Нынешняя неделя грозится подарить нам хороший политический сюжет. При том что несколько сюжетов уже подарено. Во-первых, украинский премьер и кандидат в президенты Украины Виктор Янукович (Кучма решился на цивилизованный уход с президентского поста!) на субботних переговорах с Владимиром Путиным и своим российским коллегой Михаилом Фрадковым договорился о создании российско-украинской зоны свободной торговли. Во-вторых, президент Казахстана, выступив по национальному ТВ, объявил о своем намерении участвовать в президентских выборах 2006 года. Другими словами, он намерен сохранять приверженность профессии аж до 2013 г. В-третьих, у Беларуси опять кончается газ. Дело осложняется тем, что СЭЗ не приносят ожидаемых доходов ни государству (или президенту — как теперь Их отличишь?), ни их учредителям. А вот и предвосхищаемый сюжет: все герои большой российско-украинско-казаско-белорусской драмы встречается в Ялте 23 мая. Каждый приготовил в ялтинских кустах свой собственный рояль. Итак, поговорим о роялях.

Можно сказать, что у Путина с Кучмой один рояль на двоих. Или почти один на двоих. Ситуация в любом случае уникальна: впервые в постсоветской истории Россия с Украиной намерены играть на одной стороне игрового поля. Против ветеранов президентского дела — командой, нужно сказать, сильной и амбициозной. Обобщив, можно сказать: у «первых президентов» свое особое профессиональное отношение к делу.
Не следует принимать игровую диспозицию буквально: все четыре игрока играют только за себя — и ни за кого больше. Это главное условие игры. Более того, можно выстроить альтернативную диспозицию: Украина, Беларусь и Казахстан проводят сеанс одновременной игры с Россией. Ставками во всех случаях (включая Россию) являются президентские кресла. А следовательно: будущее отношений в рамках «союза четырех», и в рамках того же союза — серии сепаратных отношений. Начнем с Украины.

1.
Серия заявлений официальных лиц ЕС о пределах расширения Союза, а следовательно о статусе «новых соседей» вряд ли делалась с прицелом на предстоящие на Украине президентские выборы. И все же эти заявления связаны с выборами напрямую. В частности они резко снижают ставки главного кандидата от оппозиции Виктора Ющенко: в среднесрочной перспективе (в президентской перспективе) западный вектор перестает иметь для Украины значение главной цели развития. Не то чтобы европейский канон более не актуален, однако в определенном смысле он утрачивает свою мобилизующую функцию. «Самостийность» возвращается в собственное лоно. В этой ситуации российский вектор приобретает вес джокера. Нужно сказать, что и ранее он шел по «козырным» расценкам, что связано с так называемым региональным фактором. Регионализация Украины проявляет себя в сценариях политической борьбы довольно четко: победитель на востоке, юге (промышленные регионы) и отчасти в центре (вотчина колхозных генералов) суть победитель. Если преемнику Леонида Кучмы Виктору Януковичу удастся выставить в качестве ставки на выборах зону свободной торговли с Россией, то — при соответствующей медиа-поддержке, в коей сомневаться не приходится, — он будет опираться на поддержку востока и юга с уже предсказуемым результатом.
Важно увидеть, насколько большие шаги совершила Россия в плане осознания преимуществ соблазна перед давлением; сколь сладкие для Украины условия упакованы в проект российско-украинской ЗСТ. Это: отмена действующих ограничений на импорт украинских товаров и отказ в пользу Киева от НДС, который получает российский бюджет от экспорта на Украину нефти и газа. Потери России на первых порах оцениваются в $800 млн. в год. Даже частичная реализация этих обещаний обеспечивает для украинских товаропроизводителей возможность беспрепятственного сбыта на российском рынке через внезапно открывшееся «окно». А для украинского бюджета — серьезную прибавку, позволяющую смягчить проблемы депрессивных регионов и аграрного центра. Но главное: обещать можно с три короба. Любому PR-технологу известно, чего стоит хорошее обещание и как нелегко его раздобыть и оформить.
В первом приближении может показаться, что в случае с Россией ситуация зеркальная: она лишается части бюджетных средств и лишает своих товаропроизводителей части рынка сбыта (прежде всего это касается продукции металлопроката, сталелитейной, легкой и пищевой промышленности). Но заглянем за ту сторону зеркала. Во-первых, Россия получает взамен значительный по емкости украинский рынок для других, а, быть может, тех же товаропроизводителей. Во-вторых, она получает дополнительные гарантии для транзита энергоносителей в Европу по украинской территории. Не следует забывать о том, что украинская газотранспортная система способна обеспечить до 90% экспорта этого сырья в Европу. Если же часть НДС будет тратиться на модернизацию этой системы, то в перспективе, возможно, — на все 100%. Этим резервом пользоваться не обязательно, но иметь не лишне. Наконец, экономический союз с Украиной — это серьезный подарок преемнику Путина к 2008 г. Следует ли упоминать о вожделенных украинских портах, курортах и дынях (страшное искушение русского ума, с его «северным летом»)?
Ранее мы говорили о том проект Единого экономического пространства затевался с прицелом преимущественно на Украину (не исключено, что институты ЕЭП решат проблему трудоустройства Леонида Кучмы). Сопроводительная цель ЕЭП также довольно прозрачна: некоторым образом нейтрализовать мегаломанские инициативы двух главных постсоветских «интеграторов». В этом смысле в пределах общего игрового поля Украина и Россия оказываются структурными партнерами.

