Стремление всегда быть правым — признак вульгарного ума.
А. Камю
Павел Павлович Бородин как главное руководящее, организующее и координирующее лицо в Союзном Государстве России и Беларуси, согласно своей должности, обязан демонстрировать максимальную осведомленность о деловом расписании глав союзных государств. Но в последние месяцы что-то случилось с его информационными источниками. Во всяком случае, на своих многочисленных пресс-конференциях ему впору появляться в мундире барона Мюнхгаузена. Свежий пример: не далее как в начале июня господин Бородин твердо заявил, что 20 июля 2003 года состоится очередное заседание Госсовета СГ. Хотя если бы он сказал, что «в очередной раз не состоится», то попал бы в точку.
Тем не менее, последние шесть недель официальный Минск демонстрировал переговорные «мускулы». А. Лукашенко не скрывал, что приготовил к саммиту целую серию своеобразных «подарков» — поднял стоимость «Белтрансгаза» до цены небольшой страны, развернул в стране мощную антироссийскую пропагандистскую кампанию, закрыл корпункт НТВ и депортировал его основного корреспондента, мимоходом осуществил несколько «рейдов» на «союзное» политическое поле, заменил премьера — строителя на и. о. премьера-нефтяника/газовика и т. д.
Однако чем больше Александр Григорьевич «окапывался», тем все более демонстративным становилось молчание со стороны Кремля. Судя по всему, Москва осознала, что любая российско-белорусская встреча на высшем уровне в ближайшие недели, независимо от ее результатов, может оказаться формальным поводом для старта в Беларуси кампании по конституционному референдуму. По ряду объективных и субъективных причин, В. Путину этого совершенно не нужно. Ему в непростое предвыборное время хватает ответственности за собственную страну. Судя по всему, П. Бородин, привыкший безнаказанно жонглировать датами по принципу «Слово — только тень дела» (Демокрит), в настоящее время окончательно отлучен от информации из Администрации президента РФ.
В итоге вместо саммита мы получили неожиданное интервью главы белорусского государства на российском коммерческом федеральном канале НТВ. Выступление А. Лукашенко было организовано по инициативе телекомпании, которая не скрывает своего разочарования по поводу закрытия собственного корпункта в стране, стоящей на пороге конституционных перемен. С учетом того, что НТВ является, прежде всего, новостным каналом, то удар со стороны А. Лукашенко оказался серьезным. Не в правилах НТВ использовать для комментариев ленту новостей соседей по Останкино. Фактически белорусские власти лишили один из популярнейших российских каналов возможности информировать россиян, а заодно и белорусов о подготовке и ходе проведения будущего белорусского референдума. Но это только одна из причин закрытия корпункта.
Нельзя забывать, что фактическим владельцем НТВ является «Газпром», который через свою медийную «дочку» непосредственно осуществляет руководство каналом. В преддверии поистине судьбоносных для Беларуси «газовых» переговоров, наличие в Минске своеобразной телевизионной «пятой колонны» российского газового гиганта совершенно не устраивало белорусские власти. Можно утверждать, что именно надвигающаяся схватка за «Белтрансгаз» и проблема цены поставки российского внелимитного природного газа и являются первоочередной причиной ликвидации корпункта НТВ в Минске. Освещение П. Селиным похорон В. Быкова явилось лишь поводом для экзекуции.
Влияние российских каналов на белорусскую телеаудиторию — головная боль не только БНФ. Накануне референдума официальному Минску необходимо «стерильное» и полностью подконтрольное белорусское информационное поле. Однако Администрация белорусского президента прекрасно понимает, что лояльности со стороны российских СМИ в формате 2001 года добиться не удастся. Несмотря на то, что белорусский президент заявил: «Конечно, у меня может и средств столько нет, чтобы поддерживать соответствующие каналы, поэтому, может быть, вы меня критикуете», купить лояльность ОРТ или РТР не получится не из-за недостатка финансовых средств во внебюджетных президентских фондах. Нет сомнений, что ни один российский канал не войдет в противоречие с Кремлем по белорусской проблеме. По другим можно, а иногда и нужно… По иракской войне каналы показали весь разнобой мнений. Периодически на экран выплескиваются эмоции по Чечне. Приглушилась, но сохранилась дискуссия по Украине. Но по Беларуси есть негативный консенсус, аналогичный только негласному согласованному неприятию в российских СМИ господина Б. Березовского и товарища Г. Зюганова. «Хорошая» компания.
