Обычно после любого голосования руки опускаются.
Владимир Зуев
Итак, пришло время подвести итоги. С сегодняшнего дня белорусский летне-осенний политический сезон из внутриполитической стадии решительно перешел во внешнеполитическую. Сокрушительный успех всенародного опроса в Беларуси предстоит «продать» мировому сообществу. Это трудная задача, с которой ни прославленная президентская «вертикаль», 17 октября собственными руками выкопавшая лично для себя «братскую» могилу (свидетелей принято убирать), ни не менее славный белорусский агитпроп, чей пропагандистский балаган вместе с советскими судебными процессами 30-х годов и китайской «культурной революцией» несомненно войдет в историю массовых «промывок мозгов», справиться будут не в силах. Так что на данном поприще Александру Лукашенко придется потрудиться самому.
В принципе, дел осталось немного. В данное время обмен мнениями между руководством РБ и Объединенной Европой вместе с США по поводу белорусского президентского референдума, толком и не начавшись, уже торжественно завершен. Минск получил 101 «китайское» предупреждение.
Но Америка далеко, а Россия за «углом». Признание итогов волеизъявления белорусского народа Кремлем и Моховой однозначно решает проблему политического бессмертия Александра Лукашенко. Фактически, ключ от президентского счастья оказался в руках Владимира Путина. Признает ли Москва протоколы Лидии Ермошиной достаточными юридическими документами, чтобы еще лет тридцать общаться с Минском в лице «вечного» президента Лукашенко?
Чтобы хотя бы попытаться спрогнозировать реакцию Москвы на итоги белорусского всенародного опроса, стоит еще раз проанализировать объявление, ход референдума, комментарии из России на конституционную инициативу белорусского президента, реакцию на них из Минска.
В настоящее время уже имеются все основания утверждать, что белорусский конституционный референдум был тщательно подготовлен руководством страны, его цель и задачи не раз обсуждались с российским руководством, но необходимую поддержку от своего партнера по Союзному Государству Минск не получил. Во всяком случае, если бы Кремль был, по крайней мере, нейтрален к попыткам А. Лукашенко окончательно закрепить за собой пост президента, то не было бы проблем с объявлением референдума не только 3 июля, но даже в 2003 году. Вместо этого белорусский президент месяцами сидел в политической «засаде», исступленно ожидая любого подходящего повода для озвучивания собственной инициативы.
Если бы у Минска с Москвой существовало хоть некое подобие согласия по поводу надвигающегося референдума, то белорусскому президенту не пришлось бы для начала процедуры всенародного опроса использовать в качестве предлога резню невинных детей в Беслане. Минск не остановило даже то, что Москва воспримет столь открытое использование российского траура в корыстных политических целях как открытое оскорбление. Минску было уже не до Москвы — через сорок дней должны были состояться парламентские выборы.
13 октября, на встрече с представителями российских региональных СМИ, А. Лукашенко приоткрыл завесу над процедурой определения даты всенародного волеизъявления: «Поэтому я сделал этот временной шаг, чтобы на меня никто не „накатывал“, чтобы мне дали возможность избираться в очередной раз, а у других сил, в том числе оппозиционных, не было времени выстроить какую-то тактику и определить стратегию на выборы 2006 года. Я хотел избежать этой критики — такова основная причина. Так что это выгодно им… не дай Бог, конечно, мы уже в будущем году обвалимся и у нас будет к осени или весной какая-то страшная ситуация. Вроде нет таких тревожных симптомов… Поэтому решение принято по этим двум причинам: чтобы уйти из-под критики и дать обществу время после референдума обдумать до выборов ситуацию, и второе — чтобы совместить и не будоражить общество парламентскими выборами и референдумом». Кроме того, что белорусский президент подтвердил наши сомнения насчет использования для референдума 2005 года — экономический расклад будущего года в тумане, он несколько переборщил с откровенностью.
