Резюме

В течение долгого времени экономисты полагали, что вмешательство в экономику со стороны государства является оправданным в случае, если речь идет об экстерналиях. Экстерналии — это выгоды или ущерб, которые распространяются на третьих лиц. В том же случае, когда индивиды несут все убытки самостоятельно, и они же получают всю выгоду от собственных действий, оснований для государственного вмешательства гораздо меньше. Однако новое поколение экономистов утверждает, что патерналистское вмешательство государства может быть оправдано и в этом случае — для решения проблем самоконтроля. Утверждается, что когда люди не вполне отдают себе отчет в том, как их действия отразятся на их же будущем, такие действия ведут к негативным явлениям внутреннего порядка, иначе известным как интерналии. Использование этого понятия открывает дорогу новым аргументам в поддержку политики «государственного патернализма», в которой используются такие инструменты, как налоги на порок (в том числе на нездоровую пищу), ограничения маркетинга вредной для здоровья продукции, обязательные программы накоплений, и так далее.

Теория интерналий построена по модели теории экстерналий. Однако, сегодня первая находится примерно на той же стадии, на которой находилась последняя в 1960 году, незадолго до того, как Рональд Коуз опубликовал свою основополагающее исследование по проблеме экстерналий. Применение аргументов Коуза к теории интерналий позволяет обнаружить в ней серьезные изъяны. К примеру, в ее современной трактовке одни личные интересы незаслуженно ставятся выше других. Кроме того в ней игнорируется вероятность внутриличностного торга и прочих частных решений проблем самоконтроля. Наконец, в ней почти не уделяется внимания вероятности ошибки государства. Принимая во внимание эти серьезные недостатки, теория патерналистского вмешательства государства с целью устранения проблем самоконтроля не выдерживает никакой критики.

Введение. Что общего у кекса «Твинки» с дымовыми трубами?

Что общего у кекса «Твинки» с дымовыми трубами? Не обращая внимания на туманное сходство формы, подумайте о вреде, который они приносят. Вред от «Твинки» испытывает, в первую очередь, сам потребитель — в виде ухудшающегося здоровья и полнеющих бедер. Поэтому, употребляя «Твинки», он же больше всех заинтересован определить, превосходят ли полученные им выгоды нанесенный ущерб. Дымовые трубы, напротив, наносят ущерб не только и не столько заводу и потребителям его продукции, сколько всему обществу, которое вынуждено дышать отравленным воздухом. При этом менеджмент фирмы в своей погоне за выгодой может не всегда отдавать себе отчет во всех негативных последствиях и издержках загрязнений.

Очень важный вопрос состоит в том, кому причиняется вред — человеку, принимающему решение, или кому-то иному. И действительно, экономисты в своей массе придерживались мнения, что оснований для государственного вмешательства больше всего в том случае, если в дело вовлечена третья сторона, то есть присутствуют экстерналии. Экстерналия — это выгода или ущерб от чьей-либо деятельности, которые распространяются на третьих лиц, не вовлеченных в эту деятельность (типичный пример — люди, дышащие загрязненным воздухом, или соседи, потревоженные громкой музыкой). В то же время о себе и своих собственных интересах могут позаботится и сами индивиды. Однако все возрастающее число публикаций в экономической и научно-популярной прессе утверждает, что кекс «Твинки» и дымовые трубы имеют гораздо больше общего, чем кажется на первый взгляд. Хотя ваше решение съесть «Твинки», выкурить сигарету или пропустить спортивную тренировку может не принести никому вреда сегодня, оно определенно вредит вашему здоровью в будущем. Если рассматривать человека как совокупность «я»-настоящего, который не может отказать себе в мимолетном удовольствии, и «я»-будущего, который желает оставаться здоровым, то разумно предположить, что выбор первого может привести к возникновению экстерналий в отношении последнего. Эти внутриличностные экстерналии получили название интерналий. И примерно так же, как для исправления экстерналий мы можем облагать завод налогом на загрязнение окружающей среды, для контроля над интерналиями мы можем обложить налогами на порок такие продукты потребления, как сигареты, алкоголь или жирную пищу.