Так что А. Лукашенко ничего не остается, кроме жесткого давления и угроз в адрес российского телевидения: «Критикуете, но разумно критикуете. Не перевирая, потому что знаете, во что это обойдется». Безусловно, закрытие российских корпунктов — это только начало. Не исключено, что в решающий момент БТ окажется полным монополистом на белорусском экране, а ОНТ исключит из сетки вещания информационные выпуски первого канала.
Есть еще одна причина, по которой в субботнее «золотое» вечернее время А. Лукашенко было отведено целых тридцать минут. Развертывающаяся в России классово-национальная схватка между выходцами из спецслужб и олигархами не могла не коснуться электронных СМИ. Канал НТВ традиционно претендует на выражение интересов крупного российского бизнеса. Как это у него получается — отдельный вопрос, но не является секретом, что НТВ негативно относится к ситуации, сложившейся вокруг компании «ЮКОС». В развернувшейся полемике оказались востребованы и такие экзотические «аргументы», как личность белорусского президента.
Именно отсюда и столько вопросов о возможностях работы российского бизнеса на территории Беларуси. Герасимов терпеливо слушал все рассуждения белорусского президента о том, что: «Если есть у нас капитал большой в Белоруссии, так это российский», у которого в Беларуси «никаких проблем нет», дожидаясь главного вывода: «…у нас не идет приватизация по тем принципам, по которым она шла в Российской Федерации. Слава Богу, мы не поспешили здесь и имеем возможность на чужих ошибках, пусть даже братского народа и государства, учиться. Мы не хотим, чтобы были разборки через год-два, так же, как у вас тут по „ЮКОСу“ идут, еще по каким-то другим компаниям. Нам это не надо. Это не тот опыт, который мы должны перенимать… Сегодня превалируют на этом политическом поле, как вы их называете, олигархи. Они начинают поддавливать и политиков, и определенных руководителей государства, чтобы они травили Лукашенко». Это хороший ход НТВ. Руководство канала продемонстрировало, кто по сути является естественным союзником или, что вернее, попутчиком той группировки в Администрации президента РФ, которая и стимулирует войну с руководством «ЮКОСа». Так что, в данное конкретное время А. Лукашенко хоть и оказался востребован на российском политическом поле, но только в специфической роли демонстративного врага олигархов.
Белорусский президент был доволен и этим. Инстинктивно ощущая, что сейчас для него появилась небольшая конъюнктурная политическая «щель» на российское политическое поле, он всеми силами решил «зацепиться» за эту возможность. Отсюда и слова о том, что «Процессы идут одинаково: что у вас, что у нас, поэтому хвастаться особо нечем».
Но главным адресатом интервью А. Лукашенко являлся российский президент, который, по словам А. Лукашенко при соответствующей мимике, — «умный человек». Но это не был монолог белорусского президента. Вопросы, на которые пришлось отвечать главе белорусского государства, практически копировали традиционный диалог между главами двух государств. Уже первый вопрос господина Герасимова: «Скажите, пожалуйста, вы считаете правильным втягивание своей страны в наши политические дрязги?», являлся, без всяких сомнений, слегка завуалированным жестким предостережением Кремля. Использование слова «дрязги» является кодом, т. е. белорусскому президенту открытым текстом было сказано, что он влезает в исключительно грязные интриги на политическом поле соседнего государства.