Обратите внимание: «у других сил, в том числе оппозиционных, не было времени выстроить какую-то тактику и определить стратегию на выборы 2006 года». Об оппозиции ясно, но что это за «другие силы»? Тут двух мнений быть не может, так как единственной внешнеполитической «силой», способной на эффективное противодействие режиму А. Лукашенко на внутриполитической арене Беларуси без политических посредников, является Москва.
Между тем белокаменная все почти семь предреферендумных недель старательно демонстрировала полную отстраненность от электоральных перспектив главы союзного России государства. «Заговор молчания» не нарушил ни один высший государственный чиновник, ни один депутат «Единой России», ни один министр. Сам Владимир Путин словно воды в рот набрал.
За день до референдума с крайне осторожным комментарием выступил Б. Грызлов, но он только повторил общеизвестные сентенции в адрес электоральных предпочтений белорусского народа, который и будет сам определять будущее своей страны (НТВ, 15.10.04). Это оказалось единственным интервью по поводу инициативы А. Лукашенко, которое прозвучало из уст полномочного члена Совета Безопасности РФ, спикера Госдумы.
Однако все сорок дней совсем не так сдержанно, как российские государственные политики и высшие должностные лица, вели себя центральные российские СМИ. Все это время А. Лукашенко откровенно виртуально «мочили», в чем особо преуспел единственный в России государственный телеканал. С учетом того, что руководство каждого российского телеканала прекрасно осведомлено, что существует перечень внешнеполитических проблем (Китай, США, Беларусь, Украина и т. д.), в освещении которых даже частному каналу стоит сопоставить свою позицию с позицией администрации президента РФ, то нет сомнений, что «отмашка» насчет белорусского референдума была получена. И эта «отмашка» носила негативный для Минска характер. Все, на этом информация из Москвы исчерпывается, так как было бы некорректно использовать устную информацию о планах российского руководства по «разруливанию» ситуации в Минске, которая все-таки поступает по различным коммуникациям в среду белорусского независимого экспертного сообщества.
Итак, остаются вопросы, ответы на которые нам пока неизвестны. Перечислим самые общие. Существует ли сговор между Минском и Москвой в отношении признания итогов референдума? Если нет, то имеет ли место торг между руководством двух стран в отношении жизнеутверждающих цифр белорусского ЦИКа? Если и этого нет, то не означает ли богатая пророссийская риторика в белорусских государственных СМИ, что белорусский президент готовится к борьбе с Москвой за признание своего нового конституционного переворота? Но на каких векторах сотрудничества между двумя странами он попытается завязать диалог? На каких договорных площадках он готовится дать бой столь ему ненавистной московской элите?
С учетом невиданной внешнеполитической закрытости московского руководства в отношении белорусской проблемы (автор затрудняется привести даже подобные данному случаю примеры из истории взаимоотношений между РФ и странами СНГ), то остается один источник, на который мы можем опереться, если желаем найти ответы на вышеперечисленные вопросы, — это сам Александр Лукашенко.
Но насколько белорусский президент искренен в своих многочисленных выступлениях, каков процент правды в его иногда сумбурных заявлениях? Десятилетие наблюдения за ним позволяет утверждать, что белорусский президент не лгун. Он просто… рапортует.
Воспитываясь как руководитель в самые «подлые» советские времена, первый белорусский президент, к сожалению, навсегда усвоил метод составления красивого рапорта перед вышестоящим начальством. Рапорт стал его второй натурой. Он и сейчас рапортует — перед народом, перед зарубежными инвесторами, перед иностранными журналистами, перед Москвой (перед руководством других стран «большой восьмерки» пока нет необходимости). А в рапорте что главное? Надо не уходить от проблем, а выдать их за уже решенные. Вот Александр Лукашенко и поступает согласно номенклатурным канонам последнего советского десятилетия — газ провели (а то, что от трубы люди за собственные сотни и сотни долларов должны тянуть газ к себе на кухню, он не говорит), внешнеторговый оборот растет (но не говорится, что исключительно из-за высоких цен на нефтепродукты) и т. д.