Концепция интерналий, хотя и не стала пока частью экономического мейнстрима, привлекает все больше и больше внимания. Это одна из множества новых экономических моделей, вводимых в употребление новым поколением патерналистов. Они считают, что людей необходимо заставить изменить собственные привычки ради их же собственного блага. Одно время патерналисты утверждали, что взрослые, как дети, на самом деле не всегда знают, что для них лучше. Они считают, что некоторые предпочтения — такие, как нездоровая пища или случайные сексуальные связи — попросту опасны. Однако в свободном обществе подобные аргументы звучат малоубедительно, и большинство граждан считает, что у них есть право следовать собственным интересам и ценностям, даже если их не разделяют другие. Потому новые патерналисты мудро решили не оспаривать предпочтения людей напрямую; теперь они утверждают, что интерналии (и прочие ошибки в принятии решений) могут привести к выбору, которые неразумен даже в соответствии с вашей собственной системой ценностей и предпочтений.

Вкратце, раньше патерналисты утверждали: «Мы знаем, что для тебя лучше, и мы заставим тебя это делать». Патерналисты нового поколения говорят: «Ты сам знаешь, что для тебя лучше, и мы заставим тебя этому следовать»[1].

Это очень мудрый подход. Даже самые убежденные скептики обычно признают: государство бывает необходимо, чтобы люди не могли навредить друг другу. Рассматривая индивида как множественность «я», новый патернализм предлагает перенести теорию экстерналий на сферу индивидуального выбора.

Разумеется, представление о человеке как о совокупности множества «я» — это весьма противоречивая философская позиция, и у нас может возникнуть искушение отвергнуть ее с самого начала. Мы можем возразить, что подобное размножение личности, в лучшем случае, — только метафора. Но в настоящей работе мне хотелось бы опровергнуть эту концепцию методом от противного. Поэтому я приму идею множественности «я» как данное, а затем продемонстрирую, что концепция интерналий имеет существенные огрехи[2]. Спроецировав теорию экстерналий на интерналии, ее теоретики опираются на экономическую теорию сорокалетней давности. В 1960 году лауреат Нобелевской премии по экономике Рональд Коуз написал свою знаменитую статью «Проблема социальных издержек», которая революционизировала экономический анализ экстерналий[3]. Коуз доказал, что экстерналии не всегда ведут к неэффективным результатам: с ними позволяют справится такие механизмы, как право частной собственности и рынок. Уже поэтому применение идей Коуза к теории интерналий ведет к серьезным сомнениям относительно нового направления патернализма.

Анализ интерналий до открытий Коуза

До революционного открытия Коуза теория экстерналий базировалась на анализе А. К. Пиго[4]. Аргументы Пиго очень просты:

— При наличии экстерналий (иначе известных как «эффект перелива») лица, принимающие решения, сталкиваются не со всеми издержками своего выбора.

— В результате они будут производить больше товаров или услуг. Заводы будут производить дополнительные объемы товара, даже если дополнительный доход не покрывает дополнительные издержки, скажем, из-за того, что часть таковых распространяется на людей, дышащих загрязненным воздухом. Это пример неэффективности.

— Ситуацию может исправить адекватно подобранный налог на рассматриваемые действия. Если завод будет вынужден платить налог на каждую единицу произведенной продукции или на каждый кубический фут копоти, который им выпускается в атмосферу, он будет соответствующим образом корректировать свои действия.

Сторонники теории интерналий используют три этих тезиса (почти без изменений) и в области индивидуального выбора. Они утверждают, что индивиды обычно не уделяют достаточно внимания как позитивным, так и негативным последствиям своих решений для своего собственного будущего. В результате они во вред себе перебарщивают в курении, еде или употреблении алкоголя. Налоги на подобные продукты способны снизить их потребление, благополучно сказываясь таким образом на здоровье людей. В частности:

— Джонатан Грубер и Ботон Коцеги утверждают, что курение создает отрицательные интерналии, а также что государственная политика «должна учитывать не только экстерналии, которыми курильщики обременяют третих лиц, но также и интерналии, которыми они обременяют самих себя». Исследователи подсчитали, что «существует оптимальный налог на интерналии в объеме $1 или более за пачку сигарет»[5].

