Статистика и деньги

На последнем заседании правительства премьер-министр С. Сидорский поставил под сомнение «гламурные цифры», поставками которых занимаются его подчиненные. «Половина предприятий уже ходит на короткую неделю, а министр труда ничего не видит, у него безработица 1%», — отметил премьер. Что не устраивает премьера в статпоказателях — тем более хороших показателях?

Янов Полесский: Что касается Министерства труда, то, кажется, на прошлой неделе его представитель сам жаловался на Белстат (бывший Минстат) за подозрительно низкие показатели безработицы. Отсюда следует, что министр труда вроде как готов увидеть суровую правду, но у него устаревшая модификация очков — какие выдали, такими и пользуется.

При желании можно обвинить в подлоге Белстат, но здесь ведь та же проблема очков: орган, ответственный за сводную статистику, имеет данные, получаемые из центров занятости. Которые тоже подлогом не занимаются и честно поставляют данные о тех, кто сумел обойти все препоны и добиться статуса безработного. Почему этот статус так сложно получить — отдельный вопрос; многие из нас, впрочем, в тех или иных анкетах указывали на позицию «временно не работающий» (хотя «неполностью занятый» не пишет никто, а таких сегодня немало). Временно не работающий от безработного (который, впрочем, тоже временно безработный, поскольку дольше определенного срока стоять на учете невозможно) отличаются примерно так же, как человек, не получающий никаких средств, от человека, который небольшую социальную помощь все же получает. Зато временно не работающий (или неполностью занятый), в отличие от безработного, не обязан тратить силы на социальные отработки. Важно постоянно при этом держать в голове, что цена статуса безработного — 17 долл. в месяц. Если эту сумму сопоставить со средней зарплатой чиновника, например, Белстата или какого-нибудь центра занятости, то можно взвесить относительную цену «социального государства». Эта цена — хороший показатель того, что безработным быть не просто невыгодно, нужно бежать от этих социальных отработок куда подальше.

Можно безработицу увеличить — например, изменив методики ее подсчета или увеличив размер пособий по безработице. На то и другое нужны деньги, а их и так мало. Поскольку на том же самом совещании г-н Сидорский обвил местные администрации в том, что они провалили наполнение бюджетов. Вот вам и суть проблемы: показатели вроде хорошие, но денег они не приносят. Это какое-то противоречие. Следовательно, показатели следует несколько ухудшить — но эти повлечет дополнительные издержки (связанные с пересчетом показателей, их перепроверкой), и тогда, возможно, опять всплывет несоответствие между «гламурной» отчетностью и денежной реальностью. Тут ведь какая-то математическая загадка есть: почему одни цифры никак не желают преобразовываться в другие?

Получается, что государственная статистика вырастает как бы из одной реальности — назовем ее идеологической реальностью, а деньги относятся к какой-то другой реальности. И эти реальности не желают склеиваться. Правительство берет кредиты и рыщет в поисках инвесторов, вкладывает деньги в поля возрождения и развития всего на свете, потом эти поля произрастают ведомственными овощами — статистическими, математическими и потому прекрасными, а деньги… деньги ушли на их удобрение. Все вроде бы работает, но как-то не так. И это «не так» будет увеличиваться по мере расхождения двух реальностей. Отсюда простой вывод: идеологическая реальность сама по себе генерирует издержки. Если ее не удобрять — у денег появится шанс.