Российско-украинские газовые противоречия вступили в новую фазу. 23 марта на международной инвестиционной конференции в Брюсселе вопрос о модернизации газотранспортной системы (ГТС) Украины был решен без участия российской делегации. Примечательно, что в конференции участвовали и Виктор Ющенко, и Юлия Тимошенко, забывшие на время свои разногласия. Оба они утверждают, что газопроводы — национальное достояние и стратегическое имущество, которое на сто процентов останется в госсобственности.
Украина имеет развитую ГТС, которая включает 38 тыс. км газопроводов, в том числе 14 тыс. км — диаметром 1020-1420 мм, 73 компрессорные станции (110 компрессорных цехов) общей мощностью 5,4 тыс. МВт, 13 подземных хранилищ газа. Пропускная способность системы составляет на входе 290 млрд, а на выходе — 178,5 млрд кубометров в год, в том числе в страны Европы — 142,5 млрд. В 2006 г. завершился международный аудит системы, подтвердивший ее надежность, как минимум, на пять лет.
В итоге правительство Украины, Европейская комиссия, Европейский банк реконструкции и развития, Европейский инвестиционный банк и Всемирный банк подписали совместную декларацию по модернизации украинских газопроводов. Европа пообещала помочь Украине модернизировать газопроводы, выделив 2,57 миллиарда долларов. Можно согласиться со скептиками, что этот документ носит во многом декларативный характер, однако представители ряда международных финансовых организаций уже заявили о готовности предоставить требуемые средства.
Главной идеей является поиск формы контроля над ГТС Украины со стороны ЕС. Ее интеграция в европейскую систему позволит реализовать заинтересованность украинской стороны в диверсификации и реализации тех принципов, которые сохранили бы стабильное участие Украины в формировании европейского газового рынка.
Юлия Тимошенко объявила о большой победе, поскольку Евросоюз не требовал передать трубопроводы в собственность или хотя бы в управление. По ее словам, модернизация обойдется значительно дешевле, чем строительство обходных газопроводов в обход украинской территории: «Пусть Европа думает — поддерживать „Северный поток“, который стоит больше $20 млрд, поддерживать „Южный поток“, который потребует вложения порядка $30 млрд, или вложить $5 млрд в наш проект и нарастить мощности на 60 млрд кубометров» (www.kommersant.ru/doc.aspx? DocsID=1142703). Действительно, проекты «Северный поток» и «Южный поток» далеки от реализации, да и по объемам транзита они не могут сравниться с ГТС Украины.
Правда, обещанная помощь будет не безвозмездной, а в форме кредитов Всемирного банка и европейских некоммерческих кредитных организаций, сами же инвестиционные проекты будут проходить стандартную жесткую процедуру анализа эффективности и надежности. К тому же Еврокомиссия добилась ряда других обязательств, в том числе о реформе украинского газового рынка к 2011 году по европейскому образу и подобию.
Как и следовало ожидать, Россия, не приглашенная к участию в договоренности, отреагировала весьма жестко. Ее делегация в лице министра энергетики Сергея Шматко и представителей «Газпрома» в знак протеста покинула конференцию. Официальный представитель МИДа Андрей Нестеренко, надо полагать, крупный специалист по транспортировке газа, заявил, что любые несогласованные с российской стороной действия «приведут к росту технологических рисков и возможным сбоям в поставках природного газа на Украину и в Европу» (www.gazeta.ru/comments/25.03.2009_a_2963805.shtml).
Зампред правления «Газпрома» Валерий Голубев, комментируя объемы необходимых инвестиций, сказал, что 2-3 млрд долларов — это лишь начальная цифра, а на самом деле понадобится на порядок больше. Позже он пояснил, что, по их оценкам, в общей сложности понадобится 16 млрд, хотя природу этих расчетов не раскрыл (http://www.ng.ru/cis/2009-03-27/1_timoshenko.html).
Наконец, прямо на заседании Совета безопасности РФ президент Дмитрий Медведев сообщил о переносе в связи с результатами конференции в Брюсселе на более поздний срок межправительственных консультаций с Киевом. Ожидается также, что эта тема станет ключевой в ходе его визита в Германию 31 марта.
Но особенно горькую обиду ощутил, судя по всему, Владимир Путин, назвавший проект «непродуманным и непрофессиональным» и пригрозивший ЕС пересмотром отношений. Он считает, что попытки системного игнорирования интересов России приведут к изменению отношения Москвы ко всем проектам на территории РФ в сфере энергетики, где участвует европейский капитал: «Это касается угля, атомной энергетики, электроэнергетики, куда европейские компании сделали огромные капиталовложения» (www.kommersant.ru/doc.aspx? DocsID=1144186& NodesID=5).
Российский премьер также обратил внимание, что Еврокомиссия отказалась совместно с Москвой решать вопрос предоставления кредитов Украине. По его словам, в ответ на призыв объединить усилия для финансовой помощи Украине российской стороне ответили, что у «Еврокомиссии для Украины денег нет». «Значит ли это, что кто-то хочет воспользоваться кризисными явлениями в экономике, чтобы отобрать у Украины ее ГТС? Если это так, то это плохой способ решения проблем», — отметил Путин.
Путин утверждает, что Украина попросту забыла о своих обещаниях подключить к проекту Россию. Еще несколько лет назад, напомнил он, Россия, Украина и Германия согласились работать вместе. «Мы предлагали, и тогда украинские партнеры в принципе согласились, чтобы создать международный консорциум из российских компаний, европейских и украинских, которые могли бы взять эту ГТС в аренду» (www.gazeta.ru/politics/24.03.2009_a_2963045.shtml).