— Тед О’Донохью и Мэтью Рэбин исследуют «оптимальные налоги на порок» на примере переедания[6]. Такие налоги устанавливаются для того, чтобы решить проблему самоконтроля. В пока еще не опубликованном продолжении этой статьи они отмечают, что «раз уж люди с недостаточным самоконтролем создают негативные экстерналии для себя в будущем — иначе известные как „интерналии“… роль налогов на порок в нашем анализе очень схожа с ролью налога, предложенного Пиго для борьбы с негативными экстерналиями»[7].

— Авторы других исследований, например, Колин Камерер и др.[8], Ричард Талер и Касс Санштайн[9] предлагают менее радикальные решения, предпочитая ослабить тем самым аргументы против государственного патернализма. Они утверждают, что недавние исследования бихейвиористов в области экономики «потенциально расширяют спектр ситуаций, в которых политика патернализма может получить развитие с пользой»[10]. И все же они обращаются к термину «интерналии», приводя недюжинное количество примеров иррационального поведения индивидов на рынке: «Когда потребители совершают ошибки, они как бы создают негативные экстерналии для самих себя, поскольку принимаемые ими решения… не дают точного представления о последствиях, которые эти решения за собой влекут»[11].

Все эти авторы используют устаревший подход Пиго к экстерналиям без какой-либо ссылки на Коуза и его открытия. Хотя Коуз и сам когда-то вставлял палки в колеса Пиго.

Взаимосвязанная природа интерналий

При принятии решений довольно часто задается вопрос, каким образом можно ограничить действия А, если они наносят ущерб Б? Однако неверна сама постановка вопроса. Дело в том, что здесь речь идет о взаимосвязанности явлений. Для того чтобы оградить от ущерба Б, нам понадобится нанести вред А. И, стало быть, необходимо задать совсем иной вопрос, а именно: позволять ли нам А наностить ущерб Б или же Б наносить ущерб А? Задача в том, чтобы избежать решения, влекущего наибольший ущерб[12].

Представим себе, что человек содержит в себе несколько «я». В одной известной теории говорится о том, что индивид состоит из множества различных «я»: по одному «я» для каждого отдельного момента в настоящем времени и единичного «я» в будущем[13]. Согласно другой теории, в каждом человеке существуют всего два «я»: одно, рассматриваемое в контексте настоящего времени, и одно во времени будущем. Для облегчения восприятия я буду использовать упрощенную модель.

Первое существенное открытие Коуза, касающееся экстерналий, заключается в понимании их взаимозависимости. Другими словами, экстерналии — это не просто ущерб, наносимый одними лицами другим. Скорее экстерналии возникают по причине того, что двое (или более) людей имеют противоречащие интересы, и соблюдение интересов одной стороны ведет к игнорированию интересов другой.

Рассмотрим, к примеру, ситуацию с жилым комплексом, находящимся по соседству с аэропортом. Прибывающие и отбывающие рейсы создают шум, раздражающий жителей домов; для них это отрицательная экстерналия. Позволить аэропорту продолжать свою деятельность значит продолжить наносить ущерб жителям. Но на это можно взглянуть и с другой стороны: прекращение полетов во благо тишины и спокойствия нанесет ущерб уже аэропорту (как и его клиентам). Этот момент становится особенно наглядным, если учесть, что многие переезжают на территорию, соседствующую с аэропортом, добровольно, уже после того, как последний начал свою деятельность. Вероятно, такие люди полагают, что выгоды от жительства вблизи аэропорта компенсируют вред от шума.

Однако открытие Коуза основывается не на том, кто был «первым в очереди». Смысл его в том, что вред — это палка о двух концах. Наличие экстерналий свидетельствует о существовании компромисса между интересами разных групп людей. Однако каким образом достигнуть такого компромисса, экстерналии сами по себе не объясняют. В одних случаях может оказаться целесообразным закрыть аэропорт (или же ограничить полеты) по причине того, что вред от шума превышает пользу от наличия аэропорта. В других случаях целесообразнее будет позволить аэропорту беспрепятственно продолжать свою деятельность, а жителям — приспособиться к ситуации: либо переехать в другое место, либо улучшить звукоизоляцию своих домов, либо же смириться с шумом в обмен на снижение платы за жилье.

