Уже самая первая неделя выхода белорусско-российского газового конфликта на публичный уровень убедительно продемонстрировала факт полной беспомощности и системного кризиса, в котором оказалась не только белорусская экономика, но и белорусская элита.
Речь здесь, конечно, не идет о коллапсе — в ситуации коллапса вообще дискутировать не принято. У нас же такая возможность пока есть.
Речь идет о крайне низком профессиональном уровне работы белорусского государственного топ-менеджмента, его неспособности адекватно оценивать ситуацию и реагировать на нее. Поскольку в фокусе внимания находятся отношения двух формально независимых государств, то, естественно, на первом плане находится внешнеполитическая, или, если угодно, дипломатическая составляющая «газового шоу». Попробуем рассмотреть события именно с этой позиции.
Все началось с предельной политизации «газового вопроса» непосредственно Президентом Александром Лукашенко. К высокой степени эмоциональности его высказываний мы уже привыкли — они очень часто «выдают» неподготовленность белорусского лидера к тому или иному событию. В случае с отключением газовых поставок Президент Александр Лукашенко в очередной раз не смог возобладать над эмоциями. Он сделал перед камерами множество откровенно нервных заявлений политического свойства. Из них, по меньшей мере, два заслуживают особого внимания, ввиду их долгосрочных внешнеполитических и дипломатических последствий для Беларуси.
Первое содержало тезис о том, что Россия якобы вынуждает его, Главу белорусского государства, перенести бремя дополнительных газовых платежей на плечи наиболее уязвимых слоев белорусского народа, среди которых Президент назвал жертвы аварии на Чернобыле, ветеранов и т. д. Дипломатическую неадекватность такого высказывания быстро «раскодировали» в Кремле.
Мотив Александра Лукашенко ясен даже ребенку. Конечно, он не может честно признать перед жертвами Чернобыля и ветеранами, что сам в течение десяти лет президентского срока последовательно направлял Беларусь в русло газовой зависимости от России. Гораздо удобнее свались вину на соседа. Белорусский Президент рассчитывал, что именно такая интерпретация событий будет наилучшим образом воспринята «доверчивыми» белорусами. Однако в двусторонних отношениях с Россией такого рода риторика не лично Александра Лукашенко, а Президента Александра Лукашенко недопустима. Раздражение российских властей несложно понять — почему на них перекладывается ответственность за благосостояние белорусских «чернобыльцев» и ветеранов? В Беларуси есть легитимный Президент, правительство и другие государственные учреждения, которые по Конституции призваны об этом заботиться!
Второй необъяснимый, с точки зрения дипломатический логики, тезис Президента Александра Лукашенко был связан с терроризмом. Зря он так охарактеризовал действия российского руководства. Если бы он употребил слово «терроризм» лет пять назад, это, может быть, и осталось бы незамеченным. Но сейчас, когда от данного понятия буквально содрогаются в Кремле, и, прежде всего, сам Президент Владимир Путин, которому чеченские шахиды преподносят один за другим «предвыборные подарки», обвинения в терроризме с белорусской стороны чреваты крайне негативной реакцией российского руководства. Не считаться с этим было просто нельзя, особенно с учетом, что Владимир Путин, скорее всего, будет избран на второй президентский срок. Соответствующим образом восприняли такие высказывания и в других странах, которые после событий 11 сентября 2001 года в США предпочитают произносить это слово только в строго определенном контексте.
«Почин» Президента быстро подхватили наиболее «талантливые» и преданные его последователи. Особенно стоит отметить белорусских парламентариев, которые весьма агрессивно настаивали на том, что Беларусь, дескать, последовательно соблюдает союзные соглашения, а Россия нет. Хотелось бы подробнее узнать, в чем конкретно Беларусь их соблюдает? Газовая тема в союзном Договоре не прописана, а вот, например, свой взнос в союзный бюджет, который предусмотрен Договором, Беларусь в полной мере не платит уже давно.
Белорусская сторона не стала останавливаться в своей дипломатической реакции и первой отозвала в Минск «для консультаций» посла Владимира Григорьева. В принципе практика отзыва послов характерна для дипломатии, но применяется она, как правило, при особых политических обострениях. В случае белорусско-российских противоречий по сырьевой проблематике отзыв посла был чрезмерным шагом. Очевидно, что Владимир Григорьев никак не мог повлиять на решение Газпрома, тем более на фоне общего негативного контекста межгосударственных белорусско-российских отношений. Эффекта отзыв посла Беларуси не принес никакого.
