С легким газом, или медвежья услуга России белорусской экономике

/Энергозатраты/

С легким газом, или медвежья услуга России белорусской экономике

Изменение энергетической политики России (или «Газпрома») позволило многим экспертам заявить о принципиально новых подходах в российской внешней политике и новой геополитической ситуации на постсоветском пространстве. На фоне резкого роста цен на газ для партнеров России по СНГ Беларусь выглядит эдаким белым и пушистым зайчиком — мол, мы были примерными и послушными, за что и получили свой «пряник» (вместо «кнута», который заслужили плохие Украина, Молдова или Грузия). Однако представляется, что ну очень низкие цены на газ для белорусской экономики в долгосрочной перспективе являются скорее проигрышем, чем выигрышем, и создают новые угрозы, а не возможности.

Мировые цены на ТЭР как фактор реформ

Затраты и/или покупные цены на нефть и газ зачастую определяют конкурентоспособность национальной экономики. В первую очередь это касается трансформационных экономик и особенно — экономик стран СНГ. Если Япония или Англия, не имея собственных энергетических ресурсов, практически все время работают в режиме мировых цен на ТЭР, то странам Балтии, Словакии или Венгрии пришлось испытать значительный трансформационный спад, в период которого отдельные отрасли промышленности адаптировались и приспосабливались к новым ценам на энергию. В результате некоторые производства были закрыты как неконкурентоспособные, на большинство пришли новые собственники и инвесторы, с новыми энергосберегающими и энергозаменяющими технологиями. Сегодня большинство не только стран с развитой рыночной экономикой, но и наши западные соседи потребляют значительно меньшее количество энергии на единицу ВВП, т. е. при производстве буханки хлеба, станка или пары носков их заводы и фабрики потребляют значительно меньше газа, электричества или тепла.

Кроме того, рост мировых цен и работа с мировыми ценами стимулируют в западных странах инвестиции в новые энергетические технологии, которые, возможно, будут определять будущую конкурентоспособность стран. Так, появились т. н. fuel cells (топливные элементы), биотехнологии; стоимость производства топлива из альтернативных источников энергии резко снижается. Например, благодаря технологическому прогрессу годовая мощность средней ветровой турбины выросла в 100 раз за последние 15 лет, вес этих турбин сократился наполовину за последние 5 лет, а уровень шума снизился наполовину за последние 3 года. Издержки производства электроэнергии на ветровых установках упали с EUR 0.35 за 1 кВтч в 1980 г. до EUR 0.05 в 2004 г.

В настоящее время в Европе динамично развивается производство биогаза через использование отходов сельскохозяйственного производства (навоза, соломы, свекловичных отходов) или производство зерновых культур, специально выращиваемых для этих целей (например, кукурузы). Так, количество заводов по производству биогаза в Германии более чем удвоилось за последние пять лет.

Значительный рост цен на газ потребовал в трансформационных экономиках реструктуризации, в первую очередь, энергетической системы и ЖКХ, со всеми вытекающими отсюда последствиями — необходимостью снижения затрат и ростом мотивации по их сокращению, инвестициями в повышение энергоэффективности и энергосбережения. В ход пошло все — от принципиального изменения основ функционирования энергетической системы до замены труб и окон.

Как видно из таблицы 1, наши ближайшие соседи уже в 2002 г. потребляли меньшее количество энергии на душу населения. Уверена, что по 2004 г. или 2005 г. ситуация для нас была бы еще хуже (к сожалению, нет статистики), поскольку энергопотребление страной растет. Например, в 2004 г. Беларусь потребила примерно 3400 кВтч на человека. В целом производство одного доллара ВВП требует в Беларуси в 4-5 раз больше энергоресурсов, чем в западных странах и в 1.5 раза выше, чем в других трансформационных странах.

Табл. 1. Показатели энергоэффективности в отдельных странах региона, 2002 г.

Источник: Всемирный банк, World Development Indicators.

Затраты на энергию в белорусской экономике

Анализ структуры себестоимости белорусской экономики и ее динамики позволяет также выявить ряд негативных тенденций. Так, опережающими темпами растет доля материальных затрат и затрат по оплате труда. При том же курсе доллара, что и год назад, затраты на производство продукции выросли в среднем на 25% (табл. 2.). Инфляция за это время составила 10%. Интересно, что топливо и энергия за год (сентябрь к сентябрю) выросли на 9,7%, а покупные комплектующие изделия и полуфабрикаты — на 34,4%. Это может быть косвенным свидетельством роста цен на российские комплектующие вследствие изменения порядка уплаты НДС, который, несмотря на все заявления властей о его возврате и нулевых ставках, прочно перешел в цену.

Табл. 2. Структура затрат на производство в белорусской экономике

Источник: Министерство статистики и анализа.

Благоприятная ценовая конъюнктура на энергоносители позволяет снижать долю энергетических затрат в общих затратах на производство продукции (табл. 3).

Табл. 3. Динамика изменения доли затрат на топливо и энергию, (%)

Источник: Министерство статистики и анализа, расчеты автора.

О чем говорят данные цифры и тенденции? Прежде всего, о том, что снижение доли энергозатрат никак не сказывается на снижении доли материальных затрат, которые составляют более 60% всех затрат. Кроме того, гипотетический рост затрат на ТЭР даже не в 4 раза, как в Украине, а хотя бы в два создаст серьезнейшие проблемы для всех белорусских производителей. При этом доля энергозатрат в отдельных отраслях и у отдельных предприятий (металлургия, электроэнергетика, фарфоровая промышленность и др.) превышает средние по стране показатели в 1.5-2 раза.

