Недавно заместитель министра экономики Анатолий Филонов заявил, что белорусская экономика медленнее других будет снижаться и быстрее остальных сможет подняться после кризиса. Реален ли такой прогноз и что может ожидать белорусскую экономику после кризиса?
Елена Ракова. Прогноз заместителя министра основан на планируемых цифрах падения объемов промышленного производства, которые, как ожидает правительство, будут не такими значительными как в странах-соседях. Однако продолжение производства грузовиков и тракторов (и расчет на основе этого валовых показателей) не говорит ни о реальных темпах роста (спада), ни о его качестве.
В целом, наивность, оптимизм или стремление выдавать желаемое за действительное — это общее место белорусского официоза. В последние два десятилетия в США случилось несколько технических рецессий, которые ФРС успешно «залила» деньгами. Очевидно, что нынешний кризис — совсем другого рода, и пока он не лечится даже очень большими деньгами. Поэтому наивно, непрактично и непрофессионально надеяться, что кризис закончится уже в этом году, а в следующем опять начнется рост. Россия устами пессимиста Кудрина готовится к ухудшению ситуации и затягиванию поясов, как минимум, на 2-3 года. И это не оставляет нам никаких шансов.
Белорусская продукция и раньше продавалась в ручном режиме, через различного рода договоренности внутри СНГ, ЕврАзЭС, Союзного государства и т. д. В настоящее время эти тенденции в разы активизировались — белорусские делегации разного уровня куролесят по миру — от России до Туркменистана, через Китай и Венесуэлу. Однако резерв любой дружбы и желания помочь не бесконечен. Качественно же белорусская продукция не становится конкурентоспособнее и лучше. В результате, после кризиса она никому не будет нужна — в условиях временного перепроизводства выживут сильнейшие. Следует помнить и о протекционизме, который будет только усиливаться, особенно на рынках традиционного белорусского экспорта. Более того, в обмен на помощь так или иначе от нас будут требовать открываться (и у властей не будет выбора — на полное закрытие страны ресурсов тоже нет).
Открытие же экономики буде означать приход конкурентов. Магазины типа C& A не оставят ни одного шанса ни ИП, ни легпрому. IKEA значительно усложнит жизнь мебельной, стекольно-фаянсовой, легкой промышленности. Продажи продукции машиностроения полностью зависят от лояльности российских покупателей, которые сами производят аналогичную продукцию. Более того, кризис не сделает нашу продукцию дешевле, а значит, шансы китайской или немецкой техники на российском рынке только возрастут.
В результате, когда после всех потрясений, страны одна за другой начнут расти, мы все еще будем падать. Потому что найти покупателей на белорусские товары будет еще труднее. И хотя это — отдельный вопрос, еще не факт, что через два-три года мы в состоянии будем что-то производить. Ведь механизм устойчивого достаточного поступления валюты в страну так и не налажен. А возможность привлекать каждый год 5-6 млрд. долларов только стабилизационных кредитов призрачна. Стране грозят или массовые банкротства, или массовая распродажа.
В общем, блажен, кто верует.