Это же относится к сфере белорусско-российских отношений. Возьмем самое последнее выступление белорусского президента — 13 октября, перед корреспондентами российских региональных СМИ. Обратим внимание, к примеру, на то, что А. Лукашенко говорил в отношении ценности РБ для Москвы как геополитического союзника: «И имейте в виду, что мы ведь защищаем в Беларуси не только себя — мы защищаем и вас. И как бы нам трудно ни было, мы будем всегда вас защищать, даже если вы нам сегодня не помогаете создавать оборону здесь, военную оборону, мы будем вас защищать. Ну, во-первых, — это морально. И было бы аморально, если бы мы вас не защищали… Но желательно, чтобы Россия обратила внимание, что Беларусь — это форпост здесь. И мы, конечно, будем делать всё для того, чтобы защищать Российскую Федерацию». Стоит напомнить, что всего шесть месяцев назад белорусский президент выставлял за эту «защиту» РФ счет в 25 (двадцать пять) миллиардов долларов.
Интересно, а этот счет, с учетом нынешних «братских» объятий А. Лукашенко, как можно охарактеризовать — как моральный или аморальный? Видимо, сейчас не до счетов — надо итоги референдума всучить. Если есть сговор по поводу признания итогов всенародного опроса, то зачем Александру Григорьевичу надрываться и наступать на горло собственной и любимой песне о вечной задолженности Москвы перед стойким белорусским солдатиком на Буге?
С другой стороны, если, как говорит белорусский президент, «личные отношения с Владимиром Владимировичем у нас всегда были хорошие. И будут всегда хорошие. Потому что мы не видим своего будущего без России, и Россия — только в жутком сне можно представить, что она потеряет Беларусь. Мы в личном отношении никогда не имели, еще раз подчеркиваю, противоречий», то зачем всех убеждать, что «Россия никогда со времен новейшей истории не решала вопросы власти в Беларуси, никогда!» Вот тебе «хорошие личные отношения»!
Действительно, только в последние два-три года Москва стала активно вмешиваться во внутриполитический расклад у своих соседей по СНГ. Получается у нее это хуже некуда. Яркими примерами являются послевыборный кризис в Абхазии и скандальное лоббирование Кремлем Януковича на Украине. Искусству протаскивания своих кандидатов на посты в соседних странах Кремлю надо долго учиться. Между прочим, у тех же американцев. Но неужели А. Лукашенко думает, что Минск застрахован от политических маневров Москвы на местном политическом поле? Конечно, нет. Он люто боится такого политического вторжения: «…что Путину выгадывать в Беларуси? И вообще, у него есть альтернатива здесь, будем говорить так? Если есть, то тогда можно взвешивать. Если он этой альтернативы не видит, так какой вывод он может делать?» Стоило только добавить, что альтернативы как раз были, но иных уж нет, а те далече…
Тогда что имел в виду Александр Лукашенко, когда неожиданно стал повторять мнения некоторых наших коллег из независимой аналитики: «Не может Россия сегодня повернуть здесь ситуацию так, что вот возьмут и изберут того, кого хочет… Поэтому если кто–то думает, что Россия, Кремль, как пишут центральные российские газеты, сделает ставку и решит вопрос, ошибается: как только наша Россия начинает вмешиваться во внутренние вопросы, народ это обижает, злит, и он сделает наоборот». Насчет того, как проголосует народ, то это отдельная тема, но фактически белорусский президент признает — политическое вмешательство Москвы возможно.
Неспроста Александр Григорьевич начинает просто «рвать на себе рубаху»: «Да — я нигде это не скрываю, — в Беларуси власть авторитарна. А что, она в России не авторитарна? Вы несколько другими методами это выворачиваете, я более открыто, искренне это делаю». Более того, он вдруг стал в доску «свой», озабоченный выпячиванием собственного «я»: «А поскольку мы с Путиным авторитарные руководители и мы президенты, главы государств, поэтому вот это „яканье“ и присутствует». Можно подумать, что А. Лукашенко записался в СПС.