В условиях роста цен на энергию и топливо у материалоемкой и энергоемкой белорусской промышленности останется только один ресурс снижения затрат — снижение зарплат (и, соответственно, доли отчислений с нее со всеми вытекающими для фонда социального страхования результатами). На фоне стареющего населения и завышенных ожиданий населения по дальнейшему росту материального благополучия, усердно рекламируемого официальными масс-медиа, это может создать значительные социально-экономические последствия. Возможностей сокращения цен у производителей практически нет, все съедают налоги; большинство предприятий работают с минимальной рентабельностью в условиях нехватки оборотных средств и стареющего основного капитала. Сектор услуг, малый и средний бизнес в стране почти не развиваются из-за репрессивного законодательства и избирательного правоприменения.

Новые-старые цены на газ: угрозы и возможности

Резкий рост цен на газ для украинских потребителей, безусловно, в краткосрочном периоде создаст предпосылки для сильнейшего шока. Себестоимость и, соответственно, цены на промышленные товары резко повысятся, что снизит конкурентоспособность украинских товаров на внутреннем и внешнем рынках. Однако в долгосрочном периоде резкий переход на мировые цены создаст новые возможности для украинской экономики. Предприятия и отрасли должны будут приспособиться к новым ценам, изыскав возможности для снижения других издержек, заинвестировав огромные средства в новые энергосберегающие технологии. Украинская продукция, которая будет производиться и продаваться, будет конкурентоспособна без всяких «но» и «если». Новые цены на газ для Украины — это мощнейший стимул для начала реализации столь долго откладываемых болезненных и трудных экономических реформ для политических элит Украины.

Что касается Беларуси, то здесь ситуация принципиально иная. Получив столь очевидную передышку и уступку, мы успешно «проедим» очередную российскую субсидию. Тарифы на газ, электричество и тепло не будут повышены, население и предприятия не получат стимулов по сокращению энергопотребления и инвестициям в энергосберегающие технологии. При этом дешевые цены на газ в 2006 г. не означают, что они будут таковыми и дальше. Более того, даже приватизация в пользу России национального богатства страны — газотранспортной инфраструктуры Беларуси — никак не гарантирует того, что цены на газ в 2007 г. и далее не будут резко повышены. В отличие от России Беларусь вынуждена экспортировать готовую промышленную продукцию, а ее стремительно снижающаяся конкурентоспособность будет встречать все новые угрозы и риски. Вдобавок к резкому и все ускоряющемуся моральному и физическому износу белорусского оборудования и технологий, вследствие отсутствия инвестиций и приватизации, растет угроза производственного и потребительского шока — вследствие резко (и не резко) возрастающих цен на ТЭР. Причем в совсем недалеком будущем.

Для действующего правительства характерна разработка и утверждение все новых программ и концепций. При этом непонятно (да и неважно), кто будет их выполнять и насколько они эффективны. Так, реальную угрозу роста цен на импортируемые ТЭР правительство не собирается решать через комплексную реформу энергетики и ЖКХ, т. е. реформу тарифов, собственности, создания подлинно независимого регулирующего органа, либерализации правил по входу в сеть других поставщиков, использования помощи международных донорских организаций и стимулирования отечественных предприятий ЖКХ и рядовых потребителей менять окна и трубы, утеплять дома и пр.

Белорусское правительство прорабатывает вопрос строительства собственной АЭС или рост использования местных и возобновляемых видов энергии. Однако специфика такой страны, как Беларусь, заключается в том, что в стране не могут качественно построить библиотеку (слухи о ее небезопасности из-за сроков, удешевления себестоимости, элементарной халатности и пр. не могут возникать просто так). Что же можно говорить о строительстве АЭС? Более того, расчеты независимых экспертов говорят о том, что с учетом всех расходов (на покупку нового реактора с улучшенными показателями безопасности и захоронения ядерных отходов) производство электроэнергии не будет дешевле. Т.е. мы не решаем ни задачу удешевления электроэнергии (в настоящее время на 95% производимую из газа), ни сокращения зависимости от России (покупка реактора, урана и пр.), ни стимулирования энергосбережения и роста энергоэффективности. При этом на ее строительство будет затрачено от 3 до 5 млрд. долл. США бюджетных и заемных денег.

Использование возобновляемых источников энергии также мало поможет, особенно учитывая, как это делается. Правительство рассчитывает производить 25% от всех энергетических потребностей страны в 2012 г. из собственных местных источников (торф и возобновляемые источники энергии). Однако эти планы абсолютно нереалистичны. Получить участок земли для ветроустановки будет по-прежнему невозможно, поскольку земля у нас государственная, также как и поставить биогазовую установку на государственную птицефабрику из-за отсутствия законов, мотивов и стимулов у ее руководства или руководства энергосистемы. Зато сельское хозяйство может получить очередные вылетевшие в трубу дотации на реализацию какой-нибудь госпрограммы «Быстрорастущие деревья и возможности их выращивания в Беларуси».

Таким образом, радуясь дешевому газу и играя роль белого и пушистого зайчика, которому злые дяди из другой страны «подарили» дешевый газ, нужно помнить о затратах упущенных возможностей. Возможностях, которые так и не будут использованы Беларусью, поскольку одним из принципов славянской ментальности является роковое «пока гром не грянет, мужик не перекреститься». Не говоря уже о том, что Украина останется собственником труб, проходящих через ее территорию, в то время как мы свои трубы, скорее всего, потеряем в результате непрозрачной приватизации в пользу «Газпрома». Поскольку решения и обещания в закрытой политико-экономической системе Беларуси принимаются очень узкой группой лиц.