Сторонники теории интерналий обращают внимание на то, что ваша личность сегодня, ваше сегодняшнее «я» имеет возможность предпринимать действия (такие, как курение или переедание), которые нанесут вред его же интересам в будущем. Они делают вывод, что личность в настоящем начнет перебарщивать в своих поступках во вред личности в будущем. Но это же типичный подход Пиго! Согласно новым патерналистам, имеются, с одной стороны, сегодняшнее «я», олицетворяющее вредоносителя, а, с другой стороны, будущее «я» или же совокупность всех сегодняшних «я», олицетворяющие пассивных жертв этого вреда. Это односторонний анализ, как заметил в приведенной выше цитате Коуз. Действительно, позволять сегодняшнему «я» курение или переедание означало бы наносить ущерб «я» будущему. Но, с другой стороны, запрещать это на благо «я» будущего значит ущемлять интересы «я» настоящего.

Если рассматривать теорию множественности личностей человека всерьез, аналитики должны принимать во внимание обе стороны наших интересов или предпочтений. Нам не стоит принимать как данность то, что интересы нашей личности в будущем важнее наших интересов в настоящем, равно как и не следует слепо верить в то, что интересы жителей превалируют над интересами аэропорта. Таким образом, предпочтение тех или иных действий лишь на основании того, что они благотворно скажутся на нас в будущем, в корне неверно.

Как отмечает Коуз, основная задача состоит в том, чтобы избежать решений, влекущих за собой наиболее серьезный ущерб. Однако ничто в данной ситуации (по крайней мере, не тот факт, что личность сегодня может принести ущерб личности в будущем) не свидетельствует о том, что вред, наносимый «я» будущему окажется более существенным, чем вред, наносимый «я» настоящему. Это становится очевидным, если мы примем во внимание то, что «я» в будущем вполне может причинить вред «я» настоящему посредством установления в его жизни механизмов контроля: запрета на курение или поедание мороженого, принуждения к походам к врачу и т. п. Ваше «я» в будущем также может обременять Ваше «я» в настоящем чувством вины[14]. Подобные действия осуществляются в пользу первого за счет последнего. Принимая во внимание взаимозависимость явлений и не имея возможности доказать обратное, мы можем с легкостью заключить, что будущее «я» создает интерналии в отношении «я» сегодняшнего. Это, в свою очередь, требует вмешательства. Возможно, нам следует облагать налогом клиники, занимающиеся лечением избыточного веса.

Продолжая это рассуждение, мы увидим, что Ваше «я» в будущем может навязывать «я» сегодняшнему поведение, которое, по крайней мере, со стороны третьих лиц выглядит чрезмерно строгим. В противовес тучным людям и распутникам, чьи сегодняшние личности постоянно ущемляют интересы будущих, мы можем упомянуть о скрягах, трудоголиках и анорексиках, для которых справедливо обратное[15]. Исследования свидетельствуют, что даже среди «нормальных» людей чрезмерный самоконтроль может привести к тому, что они принудят себя систематически недополучать желаемых вещей[16]. Возможно, нам следует субсидировать пончики «Криспи Крим»!

Или, следуя теории Коуза, мы можем просто признать, что вред неизбежно наносится обеим сторонам. При этом само наличие конфликта интересов не свидетельствует о том, что имеет место неэффективность, равно как не свидетельствует и о том, что неэффективность, если таковая имеется, является результатом чрезмерных или недостаточных действий одной из сторон.

Непоследовательность во времени и множественность личностей

Откуда появилось понятие множественности личности? Ведь вы — это только вы, верно? Так может показаться на первый взгляд, но приверженцы теории интерналий утверждают, что нас подводят наши же действия. Люди часто приходят к какому-либо решению в результате внутреннего конфликта между различными наборами предпочтений. Таким образом, людям свойственна «непоследовательность во времени» или, другими словами, конфликт между нашими завтрашними и сегодняшними интересами.

Предположим, у вас есть выбор: получить $100 через 100 дней или $110 через 101 день. Многие люди в этом случае выберут большие деньги. А теперь давайте перенесемся на 100 дней вперед — так, чтобы мы выбирали между $100 сегодня и $110 завтра. На сей раз, принимая решение, многие выберут меньшие деньги, включая тех, кто выбрал $110 в первом, более долговременном варианте[17]. Этот феномен, известный, как инверсия предпочтений, может повлечь за собой непоследовательность в поведении. Типичный пример — обещания, адресованные в будущее («Я обещаю сесть на диету в понедельник»), а затем их нарушение, когда понедельник настает («Нет, пожалуй, я сяду на диету в следующий понедельник). А чтобы обещания не казались пустыми словами, люди готовы намеренно ограничивать свой будущий выбор, пытаясь тем самым затруднить их нарушение — например, опустошая кладовки от искушающих легких закусок.

