тиражей и гонораров, но отношение общества к жареным фактам не столь прямолинейно. Тут возможны варианты.
Если власть полностью оплачивает информационную музыку, то и подстраивать свои танцевальные па под собственные аккорды ей бессмысленно. Журналистские гонорары при такой расстановке музыкальных акцентов зависят уже не от быстроты ног, а от гибкости спины. При подобном музыцировании народ постепенно превращается в черный музыкальный ящик, у которого на входе «Слава КПСС!», а на выходе «сиськи-масиськи».
Циркулярная реакция
Кто не знает поговорки: «Утро вечера мудренее». Смысл ее прост. Не стоит принимать решения под воздействием эмоций. Необходимо остыть и только утром «на свежую голову» окончательно определиться. Следовательно, реакция человека на информацию зависит от его субъективного состояния. «Утренний» и «вечерний» индивид порой воюет за свое личное благополучие по разные стороны баррикады.
Общество не столь склонно к мимолетным эмоциональным перепадам. Закон больших чисел нивелирует индивидуальные всплески. Но и в крупных социальных структурах можно выделить различные стадии восприимчивости к внешней информации. Представьте себе, что после длительного кризиса вдруг блеснул свет в конце туннеля. Точнее, нашелся тот, кто сумел убедить остальных в наличии выхода. Ему поверили, за ним пошли. Но тут выбегает некто с табличкой на шее «Так называемая оппозиция» и отчаянно кричит: «Стойте! Вы идете не туда!». Судьбу смельчака предсказать несложно. Нет более беспощадной и слепой силы, чем всеобщая любовь на начальном этапе своего зарождения.
Все мы принадлежим к одному биологическому виду homo sapiens. Наша способность воспринимать информацию подчиняется одним и тем же законам. Основной принцип чрезвычайно прост. Мы хорошо слышим только то, что хотим услышать. Профессиональные астрологи на этом и ловят простаков. Французский психолог Мишель Гогелен проделал как-то незамысловатый эксперимент. Он дал в газете объявление о рассылке бесплатных гороскопов. От желающих не было отбоя. Позднее 94 процента любителей «халявы» подтвердили точность предсказаний. Согласитесь, довольно высокий результат, если учесть, что все они — мужчины и женщины, старые и молодые — получили один и тот же текст.
Что поделать, но «большинство из нас имеет хорошую репутацию у самих себя» (Майерс, психолог). Именно на защиту своей репутации и направлены наши главные усилия. Высокая самооценка — средство сдерживания тревоги, и мы усиленно надуваем щеки, считая свои недостатки нормой, а свои добродетели — редкостью.
Подобное поведение порождает предвзятость. Через призму предвзятости и происходит анализ входящей информации. Все, что не подтверждает сложившийся «Я-образ», решительно отбрасывается, а «правильные» факты заботливо размещаются на самых престижных местах.
В социальных группах индивидуальные предпочтения не просто суммируются — они взаимоусиливаются. Кто станет скандировать «Спартак — чемпион!», сидя в одиночестве перед телевизором? А на трибуне — пожалуйста! Все свистят — и мы свистим. Кто-то зевнул, и вот уже волна побежала по рядам. В психологии подобный эффект называется циркулярной реакцией.
«Баночки-коробочки»
Если маятник отклонить и отпустить, то он не вернется в начальное состояние, а по инерции проскочит точку равновесия и переместится в противоположную сторону. Точно так же рожденные в обществе надежды обязательно завершаются разочарованиями. Глубина последних, как и в случае с маятником, будет определяться величиной начального подъема.
Когда общество связывает надежды с новой властью, то и подконтрольные власти СМИ автоматически получают кредит народного доверия. Наступает пора азаренков, и популярность «Детей лжи» свободно дает сто очков форы любому «Терминатору». Не верите? Спросите ветеранов БНФ, как на следующий день после премьеры милые белорусские старушки кричали им в лицо: «Фашисты!» и захлопывали двери.
