? Лидеры демсил, похоже, готовы сделать серьезную ставку на российский фактор в будущей избирательной кампании (см., например, Демсилы положат конец политическим склокам с Россией). Какую роль этот фактор может сыграть в грядущей электоральной кампании?
Янов Полесский: Сегодня, наверное, можно говорить о текущей электоральной кампании — первый ее этап фактически реализуется: в партийной оппозиции стартовала процедура поиска и выдвижения единых кандидатов, уже и Россия кое-что заявила по поводу собственной роли в предстоящих президентских выборах, ну, а что касается Александра Григорьевича, так он из плебисцитарного штопора по протяжении последних 15 лет еще не выходил.
Хорошо известно, что на протяжении всего периода правления Лукашенко российский правящий класс оказывал ему поддержку. Хотя без шантажа и угроз, конечно, не обходилось. Что касается нынешней кампании то, начиная с распространенного российским «Коммерсантом» заявления «источника, близкого к Кремлю», сделанного по случаю отказа Лукашенко приехать на саммит ОДКБ, «кому-то надоело быть президентом», российские медиа регулярно публикуют материалы, в которых оцениваются возможности вмешательства России во внутриполитические дела в Беларуси. В частности, ставки Кремля на альтернативного Лукашенко кандидата в президенты, экономическое давление на Лукашенко, которые могут привести к социальным беспорядкам в стране и тем самым ослабить устойчивость режима. Белорусские СМИ, ориентированные на Россию, добавляют к этим рычагам информацию, которой предположительно владеют российские спецслужбы, — о судьбе исчезнувших в 1999–2000 гг белорусских общественных деятелей.
Замечательно, что угрозы Кремля в адрес все более несговорчивых лидеров СНГ по мере осознания российским политическим классом известной зависимости от сопредельных государств, занимают все большее место во внешнеполитической риторике России. За последние полгода «черные метки» Кремля получили едва ли не все президенты СНГ. А Ющенко удостоился даже открытого обращения президента России Д. Медведева.
Декларируемая решимость России в случае чего вмешаться в политические расклады в соседних государствах пока ничем «позитивным» не подкреплена. Зато имеется несколько неудачных опытов — российский фактор не ослабляет, а скорее укрепляет позиции Ющенко и Саакашвили в собственных политических полях. И в белорусских условиях роль этого фактора однозначна: консолидация политических сил перед лицом «имперской угрозы». Кавычки в данном случае не означают, что данной угрозы не существует, однако всякий нажим со стороны России воспринимается отсюда уже без оттенков и деталей.
Между тем, следует иметь в виду, что грозные гримасы Кремля в адрес президентов СНГ служат более внутренним целям — консолидации правящего класса и завоеванию электоральных симпатий, нежели в действительности делаются в расчете, что политические режимы не устоят от угроз, или что их лидеры сделаются пугливее и потому сговорчивее. Я не думаю, что в Кремле всерьез ставят на загадочную альтернативу Лукашенко. Зато я полагаю, что в России грядет мода на новую политическую фишку: разочаровавшись во всех национальных лидерах — правящих и оппозиционных — Кремль, задействовав всю мощь СМИ, будут обращаться к народам напрямую. В этом свете понятно, что общение Медведева к Ющенко — это в действительности обращение Медведева к украинскому народу с жалобами на Ющенко. Или еще точнее: это обращение к (1) российскому правящему классу, (2) российскому народу с посланием о том, что мы — великой народ, являющийся пастырем народов малых и доверчивых. Приблизительно так этот круг замыкается.
Теперь что касается оппозиции. Разумеется, российский фактор неизменно используется оппонирующими правящим политическими силами — с неизменным неуспехом. В Беларуси этот фактор прежде призвался решающим — и в качестве основной подпорки политического режима, и в качестве инструмента воздействия на электоральное поведение. Причем как властью, так и оппозицией. Похоже, наступает момент, когда сомнения в значимости российского фактора во внутриполитических раскладах в Беларуси постепенно сменяются осознанием отсутствия у России действенных инструментов для приведения, собственного говоря, этого фактора в действие. Понятно, например, что «фактор кризиса» сильнее «фактора России», в том время как «инвестиционный фактор» все более ассоциируется с Западом (хотя цифры однозначно свидетельствуют о перевесе России, занимающей ведущее место в структуре инвестиций в Беларусь).
Следует ли партийной оппозиции надлежащим образом использовать российский фактор в избирательной кампании? Наверное, да. Если это хоть как-то может помочь в кампаниях местного типа. Но здесь важно отличать рекламные ролики от долгосрочных интересов страны в региональном контексте, и, как бы это сказать, не увлекаться первыми в ущерб вторым.