Непоследовательность во времени, по словам теоретиков интерналий, есть живое доказательство наличия в нас соперничающих интересов или, хуже того, соперничающих личностей. И это не просто мелочный торг, как в случае компромиссов между просмотром телевизора и походом в кинотеатр. Скорее такая непоследовательность означает, что степень компромисса с течением времени систематически меняется. Она помогает обнаруживать своего рода шизофрению даже в самых психически здоровых людях. Ваше нетерпеливое сегодняшнее «я» придает большее значение сиюминутным выгодам в то время, как ваше завтрашнее «я» отдает предпочтение более значительному вознаграждению в более отдаленном будущем. После этого, согласно теории, ваша личность сегодня, пользуясь контролем над собственным телом, наносит вред вашей беззащитной личности в будущем. Хотя временная несогласованность действительно помогает обнаружить своего рода внутренний конфликт, мы не получаем ответа, как этот конфликт разрешить. Давайте еще раз вернемся к выбору между $100 в один день и $110 днем позже. Если кто-то предпочитает большую сумму, когда выбор далек и меньшую, когда он близок, мы, манипулируя этим человеком, можем «поправить» его с тем, чтобы он всегда выбирал сумму большую. Это придало бы его выбору последовательность, и именно это решение предлагается новыми патерналистами. Но мы также можем «поправить» этого индивида и с тем, чтобы он всегда делал выбор в пользу меньшей суммы. Это также сделало бы его выбор последовательным. Таким образом, существует более чем один путь для «исправления» несогласованности во времени, однако в теории интерналий ничего не сказано о том, какое из двух решений следует использовать[18]. И снова мы наблюдаем двойственность интерналий: реализуя одни предпочтения, мы ущемляем другие.

Принцип наименьших издержек на избежание вреда

Предположим, что те, кому причиняется ущерб, могли бы избежать его путем переезда в другой район или путем принятия различных мер предосторожности, которые стоили бы им меньше [чем борьба с загрязнением стоила бы самому производителю]. Тогда, если бы жители района переселились или приняли иные меры во избежание ущерба, а фабрика продолжала испускать дым… производство приносило бы большую прибыль[19].

Обычно существует более одного способа предотвратить вред. Цель состоит в принятии мер по принципу наименьших издержек на избежание вреда.

Рассмотрим классический пример экстерналий: фабрика по производству цемента орошает пылью соседствующие дома[20]. Из простого анализа по Пиго следует, что фабрика приносит жителям вред и поэтому должна облагаться налогом на сопутствующую производству пыль. Анализ по Коузу, в свою очередь, является свидетельством того, что неудобства от пыли можно избежать или снизить, причем несколькими способами. Фабрику могут закрыть или сократить ее производство. Как альтернатива, жители могут никогда не вселяться в близлежащие дома, переехать, или подумать о том, как смягчить влияние пыли (например, не вывешивать свое белье на улице). Какое решение выбрать? Ответ на этот вопрос не следует из описания проблемы. В одних случаях было бы дешевле сократить производство (или закрыть фабрику целиком), чем заставлять жителей переезжать в другое место (или увеличивать их защищенность каким-либо другим способом). В других ситуациях поведение было бы легче изменить самим жителям. В последнем случае, когда жители оказываются стороной, которая сможет с наименьшими затратами избежать вреда, налог на работу фабрики бесполезен. Налог приведет к сокращению производства, хотя ценность недопроизведенной части продукции будет превышать издержки жителей, связанные с предотвращением соответствующего вреда[21].