«Авторитаризм — это пренебрежение законами. А демократия — это исполнение законов».
Владимир Путин
Стоит заметить, что В. Путин в «яканье» не замечен, у него и так своих грехов хватает. Но в данную минуту это не главное. Основное — доказать Кремлю, что к белорусскому президенту не надо применять систему «свой-чужой».
Все вышеперечисленные заявления, если их «расшифровать» методом «рапорта наоборот», прекрасно демонстрируют, что между Москвой и Минском нет ни сговора и даже торга. С востока президентский референдум не прикрыт. Но тогда на какой площадке А. Лукашенко собирается начинать столь ему необходимый торг? Еще раз послушаем белорусского президента: «Что касается наших планов — мы очень дорожим Союзом Беларуси и России. Очень дорожим! Несмотря на противоречия какие-то, разногласия, может быть, трения какие-то, они были и есть, и они будут. Но мы ведь умеем решать возникающие вопросы, преодолевать те препятствия, которые иногда возникают». Вот и нашелся «стол» — это СГ, осталось назначить дату переговоров. «Мы действительно имеем большую задолженность по проведению Высшего Государственного Совета… Я уже несколько раз как Председатель Высшего Госсовета инициировал проведение Высшего Госсовета. Но я же не могу дать команду и всех собрать. Пока российская сторона не готова обсуждать эти вопросы».
Какие вопросы «не готова» обсуждать российская сторона? Оказалось, что вопросы, связанные с введением в денежное обращение РБ российского рубля: «Наша валюта сегодня укрепляется по отношению к доллару и другим валютам, в том числе и рублю. Поэтому какой смысл сегодня идти на какую–то ломку? Люди не поймут зачем». Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Только в июне на саммите двух президентов в Сочи эту тему реанимировали, но не прошло и полугода, как начинай сначала…
Истины ради стоит отметить, что белорусский президент припас еще один аргумент для торга: «Мы-то вошли в Единое экономическое пространство по просьбе Владимира Владимировича Путина. Он говорит: „Ну как без Беларуси мы создадим это Единое экономическое пространство?“ Пожалуйста, мы не против, но нам это ничего не дает». Судьба ЕЭП серьезная заявка, если учесть, что ЕЭП — проект, созданный под Украину, а какую роль играет украинский фактор в российской политике, нет нужды даже объяснять.
Итак, белорусский президент изготовился к торгу с Москвой. Для этого он вдруг вспомнил о существовании Союзного Государства. Это неплохой расчет. Действительно, как-то неудобно не подтверждать электоральный «успех» партнера по Союзу. Ох уж эта старая традиция белорусского президента одним залпом убить двух зайцев. Ведь сейчас, когда Александр Лукашенко перешел в стадию «бессмертных», роль СГ как реального выхода на российское политическое поле вырастает многократно.
Осталось только Союзное Государство реанимировать. Вот тут и не удержался А. Лукашенко — он сходу, на глазах российских журналистов вступил в новую предвыборную гонку, которую еще никто и не объявлял:
«Мы этим путем идти отказались (о российской приватизации)… Хочу только сказать: всё, что вы делаете, допустим, сейчас по „вертикали“ власти и прочее, мы уже это прошли… Я вообще не приемлю в данный момент никакой пропорциональной системы в Беларуси. Мы от этого отказались. Сто процентов депутатов — от народа, от людей. Он в округе избирается… Политика не может быть перепутана с бизнесом. Как только это получается, будет пример, как с Юкосом. Поэтому я категорически против… Это невыгодно, может быть, в России олигархам, но это выгодно вам и вашему народу, тем, кто живет в „глубинке“, в регионах.