2.
Российско-казахские проблемы напрямую не касаются ни Украины, ни Беларуси (поскольку о поставках казахской нефти мы можем писать пока лишь в фантастическом жанре), однако о них вкратце можно сказать в плане выявления некой общей симптоматики. Прежде всего — пару слов о казахском президенте.
Главной особенностью политического стиля Назарбаева является его способность мимикрировать под любой стиль. Россия хотела видеть его интегратором — и видела его таким (одно время Назарбаев активно эксплуатировал гумилевскую идею евразийства). Запад желал видеть в нем демократа-реформатора и — Назарбаев научился произносить правильные слова. Таким образом, мифы об «интеграторе» (созданные российскими СМИ) и «реформаторе» (сформированные западной прессой) образовали весьма своеобразный имиджевый симбиоз, который, впрочем, к настоящему моменту несколько истоньшал.
Затеянный в США «казахгейт» лишает Назарбаева реноме либерала-реформатора и перемещает в один ряд с азиатскими диктаторами кланово-клиентарного пошиба. Это, по всей видимости, лишь обостряет политический азарт Назарбаева. Он говорит: все равно ближайшее десятилетие вы будете иметь дело со мной либо с моим полноценным преемником (речь идет о дочери Назарбаева Дариге). Как бы там ни было, в Ялту он едет, везя за собой уголовный след и ореол «жертвы двойных стандартов». Игровой партнер Александра Лукашенко. Однако, лишь в структурном отношении.
В отличие от западных ЕЭП-партнеров России, Казахстан не является «сырьевым» союзником РФ (вы — сырье, я — транзит). В «сырьевом» смысле это прямой конкурент России — не только в части конкуренции за Европу, но и в части конкуренции за Китай. Очень кстати накануне Ялты Нурсултан Абишевич посетил Пекин и провел серию встреч с китайскими нефтяными и газовыми боссами. Дело в том, что казахские газ и нефть по химическому составу очень напоминают российские аналоги, а доставлять их дешевле. Традиционные проблемные места российско-казахских отношений — это Байконур, таможенные барьеры, налоги, рынки и пр. Словом, можно торговаться, можно — под эгидой ЕЭП, коль скоро покупать идеи Россия склонна все менее.

3.
И вот, наконец, четвертый участник ялтинского торга. Его мы сразу узнаем по походке: у него не только проблемы с политическим имиджем (как у Назарбаева), но и определенная неспособность к мимикрии. Обратим внимание: если в российско-украинском диалоге достигнут консенсус в плане создания общего смыслового поля (есть смена элит, есть представление об интересах друг друга, о конкуренции, торговле, транзите и, самое главное, о собственности), в российско-казахских — частичный консенсус (Назарбаев всегда соблюдал определенную политкорректности и всегда умел говорить на языке экономики, хотя часто истолковывал его термины политически), то о российско-белорусских царит полный дисконсенсус. Между тем, белорусская сторона заготовила такой рояль, от которого, по ее мнению, Россия вряд ли сможет отказаться.
На днях Минск направил трем адресатам три письма, в которых изложена суть «рояля». Это чисто идейный рояль, идеями же обеспеченный. Вернее одной заветной белорусской (официальной) идеей. Если говорить коротко, правительствам России, Украины и Казахстана предложено создать «единый топливно-энергетический комплекс» в рамках ЕЭП. Вернее, всем (в т. ч. России) предложено войти в состав единого ценового пространства России на газ. Аргумент, как всегда убийственный: руководство Беларуси не устраивает ситуация, при которой правительству каждый год приходится подписывать новое соглашение с Газпромом. С точки зрения Минска, подобная зависимость от Газпрома (необходимость ездить каждый год в Москву) ставит под удар как белорусских потребителей газа, так и европейских покупателей российского и казахского газа. Аргумент интересен прежде всего тем, что он никак не оговаривает интересы России, Украины и Казахстана в этом проекте. Это и не удивительно: им он не нужен. Правда, некоторым образом оговариваются интересы европейских потребителей. Следует ли шутить о том, что Европа предоставила белорусскому президенту соответствующие полномочия?
Располагает ли Александр Лукашенко козырями наподобие назарбаевских? Такими — нет. Однако есть свои «фирменные»: фантастический проект плюс последующее обвинении в срыве интеграционных инициатив. Все козыри — для внутреннего потребления. Вне Беларуси их воспринимают в качестве цветных фантиков.

***
Итак, в Ялте для Украины решается вопрос торговли и сырья, и отчасти — вопрос смены элит. Назарбаев очевидным образом ожидает политической поддержки в условиях надвигающейся международной изоляции в обмен, к примеру, на сотрудничество в Китае по энергопроектам. Беларусь, как всегда, ожидает несколько публикаций в «Советской Белоруссии».
В Ялте уже лето.

Валерия Костюгова