По поводу национального государства
Ребенок начинает с того, что везде усматривает цели
Жак Пиаже
Существует ли белорусская национальная государственность? Поставленный вопрос интересует автора прежде всего с практической точки зрения. Не ответив на него, сложно выстроить политическую стратегию, альтернативную той, которой придерживается нынешний белорусский режим, — поскольку не ясно, на какой идейной основе можно осуществить проект общественной консолидации (мобилизации) в Беларуси. Поясню сказанное на примере Украины.
За последние годы Кремль осуществил ряд успешных мобилизационных проектов. Самые известные из них — проект по передаче президентской власти от утратившего общественное доверие Ельцина «никакому» Путину и проект по фактической ликвидации российского парламентаризма за счет триумфа «Единой России» на последних парламентских выборах. Желаемое как в первом, так и во втором случае было достигнуто исключительно путем манипуляций общественным мнением. Окрыленный успехом Кремль задумал выступить на бис в Украине. Однако вышла осечка: действия по отработанному шаблону усилили национальную мобилизацию прозападно настроенных граждан Украины, а с подобным видом мобилизации в Кремле ранее не сталкивались.
В Беларуси повторить мобилизацию по-украински пытается Василий Леонов. Свои взгляды он изложил в публичной лекции «Новая Беларусь: как мы будем строить Белорусское Государство?». «Беларусь никогда не являлась и сейчас не является национальным государством, —подчеркивает В. Леонов. — Мы можем взять свою судьбу в свои руки. Мы можем начать действовать. Мы можем начать строить наше белорусское национальное государство. Надо только набраться смелости и сказать самим себе: „По большому счету история белорусского национального государства начинается сегодня“.
Свои дальнейшие рассуждения я попытаюсь выстроить, оттолкнувшись в первую очередь от статьи Андрея Суздальцева » Белорусское национальное государство». Начну с эпиграфа: «Только свободная нация обладает национальным характером».Согласитесь, красивые слова, да еще сказанные красивой женщиной (мадам де Сталь), способны оживить обсуждение, посвященное столь академической проблематике, каковой является национальная государственность. Но вчитаемся повнимательнее в эпиграф. Из него следует, что нации бывают свободными и несвободными. Первые обладают национальным характером, а вторые, судя по всему, тоже характером обладают, только вот непонятно каким.
Для страстной поклонницы мыслителей века Просвещения и, в частности, автора трактата «Об общественном договоре» Жан Жака Руссо подобное высказывание весьма характерно, поскольку знаменитый философ-сентименталист любил рассуждать на тему свободы, носителем которой, по его мнению, является не личность, но государство. Отсюда и красивые слова красивой женщины. Следует отметить, что и для самого А. Суздальцева плоды Просвещения еще не утратили первоначальной свежести. Вслед за Руссо, который по язвительному выражению лауреата Нобелевской премии Фридриха Хайека «и зобрел такую химеру, как „воля народа“, благодаря которой народ выступает как обычное существо, как индивидуум», известный белорусский политолог причисляет себя к сторонникам «широко распространенного мнения, что „национальное государство“ является прежде всего характеристикой конституционно-правового статуса государства… это означает, что данное государство является формой самоопределения конкретной нации и выражает волю именно данной нации»(выделено мной. — С. Н.).
Интегральному носителю воли, тем более осознающему свои интересы, по мнению А. Суздальцева, надлежит мыслить «проектами». Разумеется, проектами национальными. В современных условиях глобализации у подобного рода «мыслителя» открывается дополнительная возможность «включиться в мировую конкуренцию», ибо приобщиться к этому занятию возможно лишь » с собственным национальным проектом». Но не все так однозначно с глобализацией: «имеется и альтернативный вариант, упирающийся в исключительность данной нации, что обязательно ведет к политической и экономической самоизоляции и, как следствие, к эрозии нации как таковой».Интересно, нация как таковая уже сложилась или нет, ибо в последнем случае непонятно, что именно подвергается эрозии .