Да и я не думаю, что вы в «глубинке» развиваетесь по иному пути, нежели Беларусь. По крайней мере, в умах у вас — эта модель. Она для вас понятна. … И государство не имеет права, особенно вот при такой ломке, уходить из экономики, ни в одной стране. И вот эти разговоры, которые я слышу в Российской Федерации — «государство оттуда должно уйти, отсюда», — так зачем это государство вообще?.. Это деньги народные. Ни один олигарх никогда столько не заработает денег. Конъюнктура так сложилась. Это российское, это народа России, Беларуси. Поэтому, особенно в это время, дорогой мой, поделись… И у вас эта дележка земли ни к чему не приведет, и не нужно этого делать — у нас люди привыкли жить уже не на хуторах, а в крупных селах, станицах и так далее и работать вместе… У вас частники несколько свободны от государства. Мы их все-таки стараемся держать в государстве, чтобы они понимали, что они на этой земле, надо вкладывать в нее…» и т. д. и т. п.
«Большая часть тиранов вышла, собственно говоря, из демагогов, которые приобрели доверие народа тем, что клеветали на знатных».
Аристотель
В ответ А. Лукашенко получил долгожданное «Нам бы такого президента!», правда, из уст представителя левопатриотической печати, но все-таки россиянина. Судя по всему, этот наивный человек думает, что объединение России и Беларуси не за горами.
Отнюдь, никогда свой феод вождь белорусского народа не приведет под российский флаг. Он ждет, что его «призовут на царствование». Вот, как свидетельствуют некоторые источники, и некую российскую левоцентристскую партию прикупил. Чиновники московской мэрии в нем вообще души не чают, как и некоторые губернаторы… Тем не менее, явно торопится Александр Григорьевич! Ведь признание его трудов на конституционном поприще еще не получено.
Остаются два главных вопроса. Первый — вступит ли Москва в торг с Александром Лукашенко, а если и вступит, то на какой договорной «площадке»? Второй — признает ли Москва итоги белорусского референдума?
В отношении торга, есть мнение, что его не будет. У белорусского президента исключительно плохая «кредитная история». Торговаться и приходить к компромиссам с ним бесполезно. Тем более торг невозможен на «площадке» Союзного Государства. Кремль не пойдет даже на частичную реанимацию этого странного псевдогосударственного образования.
Вопрос о признании итогов референдума Москва будет рассматривать исключительно в ключе своих взаимоотношений с Западом. Если в преддверии выборов в США на линии «Вашингтон — Москва» и попутно «Брюссель — Москва» возникнет пробка, то у А. Лукашенко появляется шанс. Не зря он годами так старательно натравливает Запад на Восток и наоборот. Но если коммуникации хотя бы частично работают (тем более не стоит забывать, что перед Минском маячат экономические санкции — идеальная возможность у Кремля расправиться с режимом А. Лукашенко чужими руками), то белорусскому президенту придется плохо. Он сможет повесить в рамочке на стене итоговый протокол с автографом Лидии Ермошиной и забыть о нем навсегда.
Но не исключен и третий вариант: Москва формально признает итоги референдума, но развернет в Беларуси собственную политическую инфраструктуру, имея целью осуществить политическое вторжение накануне выборов 2006 года. Почему-то последнее, по аналогии с сегодняшними украинскими выборами, автору этих строк кажется наиболее вероятным.
Наступившая неделя пройдет под знаком триумфа воли народной, с которой мир, по мнению белорусских государственных СМИ, обязан согласиться. Естественно, ни США, ни ЕС, ни, тем более, Российская Федерация белорусскому народу и даже персонально Александру Григорьевичу ничего не обязаны, в том числе и соглашаться с итогами невесть откуда свалившегося референдума. Так что Минску придется начинать рекламную акцию в духе уличных коробейников: «У нас сегодня день сниженных цен, вот Вам итоги белорусского референдума. Это почти даром, но вот только надо признать право этой конкретной персоны на владение всем белорусским народом бессрочно… Ну что Вам стоит, такие мелочи…»