Похожим образом вреда, возникающего в качестве следствия интерналий, можно избежать несколькими способами. Сегодняшнее «я» может сократить потребление «Твинки», переключиться на «Твинки Лайт» или запивать «Твинки классический» диетической «Колой» вместо «Колы» обычной. В качестве альтернативы завтрашнее «я» могло бы принимать меры, направленные на снижение негативного влияния «Твинки» в будущем. Оно могло бы, к примеру, обязать себя текущего чаще заниматься спортом (или же упражняться с большей отдачей), получив членство в тренажерном зале или договорившись с партнерами по фитнесу. Оно также могло бы заставить себя настоящего принимать сердечные лекарства. Какое из решений является наиболее эффективным, зависит от субъективных издержек, связанных с каждым из представленных вариантов. Таким образом, если «я» в будущем может при наименьших издержках избежать причиняемого вреда, налог на «Твинки» оказывается бесполезным: он принудил бы Ваше сегодняшнее «я» есть меньше «Твинки», хотя «я» будущее в состоянии избежать вреда от «Твинки» более эффективно.

Возвращаясь к примеру с цементной фабрикой, есть и третий вариант решения, который — в зависимости от различных параметров — может оказаться эффективным: ничего не предпринимать. Если ценность производимого фабрикой товара (которая будет утеряна в случае закрытия производства) превышает наносимый ущерб, а любые меры по его избежанию со стороны фабрики или жителей предполагают издержки большие, чем наносимый вред, тогда есть смысл продолжать распространять пыль вообще без какого-либо вмешательства. Похожим образом, если ценность «Твинки» для сегодняшнего «я» перевешивает ущерб, наносимый «я» в будущем, а издержки по предотвращению такого вреда для каждого из ваших «я» выше, чем сам вред, есть смысл наслаждаться «Твинки», ничего не предпринимая.

Права собственности и обмен

Первоначальное юридическое разграничение прав всегда может быть пересмотрено посредством операций на рынке. И, разумеется, если подобные операции ничего не стоят и приводят к увеличению прибыльности производства, такое изменение прав будет иметь место[22].

Предположим, что ущерб превышает издержки на его избежание. Что может заставить сторону с наименьшими издержками принять необходимые меры? Коуз в этом случае говорит о возможности договора между сторонами. Если стороной с наименьшими издержками на избежание вреда является цементный завод, который при этом, согласно закону, имеет право на загрязнение, жители могут заплатить предприятию с тем, чтобы последнее свернуло или сократило производство. Если рассматривать метод Коуза в более широком аспекте, то его смысл состоит в том, что люди могут подходить к поиску взаимовыгодных договоренностей творчески. Может ли такой подход применяться к интерналиям?

Я утверждаю, что да. Множественные «я» могут заключать между собой договоренности так же, как и разные люди. Я назову такие соглашения внутриличностным торгом. Такой торг может проявляться, по крайней мере, тремя различными способами.

Сговор с целью взаимной выгоды

Такого рода внутриличностный торг был впервые детально изучен психологом Джорджем Айнсли[23] и базируется на особой форме сотрудничества между чередой текущих «я». Айнсли заметил, что ваше «я» в настоящем в какой-то степени заботится о «я» будущем, хотя и не настолько сильно, чтобы предпочтения «я» настоящего стали бы полностью согласованными с интересами будущего «я». Ваше сегодняшнее «я» на самом деле хотело бы усилить самоконтроль, поскольку это окажет положительное влияние на всех «я» будущих, о которых сегодняшнее «я» тоже заботится. Недостаточный самоконтроль возникает из-за того, что сегодняшнее «я» желает сделать исключение для себя самого. Выбирая между тем, начать ли диету сегодня или сесть на нее завтра, сегодняшнее «я» отдаст предпочтение последнему варианту. Но такая же ситуация возникнет для «я» завтрашнего когда завтра настанет, так что диета будет отложена на послезавтра. И так далее, в результате чего она никогда не начнется.

Но что, если бы ваше сегодняшнее «я» верило, что если диету не начать сегодня, ее уже не начать никогда? Или что, если сегодняшнее «я», уже сев на диету, полагало бы, что даже ее однократное нарушение приведет к цепной реакции, которая в конечном счете сведет все усилия на нет? В таком случае последствия отказа от диеты или откладывания ее начала были бы достаточно велики, чтобы заставить «я» в настоящем «вести себя хорошо». То же самое относится и к завтрашнему «я», сталкивающемуся с тем же выбором.

Это означает, что есть объективная возможность для взаимной договоренности между «я» настоящим и всеми «я» в будущем, которые рано или поздно займут его место. В рамках такой договоренности все они обязуются ограничивать свои прихоти. Каждое «я» отказывается от мимолетного удовольствия в обмен на такие же ограничения со стороны остальных «я», а в результате выгоду получают все. Подобное соглашение усиливается желанием каждого «я» не нарушить его.