А. Лукашенко не был готов к такому лобовому вопросу. Он сходу попытался выкрутиться за счет совместных «экономических проектов», но затем «рубанул»: «волков бояться –- в лес не ходить, — так у нас, по-моему, говорят — у белорусов и россиян. Поэтому я ничего не боюсь. Тем более что это наша Россия, это наши люди, которые там живут, и мне бояться нечего». Вот так и допускаются фундаментальные политические ошибки.
Во-первых, вместо того, чтобы вообще уйти от ответа, А. Лукашенко неожиданно принялся доказывать свои права на вмешательство во внутренние дела соседнего государства. Безусловно, что это зачаток крупного международного скандала. С тем же успехом В. Путин мог бы заявить о своем праве на политическое вмешательство в дела суверенных Украины или Казахстана, где проживают огромные русские общины. Более того, самоуверенность белорусского президента привела к тому, что он фактически открыл собственное белорусское политическое поле для российского воздействия. Ведь если Александр Григорьевич не видит для себя ограничений в политическом «слаломе» по российским политическим «сопкам», то и Владимир Владимирович автоматически получает те же права на политический биатлон по белорусским «кочкам». Кто будет первым у финиша?
Наши пороки сперва прохожие, потом гости и, в конце концов, наши хозяева. — Лукреций
Во-вторых, за долгие годы руководства страной, а заодно и целым европейским народом, что не одно и тоже в современном мире, есть подозрение, что в сознании Александра Григорьевича произошли определенные сдвиги. Во всяком случае, он твердо уверовал в формулу Бенджамина Франклина «Мое лучше, чем наше». Поэтому, объявляя «своими» то или иное предприятие, совхоз/колхоз, урожай и даже соседние страны и населяющие их народы, он, судя по всему, искренне считает, что «приватизированные» будут испытывать ни с чем не сравнимое удовольствие и неземную радость. Судя по его поведению, А. Лукашенко даже не приходит в голову, что для десятков миллионов россиян такие заявления главы соседнего, к тому же имеющего специфическую репутацию государства унизительны. Поэтому, когда белорусский президент говорит, что «…я всегда в России чувствую себя как дома. Запомните, вы, пожалуйста, Александр Анатольевич, ваши журналисты, и пусть услышат наши россияне — это мои россияне. Спасибо, что вы дали эту возможность вообще-то мне сказать. В России я действительно как дома, потому что это моя Москва, это моя Россия…», то эти слова невольно напоминают формулу: «хозяин земли русской» — неофициальный титул глав царствующего дома Романовых в XIX–начале XX века.
Безусловно, что такая тенденция весьма прискорбна и говорит о том, что глава белорусского государства не просто глубоко заблуждается насчет собственного места в мировом табеле о рангах и, несмотря на полную международную изоляцию, продолжает искренне верить в свою мессианскую роль, но и то, что белорусский президент настроен, или, что вернее, его настроили на несомненный успех в предстоящей схватке с Кремлем. На что он рассчитывает?
Круг сторонников белорусского президента в Москве крайне узок. Да и дорого эти «союзники» в кремлевских кабинетах обходятся. Не смотря на некоторые иллюзии, которые испытывает по отношению к А. Лукашенко солидная часть руководства российских «силовых» ведомств, российская элита не видит в белорусском президенте равного себе. Александра Григорьевича такое к себе отношение глубоко обижает: «…и Лукашенко, и белорусов (не знаю, почему) россияне, элита, элита России, часть элиты даже, которая сегодня находится и в руководстве, пытаются выбросить, вытолкнуть из этой России. Почему? Это я должен задать вам вопрос. Хотя это вопрос риторический. Вы прекрасно знаете, почему».