Маятник надежд 1994 года проскочил точку равновесия, азаренки по-прежнему на съемочных площадках, но секрет производства политических «нетленок» утрачен. Фильм о коварстве IREX-а не задел старушек за живое. Им за квартиру платить нечем, а тут какой-то IREX, происки ЦРУ.
Власть занялась поиском национальной идеи. Надо же хоть чем-то кормить народ. При виде очередного идеолога в памяти из далеких 60-х годов всплывает сосед по этажу Гриша. В отличие от простых смертных, у Григория имелась справка с печатью об уровне его умственных способностей. Сосед работал на кондитерской фабрике, где складывал коробки. На вопрос о своей производственной деятельности, он всегда гордо отвечал: «Я там в баночки-коробочки играю».
Очередная игра в «баночки-коробочки» народ не увлекла. Безмолвствует народ. На раскрученном барабане отсутствует сектор «приз», а без него — какая игра.
Слухи — наше знамя и оружие
Начнем с определения. Слухи — это передача сведений по каналам межличностного общения. Обратите внимание, в предложенном определении ничего не говорится о достоверности информации, а только о способе ее передачи. Межличностное общение труднее всего поддается внешнему регулированию. Управлять слухами можно, но для этого требуется творчество. Пресловутый административный ресурс тут бессилен.
В отличие от общения tet-а-tet, средства массовой информации всегда публичны. В этом их сила, в этом их слабость. Никто не обязан смотреть конкретную передачу по конкретному каналу. Пульт в руке телезрителя не просто средство, повышающее комфорт, пульт — это возможность ощутить себя свободным и всесильным.
То, о чем когда-то мечтал Маркс, сегодня сбывается в каждой квартире: человек изменяет мир. Достаточно пальцем пошевелить — и нелюбимого политика сменит пышногрудая красотка, а вот мы уже в центре гангстерской разборки или на балу по случаю дня рождения Ее Величества. Но кто кем управляет на самом деле — вопрос отдельный. Напомним еще раз слова Ницше: «нет фактов, а есть только их интерпретация».
Но вернемся к слухам. Предположим, Вы крупный государственный чиновник и «обязаны» смотреть «Панораму». Предположим, свой «долг» Вы исполняете регулярно (пусть и без удовольствия). Пересказываете ли Вы просмотренные сюжеты своей любовнице? Иными словами, становится ли публичная информация темой вашего очередного межличностного общения?
Как и в любом социальном процессе, у передачи слухов есть свои закономерности. Главная из них очевидна: для того чтобы информация превратилась в эстафетную палочку и стала переходить из рук в руки, «спортсмены» должны быть в ней лично заинтересованы. Вернемся к примеру.
Вы — крупный государственный чиновник. Она — ваша любовница. Буквально на прошлой неделе между вами состоялся разговор о покупке уютного домика где-нибудь во Флориде, и тут БТ сообщает о снижении цен на недвижимость на юге США. Ваши дальнейшие действия легко предсказуемы. При первой же возможности Вы обрадуете подругу. Не исключено, что эстафета на этом не оборвется. У подруги — свои подруги, и, в конце-то концов, у нее есть мама, которая живо интересуется делами дочери.
Дефицит надежной информации — второе обязательное условие распространения слухов. При этом надежность понимается исключительно в субъективном смысле. В примере с домиком во Флориде причина дефицита информации понятна. Подобная новость может только промелькнуть на белорусском телевидении. Журналисты не станут ее тиражировать.
В условиях тотальной монополизации информационных потоков падение доверия со стороны общества к официальным источникам принимает глобальный характер. Граждане переходят на самоинформирование, что и случилось перед распадом СССР. Для примера сошлемся на слухи, рожденные трагической гибелью Машерова. Они живы и поныне.
«Зависимость между вероятностью возникновения слуха можно выразить простой схемой:
С = И х Д,
где С — слух, И — интерес, Д — дефицит; знак умножения демонстрирует, что при нулевом значении одного из сомножителей произведение также равно нулю» (А.П. Назаретян, психолог).
