Не буду останавливаться на том, какое впечатление лично на меня произвело упоминание моей скромной персоны главой государства в ходе последней пресс-конференции. Это, как говорится, история наших с ним двусторонних отношений, по части которых я давно уже никаких иллюзий не питаю. Остановлюсь на одном гораздо более существенном моменте.
Безотносительно персон, которые были в данном контексте упомянуты, использованные президентом в адрес экс-ректора БГУ Александра Козулина и экс-спикера Совета Республики Александра Войтовича формулировки можно оценить как однозначно хамские. Ибо, во-первых, иначе оценить словосочетание «Я его на помойке нашел, отмыл» — сколько кавычек при этом бы ни употребила главная газета страны — попросту невозможно. Во-вторых, трудно представить себе помойку, на которой одновременно валяются первый заместитель министра образования Республики Беларусь (а именно такой пост занимал Александр Козулин в момент избрания президентом Александра Лукашенко) и действительный член Академии Наук Республики Беларусь (звание пожизненное, которое у Александра Войтовича отнять даже Александру Лукашенко не под силу: не он его присваивал; к тому же, даже Андрей Сахаров в ссылке оставался академиком). Скорее уж, сии почтенные ученые мужи, глядя на самодовольно похрюкивающего у корыта власти главу государства (все ведь там похрюкивают, и это Ваши собственные слова, не так ли, Александр Григорьевич, — и красные, и белые?..), могут сейчас скорбно лепетать что-то вроде невозможности отмывки добела черного кобеля или хряка.
Впрочем, не они первые, не они же и последними будут в этом своем скорбном лепетании. Речь же должна идти о другом.
Широкое распространение получила в последнее время информация о том, дескать, что Комитет Государственной Безопасности подвергает экспертизе анонимные листовки, в которых авторы нарочито оскорбляют главу белорусского государства, используя не вполне цензурные выражения. Информация эта напрямую связана с крайне нелюбимым мною политическим деятелем по имени Валерий Леваневский. При этом экспертизу делают специалисты-филологи. А поскольку проживает г-н Леваневский в моем родном городе Гродно, мне остается лишь предполагать, что экспертизу выполняют преподаватели моей alma mater — Гродненского государственного университета. Те, кто учили меня умному, доброму, вечному.
Не буду рассуждать о похвальности сотрудничества интеллигенции с органами государственной безопасности. Здесь у меня как раз нет никаких сомнений: безопасность государства — превыше всего! Но вот то, насколько произведенная моими наставниками экспертиза может стать юридической основой для посадки отца многочисленного семейства (пусть даже таковым является лично не любимый мною г-н Леваневский) и насколько оная посадка укрепит государственную безопасность — в этом для меня как раз вопрос и таится. Ибо листовка, с текстом которой я знаком (показывали гродненцы), носит несомненно хамский характер. Однако никаких имен и конкретных должностей ее анонимный автор не использует. А потому адресовать ее конкретному должностному лицу может лишь воспаленный ум того, кто сам добросовестно считает оное лицо таковым же, как и автор анонимной листовки.
Есть и еще одно, ничуть не менее существенное обстоятельство. Вырисовывается оно во всей своей красе аккурат после президентских пассажей в адрес академика Войтовича и профессора Козулина.
До этих пассажей те из моих наставников, кто искренне верил в необходимость защиты чести и достоинства главы белорусского государства подобными методами, а потому добросовестно производили экспертизы по заказу КГБ, выглядели наивными идеалистами: мол, сам Александр Григорьевич — человек, возможно, и не очень отесанный, однако не следует с ним бороться столь дикими методами. Тем паче, кому-то из белорусской профессуры с барского плеча президентскую премийку пожалуют, кого-то орденком попотчуют.
Сейчас же Александр Григорьевич наконец сформулировал свое отношение к белорусской научной интеллигенции. Поскольку речь идет о двух высших должностных лицах белорусской науки — университетской (Александр Владиславович Козулин, если кто-то успел подзабыть, был ректором главного университета страны) и академической (Александр Павлович Войтович длительное время возглавлял академический Институт Физики, а затем и Национальную Академию Наук Беларуси), то данную им характеристику можно с успехом отнести ко всем, кто в той или иной степени осмелится усомниться в правоте главы белорусского государства. Оказывается, БГУ и НАН РБ — всего лишь «помойка»?!
Что вы, г-н пикейный жилет! — вероятно, возразит мне какая-нибудь сверхосведомленная девушка из главной газеты страны. Сказанное относится всего лишь к конкретным лицам — не более. К науке глава государства относится как раз с надлежащим уважением, что, вероятно, и выскажет в ходе намеченного на осень съезда ученых страны.
Конечно, когда на съезде не найдется ни одного, кто способен вступиться за честь и достоинство своих коллег по точному и гуманному (не только гуманитарному) знанию, это, тем не менее, не будет означать, что никто из белорусских ученых не обладает чувством собственного достоинства и корпоративной солидарности. Но это не будет означать и того, что все они в равной степени разделяют характеристику научно-педагогического поприща, данную главой государства во время его пресс-конференции. Просто никто из них не осмелится даже на тихий подвиг академиков советской эпохи, вступившихся за Андрея Сахарова — а тем самым, и за собственные честь и достоинство.
Может быть, потому, что там все-таки речь шла о настоящих ученых. Чего я не могу сказать о белорусских академиках. Ибо настоящий ученый боится только Бога и собственной совести, а отнюдь не власть предержащих.
Моим же наставникам могу дать лишь один совет: дальше школы не сошлют, меньше класса не дадут. А мыслить можно и в тиши собственного кабинета.
Чего же тогда мы все боимся?