Действительно, а почему А. Лукашенко российская элита стремится «вытолкнуть из этой (выделено мной — А.С.) России»? Между прочим, обратите внимание на быстрый переход от «моей России» к «этой России». Это не оговорка, а проявление глубинного понимания, что за Оршей лежит уже другая страна. Страна, которая упорно отрезает от себя свое советское прошлое. Бросая политическим ретроградам как кость голодным то красное воинское знамя, то переделанный советский гимн, российское руководство с удовольствием рассаживается в кареты английской правящей династии, демонстрируя строгое следование тысячелетней европейской политической традиции. Так что эмоции А. Лукашенко о том, что он «был ленинградцем и останусь ленинградцем», из политического, а не исторического прошлого. В Москве от собственной истории, конечно, не отказались, но вот от политической традиции союзной «дойной коровы» ушли исторически стремительно. Тем не менее, А. Лукашенко упорно продолжает жить в рамках советской политической традиции, изолируя себя и страну.
Кроме того, наивно было бы надеяться, что белорусский президент и небольшая группа его выдвиженцев окажется интегрированной в ту часть мировой элиты, к которой относится и российский истэблишмент. Для начала этим людям надо было стать своими для собственной, белорусской элиты. Но для этого надо было бы иметь некий личный, заработанный годами непосильного собственного труда, а иногда и труда предков, политический капитал. Откуда он мог взяться у директора совхоза, милиционера, профсоюзного функционера, заведующей районной кооперативной базой или сберкассой? Тем не менее, подмяв под себя Минск, эти люди решили, что смогут так же расправится и с Москвой.
В октябре 1996 года А. Лукашенко, выступая на митинге в Могилеве, подвергнув по традиции критике россиян — «врагов интеграции», заявил: «Пусть эти люди знают. Скоро для них не останется места на этой земле…» Ввиду того, что речь шла о гражданах России, в России и проживающих, то фактически белорусский президент обещал их вышвырнуть из собственного дома… Так что, что уж обижаться Александру Григорьевичу. Сам наломал дров с избытком.
Политическое будущее белорусского президента волнует Кремль и российскую элиту. Отсюда и такое пристальное внимание НТВ к надвигающемуся референдуму. А. Лукашенко вроде как «успокоил»: «…пусть те, кто очень волнуется в России, знают, что в ближайшее время на политическом горизонте, на небосклоне не предвидится никаких политических баталий в Беларуси». С известными издержками А. Лукашенко прав, так как при нынешнем раскладе политических сил в республике он может, не обращая внимания ни на политических оппонентов, ни на мизерный рейтинг, делать все, что посчитает нужным. Внешнего воздействия он также не боится, так как при авторитарном режиме любое иностранное вмешательство в итоге идет на пользу властям. Белорусский президент боится только судьбы Ирака, который «разбомбили неизвестно за что».
Проблему своего политического «бальзамирования» А. Лукашенко возложил на электорат, так как считает, «что это вопрос в плоскости решения белорусского народа. Если народ определит, что я могу еще работать президентом в Беларуси, значит, Лукашенко будет работать». Мы знаем «этот» белорусский народ поименно — это господа Козик и Орда. Кто-то из них и должен взять на себя ответственность за начало работы инициативных групп.
Во всяком случае, можно констатировать, что 19 июля 2003 года белорусское руководство имеет в виду вариант проведения референдума с помощью инициативных групп. Срок для «народной инициативы» ограничен августом-сентябрем. Если не успеют, то им на помощь в октябре бросят парламент. Времени для организации реального, а не бумажного противодействия оппозиция больше не имеет.
Судя по интервью, Александр Григорьевич уверен в собственном политическом бессмертии. Более того, он не скрывает, что намерен игнорировать любое противоречащее ему мнение, кому бы оно не принадлежало, включая и президента Российской Федерации, так как «каждый волен интерпретировать слова президента России так, как он считает нужным. Тем более что там можно и так понимать, и этак. Ну, чего тут комментировать?» Действительно, комментарии излишни, и так все ясно…
Deest remedii locus, ubi, quae vitia fuerunt, mores fiunt (Нет места лекарствам там, где, то, что считалось пороком, становится обычаем) — Сенека.