В Беларуси в условиях несформировавшегося гражданского общества «говорить о появлении выстраданного и массово обсужденного национального проекта не приходится». Не дождемся мы помощи и от «правящей верхушки», которая вместо работы над национальным проектом «фактически занята поиском легитимно-правовых оснований для бессрочной приватизации власти».Из сказанного следует не вывод, а приговор: «современная Республика Беларусь не может считаться национальным государством белорусского народа, а представляет собой вполне рядовое феодальное владение с развитыми системами вассалитета и клиентел, что, в принципе, естественно, так как любой народ должен отдать свою дань варварству, языческой античности, сумеркам средневековья и т. д. Перескочить не получится».
Уже цитируемый ранее Василий Леонов, судя по всему, не столь пессимистичен, хотя заметно, что при подготовке лекции он не раз сверял свои мысли с автором трактата «Об общественном договоре»: «Что мы должны сделать незамедлительно? Мы должны общими усилиями прописать тот общественный договор, который будет основой нашего государства». Подобно Жан Жаку Руссо, он верит если и не в «волю народа», то, по крайней мере, в некую осмысленность исторического процесса: «Именно создание белорусской нации и белорусского национального государства может придать смысл истории белорусов».
Тайна объемом в два печатных листа
Следовало бы подвергнуть критике саму возможность существования национального проекта. За пояснениями можно было бы обратиться к последней работе Фридриха Хай e-ка «Пагубная самонадеянность». О какой самонадеянности идет речь? Об уже знакомой нам самонадеянности улучшить мир с помощью продуманных социальных проектов. «В этой книге говорится о том, —подчеркивает Хайек, — что возникновение нашей цивилизации и сохранение ее в дальнейшем зависит от феномена, который можно точнее всего определить как „расширенный порядок человеческого сотрудничества“ — порядок чаще именуемый, хотя и не вполне удачно, капитализмом. Для понимания нашей цивилизации необходимо уяснить, что этот расширенный порядок сложился не в результате воплощения социального замысла или намерения человека, а спонтанно: он возник из непреднамеренного следования определенным традиционным и, главным образом, моральным практикам».
Безусловно, с обществом можно и целенаправленно поэкспериментировать. Первыми это попробовали сделать дантоны и робеспьеры в годы французской революции. Будучи практиками «от гильотины», они опирались на теоретические разработки великих энциклопедистов. Они любили рассуждать о воле народа, но без помощи террора реализовать эту самую волю для ее же блага не умели. И сегодня, спустя два столетия, у французских революционеров есть последователи. Наиболее известные проживают на Кубе и в Северной Корее. Все они заняты разработкой и реализацией национальных проектов.
Не раз уже цитируемый мною политолог Федор Достоевский задолго до Ф. Хайека прекрасно понимал угрозу, исходящую от любителей социальных проектов. «У них (социалистов. — С. Н.) не человечество, развиваясь исторически, живым путем до конца, само собою обратится, наконец, в нормальное общество, а, напротив, социальная система, выйдя из какой-нибудь математической головы, тот час же и устроит все человечество и в один миг сделает его праведным и безгрешным, раньше всякого живого процесса, без всякого исторического и живого пути! Оттого-то они так инстинктивно и не любят историю: „безобразия одни в ней да глупости“ — и все одной только глупостью объясняется! Отсюда так и не любят живого процесса жизни: не надо живой души! Живая душа жизнь потребует, живая душа не послушается механики, живая душа подозрительная, живая душа ретроградная…».
