Результаты июньского опроса НИСЭПИ оказались довольно неожиданными. После катастрофического падения социальных индексов в декабре и марте, на фоне дальнейшего нарастания проблем в экономике, социологи зафиксировали рост общественного оптимизма в Беларуси. Но была ли данная смена тренда единственным сюрпризом июньского опроса?
Сергей Николюк. Для тех, кто следит не только за отечественными социологическими исследованиями, никакой неожиданности не произошло. Достаточно обратиться к данным российского Фонда общественного мнения (ФОМ). Они обновляются на сайте фонда еженедельно. Рост общественного оптимизма — это общемировая тенденция, причем он фиксируется не только в ходе общенациональных опросов. Общественное мнение, как известно, не самостоятельно. Подобно нитке за иголкой оно следует за мнением элит. А элиты, в том числе и бизнес-элиты, все активнее начинают искать и создавать поводы для оптимизма.
В качестве примера сошлюсь на рост в последние месяцы Индекса промышленного оптимизма, который вот уже 14 лет рассчитывается Институтом экономики переходного периода (институт Гайдара) путем опроса руководителей промышленных предприятий. Рост индекса произошел за счет надежд на увеличение выпуска продукции, в то время как оценки текущего состояния (запасов готовой продукции, фактического изменения спроса и оценок продаж) продолжали ухудшаться.
Человек — существо оптимистичное, что не исключает склонности к панике. Но находится под воздействием панических настроений длительное время человек не в состоянии (отдельные патологические случаи, разумеется, не в счет), поэтому за срывом всегда следует подъем, и начинаться он может даже при отсутствии объективных изменений к лучшему.
Что касается сюрприза, то июньский опрос его преподнес, и сюрприз этот был настолько неожиданным, что я оказался в положении учителя географии из романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок», который не смог найти на карте Берингов пролив. Удивило не соотношение числа противников и сторонников отмены смертной казни (48.4% vs. 41,7%). В преобладании первых над вторыми ничего необычного нет. В Беларуси так было всегда. Удивили социально-демографические характеристики данных групп.
Казалось бы, за отмену смертной казни в первую очередь должны выступать сторонники европейского выбора, костяк которых составляют люди молодые и образованные, но этого как раз и не произошло (см. таблицу). Я несколько раз перепроверил кросс-таблицы, полагая, что ошибся, но первоначальный результат каждый раз подтверждался. Данный парадокс подтверждается и отношением к отмене смертной казни доверяющих и не доверяющих президенту. Среди доверяющих доля противников смертной казни оказалась выше на 11 процентных пункта.
Распределение ответов на вопрос: «Вы за или против отмены смертной казни в Республике Беларусь?» в зависимости от пола, возраста, образования и политических предпочтений*, %
Характеристика | За отмену | Против | ЗО |
Пол: | |||
Мужской | 38.4 | 53.5 | 8.1 |
Женский | 44.6 | 44.2 | 11.3 |
Возраст: | |||
18-29 лет | 39.3 | 52.0 | 8.7 |
30-39 лет | 36.9 | 52.8 | 10.3 |
40-49 лет | 43.1 | 49.0 | 7.9 |
50-59 лет | 42.1 | 48.9 | 8.9 |
60 лет и старше | 46.3 | 41.3 | 12.3 |
Образование: | |||
Начальное | 39.8 | 42.1 | 18.1 |
Неполное среднее | 46.3 | 44.3 | 9.4 |
Среднее общее | 43.3 | 48.3 | 8.4 |
Среднее специальное | 41.5 | 49.0 | 9.5 |
Высшее | 35.6 | 56.0 | 8.4 |
Доверие президенту: | |||
Доверяют | 48.6 | 43.2 | 8.2 |
Не доверяют | 37.6 | 53.3 | 9.2 |
ЗО | 27.2 | 53.8 | 19.2 |
Интеграционные предпочтения: | |||
Объединение с Россией | 45.8 | 46.6 | 7.5 |
Вступление в ЕС | 39.5 | 50.8 | 9.7 |
* Таблица читается по горизонтали
Вразумительного объяснения данной аномалии у меня нет, и потому следует признать, что социальная реальность в очередной раз оказалась сложнее наших представлений о ней. Это необходимо помнить все тем, кто так активно разрабатывает сегодня многочисленные антикризисные предложения. Для того чтобы управлять системой, ее необходимо знать. К сожалению, наши знания о белорусском обществе находятся в зачаточном состоянии. Мы не завершили еще и линнеевской стадии сбора фактов, а потом теоретические представления, на которые мы опираемся, мало чем отличаются от бытовых, циркулирующих в обществе.