Смысл внутриличностного компромисса, представленного Айнсли, состоит в том, что в результате взаимного договора каждое «я» фактически получает «пакетную сделку». Если сегодняшнее «я» сравнит выгоды от однократного переедания с невысокими издержками такого однократного переедания в будущем, оно, конечно, выберет чревоугодие. Однако наличие внутреннего договора делает однократное переедание невозможным: оно дает цепную реакцию для завтрашних «я». А стало быть, издержки, более соответствующие реальности в этом случае, — это издержки от постоянного переедания, которые достаточно существенны и могут заставить ваше «я» в настоящем воздержаться.

Только что описанный договор может казаться странным, поскольку мы еще не привыкли рассматривать себя как совокупность нескольких «я». Но, на самом деле, это явление встречается довольно часто. Причем, заключая сделки с самими собой, нам не хочется делать исключений, дабы не создать прецедент для собственных действий в будущем. Люди, которые долгое время успешно придерживаются диеты, всегда следуют строгим внутренним правилам питания. Люди, которые пытаются бросить курить, часто наотрез отказываются «затянуться», потому как опасаются, что одна выкуренная сигарета повлечет за собой еще и еще одну — до тех пор, пока желание бросить не исчезнет. Наемные работники каждый месяц откладывают определенную часть заработной платы. Они будут категорически против того, чтобы сократить эту сумму даже один раз, опасаясь, что в привычку войдет тратить больше.

Объем ограничений, ожидаемых от каждого из наших «я», определяется с помощью личных правил. Простые правила, в частности, ценны как прецеденты, поскольку они могут ясно указать, когда сегодняшнее «я» решилось преступить черту, установленную внутриличностным договором. Айнсли воспринимает «логичное обоснование выбора или полное его отсутствие»[24] как исключения из правил, которые способны привести к временному отклонению от ограничений. Проблему отказа от правил он связывает с соблазном делать исключения[25]. Оборотная же сторона рассматриваемых соглашений — это то, что они зачастую ведут к чрезмерной строгости. И все же многие люди добровольно следуют своим строгим правилам, возможно, полагая, что выгоды от самоконтроля перевешивают издержки.

Определение границ собственности

Ключевой момент в описанной модели внутриличностного торга — это то, что лишь ваше сегодняшнее «я» способно принимать решения. Интересы будущих «я» имеют значение лишь постольку, поскольку они заботят «я» в настоящем (хотя, возможно, не так сильно, как следовало бы). Однако это не единственный путь рассмотрения проблемы. Предположим, что ваше сегодняшнее «я» не имеет эксклюзивных прав на принятие решений. Тогда вместо временной кривой самоконтроля сегодняшнее «я» будет выражать определенные интересы с моментальной отдачей, а «я» в будущем — более долгосрочные интересы. При этом оба «я» имеют общие права на принятие решений человеком. Этот подход рассматривает индивида как своего рода общий актив, за право контроля над которым борются различные «я».

Одно из возможных следствий такой ситуации — война[26]. Каждое «я» пытается реализовать свои интересы, саботируя интересы других. Сегодняшнее «я» постоянно ищет возможность удовлетворить потребности в еде, алкоголе, сексе, покупках и т. д. «Я» будущее ищет возможности ограничить удовольствия «я» сегодняшнего, выбрасывая сигареты, освобождая холодильник от чрезмерного количества легких закусок или переводя части зарплаты на сберегательный счет. Также будущее «я» может контролировать удовольствия «я» настоящего, навязывая ему чувство вины или обязательство планировать именно те действия, которые приносят удовольствие своей спонтанностью

Война дорого обходится обеим сторонам. Сегодняшнее «я» за его потворства терзает совесть. Усилия «я» будущего, затраченные на противостояние потворствам «я» сегодняшнего, снижают выгоды от удовлетворения более долгосрочных интересов. В результате каждое «я» предпочитает идти на компромисс. Торг же приобретает форму перераспределения прав собственности на человека: вместо того, чтобы добиваться контроля над ним в одно и то же время, каждое из «я» уступает прочим контроль над принятием одних решений в обмен на эксклюзивный контроль над другими.