Вернемся к Ф. Хайеку. Он не против сотрудничества в рамках совместных проектов, но полагает, что их успешная реализация возможна лишь в условиях малых групп. Например, в семье, в лучшем случае в большой семье (род, племя), или в государствах, размер которых ограничен пределом слышимости «крика глашатая» (Аристотель). Общий проект удобно согласовывать, собравшись вокруг костра, где все обладают схожим жизненным опытом и привычками, где все знают всех, а потому сведены к минимуму любые неожиданности. «Однако в основе координации усилий в рамках расширенного порядка лежит именно приспособление к неизвестному. Конкуренция представляет собой процедуру открытия нового — процедуру, присущую эволюции во всех ее формах, заставляющую членов помимо их воли вписываться в новую ситуацию. И именно за счет возрастания конкуренции, а не за счет солидарности повышается постепенно наша эффективность».
Современный мир («расширенный порядок человеческого сотрудничества») не рассыпается на отдельные фрагменты не потому, что люди научились вырабатывать общие цели, расплодив многочисленные национальные и наднациональные структуры, а потому что люди научились согласовывать общие правила поведения. Самый простой и самый яркий пример роли общих правил для успешного взаимодействия — язык. Мы понимаем друг друга лишь благодаря предварительному «согласию» строить предложения по единым правилам.
Но «усвоение правил поведения — это по большей части источник, а не результат интуиции, разума и понимания»(Ф. Хайек). Это уже задним умом мы создаем умозрительные социальные проекты, для того чтобы пояснить свершившийся факт. Усвоенные правила незаметно для всех нас превращаются в традиции, без которых невозможна социальная стабильность. Но в данном контексте необходимо помнить, что любая традиция есть результат иррационального отбора. Целенаправленно традиции не создаются.
Парадокс Туркменбаши
Проблема строительства национального белорусского государства (по А. Суздальцеву) крупномасштабным национальным проектом вовсе не ограничивается. Ибо последний плохо согласовывается с тем, что называется либеральной приверженностью: «мы не скрываем своей приверженности к либеральному подходу в определении национального государства». Это уже новая мысль. Проследим за ней: «национальным» может быть названо государство с демократическим политическим и государственным режимами… Следовательно, на первый план выходят права человека — гражданина, а не его этническая принадлежность — «цвет крови» (действительно, в современном мире невозможно найти моноэтничного государства, включая Японию и Словению)».
Далее следует уже знакомое нам рассуждение о необходимости национального проекта, который не может быть разработан вне рамок демократической процедуры. Следовательно, «новая мысль» оказывается не такой уж и новой: «В этом случае национальное государство не противостоит мировой глобализации, получает возможность включиться в мировую конкуренцию с собственным национальным проектом, выработанным максимально демократическим путем, а не спущенным сверху в форме выражения провидческого таланта („откровений“) правящей элиты или, тем более, одного физического лица, облеченного „царскими полномочиями“.
Прежде чем выдвинуть собственные возражения, постараемся возразить политологу А. Суздальцеву словами политолога А. Суздальцева: » Как ни прискорбно, не только белорусы не определились со своими национальными приоритетами. С теми же проблемами сталкиваются и в России, и в Казахстане. Более или менее прояснилось в Киеве, где правящий класс выбрал европейский проект, но украинцев еще ждет раскол на еврооптимистов и евроскептиков. Проще всего в Туркменистане, где национальный проект сфокусирован в живом Боге — Туркменбаши».
Интересно, а куда следует отнести Туркменбаши — к еврооптимистам или к евроскептикам? Или, являясь полновластным диктатором, он вполне способен действовать по принципу «два в одном», успешно смешивая в одном флаконе европринципы-антиподы и выстраивая попутно туркменское национальное государство?
Связь между процессами либерализации и формированием национальных государств действительно существовала. Но связь эта в прошлом. Как отмечает Энтони Гидденс, « говоря об обществе, мы на самом деле имеем в виду национальное государство. Национальное государство — это очень специфический вид общества, которое в мировой истории возникло только в Новое время». Основным понятием по Гидденсу, без которого невозможно уяснить причину возникновения национальных государств на определенном этапе исторического развития, является «информация», ибо любое национальное государство есть в первую очередь информационное государство, но это уже тема отдельного разговора.
Сергей Николюк
18.05.05Другие публикации автора