Не осталась, естественно, в стороне и Европа, причем мнения там разделились. Так, глава австрийского регулирующего органа E-Control, вице-председател европейской группы регуляторов в области электричества и газа Вальтер Болтц полагает, что Москва не должна препятствовать задуманной модернизации. Он считает, что европейские потребители должны, наконец, решить проблему, из-за которой сталкивались с перебоями в импорте газа две из последних пяти зим, и решение должен принимать ЕС: «Похоже, сейчас России становится все сложнее управляться с этим транзитом — не по техническим причинам, а по коммерческим и, я бы сказал, по политическим» (http://www.polit.ru/news/2009/03/25/auster.html).
А вот глава итальянского нефтегазового концерна ENI Паоло Скарони, напротив, заявил: «Мы считаем, и, думаю, что и другие крупные компании, такие как E.ON и Gaz de France, считают так же, что необходимо вернуться к старой идее создания консорциума, который бы гарантировал стабильные поставки газа» (http://gzt.ru/politics/2009/03/24/222501.html). Кто-нибудь сомневался, что из страны, которой руководит давний друг российского премьера, может быть сказано что-либо иное?
Что же все-таки конкретно вызвало столь болезненную реакцию российской стороны? Замечание Путина «ну кто с нами посоветовался, сможем ли мы транспортировать в будущем такие объемы или не сможем, будем мы это делать или нет?» не выдерживает критики. Если украинская ГТС окажется незагруженной, то это вроде бы не кремлевская проблема — сами себя накажут те, кто ошибочно вложит в нее деньги.
Кроме того, если Россия готова изыскать возможности для заполнения как «Северного», так и «Южного» потоков, то точно так же она могла бы направить те же объемы в дополнительные украинские мощности, не вкладывая при этом колоссальные деньги в строительство этих обходных трубопроводов.
Понятно, что Москва имеет полное право отказаться от заполнения «вражеской» трубы. Но ведь и Европа вправе прекратить свое финансирование прокладки новых газопроводов, резонно объяснив это наличием значительно более дешевого варианта. Как-то слабо верится, что в подобных обстоятельствах Россия пойдет на самостоятельное продолжение строительства, тем более условиях кризиса.
К тому же в результате европейского контроля должна исчезнуть возможность повторения зимней ситуации, но, похоже, как раз это и не устраивает Кремль. Тема контроля над ГТС в транзитных странах является для него одной из самых чувствительных. Во многом именно она лежала в основе всех «газовых войн» с Украиной и Беларусью, ибо отсутствие такого контроля способно значительно усилить зависимость России от потребителей.
«Газпром» уже давно сам нацелился на ГТС Украины. Получив такой доступ, он снизил бы транзитные риски и застраховал себя от ситуаций, подобной той, что случилась в начале года, когда страны Европы почти на три недели остались без российского газа. Но если бы российский монополист вошел во владение какой-либо долей украинской ГТС, его влияние значительно возросло бы, чего Украина и Европа допустить не хотят.
Вдобавок российская монополия могла бы на территории Украины значительно снизить плату за транзит. В случае же прихода европейского оператора эта плата может вырасти. Сейчас, по расчетам экспертов, за транзит через Украину «Газпром» платит около $2,3 млрд в год. Можно ожидать, что после прихода европейцев тарифная ставка повысится с $1,7 до $3 за 1 тысячу кубометров на 100 км, что близко к европейским тарифам. И тогда уже придется платить порядка $3,9 млрд в год.
Эта сумма могла бы быть гораздо меньше или даже вообще обнулиться, если бы «Газпром» вошел в ГТС Украины. Правда, тогда пришлось бы инвестировать собственные средства в модернизацию сетей (те же упомянутые $16 млрд).
Как полагает российский аналитик Станислав Белковский, Владимир Путин четко показал, что в отношениях с Европой его интересуют в первую очередь вопросы поставок сырья, а не какие-нибудь геополитические проекты и прочие далеко идущие планы. Кроме того, он в очередной раз продемонстрировал недостаточное понимание взаимозависимости России и Европы, зависимости России как поставщика и от Евросоюза как крупнейшего потребителя энергоносителей, и от транзитных стран, таких как Украина. Угроза пересмотреть отношения России с Евросоюзом — это бред, потому что Россия слишком зависима от Европы, чтобы позволить себе такую роскошь, как прервать экономические отношения, особенно в энергетической сфере. Никакой платежеспособной альтернативы Евросоюзу как покупателю российских энергоресурсов, а Украине — как крупнейшей транзитной стране, нет (http://grani.ru/Politics/Russia/p.148997.html).
Не вызывает сомнений, что сам факт подобного желания — модернизировать газотранспортную систему Украины без участия России — это прямое следствие всех газовых войн последних лет, включая и войну января нынешнего года. После всех газовых конфликтов Европа заинтересована в том, чтобы покупать газ на границе России и уже без московского участия транспортировать его европейским потребителям.
Таким образом, в результате зимней газовой войны победила — во всяком случае, пока — Европа, а не Россия.
Как представляется, в складывающейся ситуации повышаются шансы Беларуси на реализацию давно лелеемого ее руководством проекта — строительства второй ветки газопровода Ямал-Европа через территорию нашей страны. То есть, если с обводными газопроводами в самом деле возникнут проблемы, то Москва в этом вопросе может пойти навстречу официальному Минску. Причем не для наращивания поставок газа в Европу, а чтобы каким-то образом наказать Украину за неправильное поведение.