Опыт свидетельствует, что различные интересы имеют тенденцию реализовываться в различных обстоятельствах. Индивиды применяют правила самоконтроля: например, «я буду курить только за компанию», «я не буду пить в одиночку», «я не буду есть после полуночи», «я могу не соблюдать диету в отпуске». Очевидно, что подобные личные правила ограничивают излишества в нашем сиюминутном поведении, а потому считаются механизмом обеспечения наших долгосрочных интересов. Однако эти правила хороши не только тем, что они запрещают, но и тем, что разрешают. В пределах оговоренных действий они позволяют человеку вести себя «свободно» и наслаждаться жизнью, не чувствую вины или чрезмерного контроля.

Есть и более удачный пример компромисса, который одновременно ограничивает действия и дает свободу — это утверждение различных бюджетов и открытие воображаемых счетов на определенную деятельность, например, когда игрок отводит себе личный фонд под азартные игры. Хотя этот фонд ограничивает суммарный проигрыш индивида, он одновременно позволяет ему играть свободно, не волнуясь за влияние относительно небольшого проигрыша на другого рода потребности. Этот пример иллюстрирует взаимовыгодный обмен между настоящим и будущим «я» игрока.

Исследования подтверждают, что люди используют такие воображаемые счета как средства установления ограничений[27]. Хит и Солл выяснили, что индивиды распределяют свои ресурсы по «отдельным воображаемым счетам (например, счет развлечений или домашних затрат), а затем сопоставляют затраты с бюджетом»[28]. Вертенброх заметил, что люди ограничивают свое потребление по обоим направлениям, «добродетели» и «пороку»[29]. Кивец и Саймонсон представляют, вероятно, лучшее доказательство того, что отдельные воображаемые счета и ограничивают потребление, и дают ему свободу: зачастую люди намеренно могут отдать предпочтение удовольствию, выбирая, например, предметы роскоши вместо вещей первой необходимости или наличные деньги вместо лотерейных призов[30].

Здесь так же, как и в описанной выше модели внутреннего договора, внутриличностный торг осуществляется посредством личных правил. Только «исключения» в данном случае — это неотъемлемая часть самого торга; это компенсация сегодняшнему «я» за ограничение его желаний. Модель договоренности демонстрирует, что в создании правил самоконтроля может помочь определенная доля внутриличностного альтруизма (тот факт, что различные «я» заботятся друг о друге). При этом исключения из правил создают угрозу. Модель прав собственности, напротив, — это пример того, что определенная доля сотрудничества может иметь место, даже когда «я» не заботятся друг о друге. В этом случае исключения не обязательно угрожают разрывом соглашения; скорее наоборот, эти исключения являются предпосылками к его составлению.

Взаимовыгодный обмен

Если ваши «я» в настоящем и будущем оценивают значение предметов и действий по нескольким параметрам, мы можем представить себе еще один вид внутриличностного компромисса. Для того чтобы подобный компромисс имел место, необходимо чтобы каждое из «я» имело своего рода независимый контроль над человеком-носителем, либо установленный на основе описанного выше договора, либо существующий изначально. Предположим, есть два критерия выбора: деньги (потребление сегодня против потребления в будущем) и еда (чревоугодие сегодня против здоровья в будущем). И предположим, что «я» в будущем имеет большее влияние на принятие решения в области финансов, а «я» в настоящем — в области потребления пищи. В этом случае ваше будущее «я» могло бы предложить сделку «я» настоящему: не ешь эту жареную курицу, а в место этого купи себе компакт-диск. Сегодняшнее «я» тогда обменяет удовольствие от еды на удовольствие от прослушивания музыки. «Я» в будущем обменяет некоторую сумму денег (стоимость диска плюс проценты) на здоровье.

Итак, существует достаточно аргументов в пользу идеи внутриличностного обмена. Кивец и Саймонсон выяснили, что люди, которым участие в программах поощрения постоянных клиентов дается не без усилий, склонны отдавать предпочтение вознаграждениям в виде предметов роскоши[31]. Им также свойственно выбирать такого рода вознаграждения, когда приложенные ими усилия касаются их профессиональной деятельности, а не каких-либо удовольствий, — например, отправляясь в отпуск, использовать скидки на полеты бизнес-классом, полученные в результате частых рабочих командировок. Люди также делают по