Проблемы бабы Оли
Теперь мы вооружены знаниями и готовы ответить на начальный вопрос: «Слухи против СМИ. Кто кого?». Следует сразу огорчить штатных агитаторов — в указанном противостоянии у СМИ нет никаких шансов на победу. Даже во времена своего всесилия, успех СМИ фактически определяется слухами, которые они порождают. В год всенародной славы творения Азаренка БТ по всем статьям уступало в популярности российским телеканалам. Большая часть президентского электората просто не могла увидеть фильм. Однако прошли сутки, и все, кто был в этом заинтересован, оказались в курсе.
Когда информация СМИ совпадает с интересами граждан, немедленно выстраиваются «эстафетные команды», готовые передавать ее от двери к двери. В условиях социальной стабильности частота передач ниже, да и резвость «бегунов» не столь велика. Дремлющее общество «не ждет» новостей, и слухи для него — скорее средство борьбы со скукой, чем жизненная необходимость.
В состоянии развороченного муравейника возникает кумулятивный эффект. Весь общественный интерес фокусируется в одном направлении, и «нужная» информация начинает «выстреливать».
Еще Аристотель заметил: «Человек — животное политическое», то есть живущее в полисе. Наша социальность запрограммирована генетически. Мнение других людей (и в первую очередь ближайшего окружения) — важнейший элемент выживания для каждого из нас.
В психологии хорошо известен принцип социального доказательства: «Мы определяем, что является правильным, выясняя, что считают правильным другие люди» (Роберт Чалдини, психолог). Еще Сорос отмечал склонность инвесторов подражать баранам. Так это инвесторы — воротилы с Уолл-стрита, а что можно сказать о поведении бабы Оли из деревни Козлы Несвижского района.
Информация никогда не распространяется равномерно, потому что ни одна социальная группа не бывает однородной. Профессионалы в области торговли умело играют на нашей разнице в поведении: «Поскольку по своей природе 95% людей являются имитаторами и только 5% — инициаторами, действия других людей убеждают покупателей больше, чем доказательства, которые мы можем им предоставить» (Каввет Роберт, консультант по продажам).
Баба Оля не смотрит информационные программы, она не читает оппозиционные газеты и, возможно, не подозревает об их существовании. Баба Оля общается с соседями и со своими детьми, которые приезжают на выходные из большого города. Как и любому из нас, бабе Оле жизненно необходимо знать правду и во что-то верить. Для решения своих мировоззренческих проблем она вешает икону и общается с местными «авторитетами».
Когда в деревне задерживают пенсию, когда в городе дети остаются без работы, «когда правит бал неопределенность, наша склонность оглядываться на других и признавать их действия правильными усиливается. Неуверенность — правая рука принципа социального доказательства» (Тессер, психолог).
«Ждем-с-с…»
Изучая общество, можно предсказать уровень его восприимчивости к конкретным слухам. Изучая циркулирующие в обществе слухи, можно многое узнать о состоянии общества. Сопоставляя полученные данные с официальной информацией из «солидной газеты», исследователь получает реальный шанс докопаться до истины.
Каждая третья надпись в немецком туалете перед приходом Гитлера к власти была антисемитской. Будущий фюрер не занимался поиском теоретических основ государственной идеологии. Сотни лет жители немецких карликовых государств мечтали о жизненном пространстве на Востоке и срывали на инородцах раздражение. Послевоенный кризис с инфляцией, исчисляемой девятизначными числами, запустил механизм слухов о новоявленном спасителе — и спаситель явился.
Истории слухов в современной Беларуси требуются свои исследователи. Без работы они не останутся. Так слухи, рожденные жизнью и смертью Машерова, перешли по наследству к дочери. Ее робкое заявление о предполагаемом участии в президентских выборах 2001 года сотворило политическое чудо. Рейтинг Натальи Петровны перешагнул рубеж в двадцать процентов. И все это без какой-либо целенаправленной агитационной работы.
Общество затаилось и «ждет-с». Требуется слух-надежда. Будет ли он запущен целенаправленно в результате научной разработки или его автором окажется очередной народный самородок — сказать трудно. Природа не терпит пустоты, и политический вакуум обязательно заполнится.