Белорусско-российский кризис уже на начальной фазе закономерно получил широкое международное измерение. Внешне в том, что Польша и другие страны-партнеры России по поставкам газа начали страдать от действий Газпрома, можно обвинять Россию. Но поскольку проблема вышла на высший уровень — Владимир Путин специально звонил, например, своему польскому коллеге Александру Квасьневскому, — ясно, что Россия предприняла и будет предпринимать по дипломатическим каналам все меры, чтобы разъяснить, что отключение поставок газа связано главным образом с позицией Беларуси. Очевидно, что в данном случае поверят России. И Беларусь во главе с Президентом Александром Лукашенко снова (в который раз!) окажется парией в глазах европейских, да и не только европейских государств.
У профессиональных дипломатов после событий последних дней возникает закономерный вопрос: каких отношений теперь можно ждать между двумя президентами? Определенно, самых настороженных. Даже если теоретически представить себе, что через некоторое время телекамеры покажут Александра Лукашенко и Владимира Путина, с улыбкой пожимающих друг другу руки, все равно высока вероятность, что внутренняя неприязнь у российского лидера по отношению к Александру Лукашенко все равно сохранится. А человеческие отношения глав государств — важный фактор в межгосударственной политике. Построить личное доверие сложно, а вот потерять его можно в одно мгновение.
Еще один откровенный ляп с точки зрения дипломатии — демонстрация 24 февраля на белорусских каналах нашего посла в России Владимира Григорьева, который, выйдя из кабинета Александра Лукашенко, довольно долго распространялся на тему белорусско-российских отношений. Профессиональный этикет вообще не предусматривает частых публичных выступлений послов. Какие-либо комментарии прессе чиновники такого ранга дают редко и в основном с санкции Министерства иностранных дел. По правилам дипломатический иерархии, с прессой общается, как правило, пресс-секретарь МИД или непосредственно Министр иностранных дел.
Данная практика была нарушена, и посол Владимир Григорьев в вальяжной форме предстал перед журналистами, «объясняя» им, а заодно и общественности позицию Президента Александра Лукашенко, которую сам Президент Александр Лукашенко уже давно подробно объяснил.
С логикой и стилем комментариев у белорусского посла не заладилось. В частности, дипломат заметил, что Президент Беларуси прежде всего подчеркивал на встрече с ним свою любовь к российскому народу. А как же Президент России? Он разве не представитель российского народа? Владимир Григорьев наступил на очень больную «мозоль», поскольку сам Александр Лукашенко, которого Запад предпочитает не отождествлять с белорусским народом, неоднократно по этому поводу негодовал, заявляя, что Президент Беларуси есть высшее доверенное лицо народа. Со стороны посла открыто не высказанное, но при этом недвусмысленно прослеживавшееся противопоставление российского руководства и народа и интерпретация всего этого в качестве позиции Президента звучали, мягко говоря, неадекватно и непрофессионально.
Далее Владимир Григорьев многозначительно определил, что руководство России «нас поймет». Интересно, в чем? Может, в нашем видении российского терроризма по отношению к Беларуси?
Таким образом, и Президент Александр Лукашенко, и его ключевые чиновники уже на начальном этапе белорусско-российских осложнений продемонстрировали полное отсутствие практики и навыков дипломатии и антикризисного менеджмента, которые позволили бы не нагнетать, а максимально смягчить противостояние со страной, с которой Беларусь много связывает и экономически, и политически, и культурно. Но самое важное — руководство Беларуси не сумело скрыть нехватку идей по выработке внятной стратегии: что делать дальше? Светлая надежда посла Владимира Григорьева на то, что «российское руководство нас поймет», — не очень убедительный довод, согласитесь.
В долгосрочном плане, однако, последствия такой некомпетентности могут быть очень существенные. Западная Европа всерьез начинает думать о том, как полностью обойти Беларусь и обеспечить стабильные поставки газа из России в обход нашей территории. Это грозит Беларуси потерей своих так называемых «транспортных козырей» и, что самое главное, доходов от транзита.
Очевидно, что после заявлений о терроризме Россия будет максимально стремиться говорить с Беларусью с позиций холодной экономической логики. Россия будет поставлять нам за плату газ, давать кредиты и прочее. Но если Беларусь не будет платить по кредитам, то белорусская собственность может стать наиболее вероятным платежным средством. Существует риск, что Россия постепенно просто «купит» Беларусь.
Нынешняя ситуация чревата и серьезными последствиями в плане дальнейшей внешнеполитической координации России и Беларуси. Трудно представить, как будут эффективно работать дипломаты обеих стран на фоне сложных противоречий лидеров и «хозяйствующих субъектов».
Владимир Григорьев в интервью прессе не забыл упомянуть, что «мы взвешивали» реальные выгоды и интересы Беларуси и России от взаимного партнерства. Результатом этого «взвешивания», по словам Владимира Григорьева, стал баланс интересов двух стран.
Реальность говорит о противоположном. Белорусской стороне нужно срочно чинить свои «весы».