Прошедшая неделя потрясла мирное московское политическое болотце: в большую российскую политику ворвался первый шоумен. Конечно, речь о Михаиле Евдокимове, ставшем губернатором Алтайского края. По-старому, до Козаковской реформы, к этому прикладывалось также звание сенатора, то бишь члена Совета Федерации. Но и в нынешнем варианте Евдокимову хватит власти настолько, чтобы морда у него отныне была красная-красная…
Больше цитировать эстрадные монологи, принесшие славу и любовь электората новоизбранному губернатору, мы не будем. Как не будем мы и проводить совершенно дурацкую параллель со Шварценеггером или даже, упаси Боже, с Рейганом. Никакой параллели нет и быть не может: электорат не тот. Алтай — это вам не Калифорния!
Причины поражения сдающего дела Александра Сурикова, недавно успешно принятого президентом Беларуси Александром Лукашенко, очевидны. За два срока его правления алтайцы просто обожрались и губернатором, и его «командой». Никаким новым обещаниям власти верить они уже не могли. И проголосовали против него. Это самое «против» было облечено во внушительных размеров костюм, украшенный бородой и широкой улыбкой Михаила Евдокимова.
Ему — поверили.
Просто потому, что новый.
Так, кстати, поверили и Путину в тот момент, когда Ельцин еще только-только назначил его премьер-министром. Потому что новый.
Путин держит рейтинг до сих пор.
Удержит ли свою «синюю птицу» Михаил Евдокимов?
Это далеко не праздный вопрос даже для нас, белорусов. Конечно, мы живем в другом государстве, так что и сам Пал Палыч Бородин нам, как говорится, не вполне указ. Свои указчики есть. Но в белорусской политике все настолько завязано на Россию (Александр Григорьевич даром, что ли, десять лет старался?), что как в России аукнется, так у нас в ответ икнется. И, может быть, икать придется довольно долго.
Дурной пример заразителен. Это не означает, что вслед за Евдокимовым губернаторшей Санкт-Петербурга изберут Регину Дубовицкую, а президентом Якутии — Евгения Петросяна. Но в российской политике есть фигуры и посерьезнее.
Вдруг у Михаила Евдокимова получится то, что не получилось у Александра Лебедя? Нет, конечно, очень сомнительно, чтобы мастер разговорного жанра превратил свой регион в край непуганых инвесторов. Но чем черт не шутит? Даже если он сможет хотя бы устранить ряд вечных российских проблем, уволит несколько приевшихся народу дураков, после чего примется ремонтировать проблемные алтайские дороги, его вполне могут избрать и на второй губернаторский срок. Любовь — она, конечно, не картошка, но потому и расходуется не столь стремительно.
Это будет означать, что проблема, оказавшаяся не под силу тем, кого считали профессиональными политиками, была решена заслуженным артистом Российской Федерации.
Слово «артист» немедленно перестает быть ругательным, а Владимир Жириновский просто обязан уйти на пенсию. Потому что в этом случае фамилия следующего российского лидера будет всем хорошо известна.
Нет, не Евдокимов.
Совсем даже Михалков, Никита Сергеевич.
А почему бы и нет?
Его популярность в России сверхвысока. Державную риторику Никита Сергеевич освоил лучше даже, чем Дмитрий Рогозин. Бодрости и величия ему не занимать. Это как Качалов, которого спросили, может ли он в Верховный Совет РСФСР баллотироваться, так Василий Иванович прямо ответил: «Батенька мой, я царей играл…» Никита Сергеевич ведь тоже царей играл. До сих пор в царя играет.
И кого бы ни попытался Путин обозначить в роли своего преемника, тот проиграет Михалкову по определению. В силу народной любви. И в силу того мощного притяжения, которым обладает Никита Сергеевич как личность и художник.
Ведь его и на самом деле любят все.
Интеллигенция — за «Неоконченную пьесу», «Рабу любви», «Обломова», «Пять вечеров».
Народ — за сыгранные им роли. Они ведь — зеркальное отражение российского электората. Вспомните проводника из «Вокзала для двоих». А теперь вспомните Паратова из «Жестокого романса». В этом диапазоне народная любовь и колеблется. Между хамом откровенным, сдирающим с себя штаны, а с любящей женщины юбку прямо в купе, и хамом цивилизованным, каким Никита Сергеевич и сыграл Паратова.
Между двумя экранизациями «Бесприданницы» — дистанция огромного размера. Дело здесь даже не в том, насколько мастерство Якова Протазанова отличается от мастерства Эльдара Рязанова. Просто когда барин-аристократ в исполнении Анатолия Кторова швыряет в лужу многотысячную шубу, чтобы красавица Лариса сошла, не промочив ножки, это называется социальной драмой. А когда накачанный мужик поднимает карету и придвигает ее на сухое место, так, что аж жилы выскакивают из-под кожи, то это — сплошная сексопатология. Здесь идет речь не о выборе социального статуса, а о выборе самца, с которым бабе хочется переспать.
И никакие призывы уйти за цыганской звездой кочевой не превращают эту историю в высокую драму, которой ее задумывал Александр Николаевич Островский.
Но зрителю не нужно высокой драмы. Ему хватает бытовых трагедий, которыми напичканы все российские газеты, от «Комсомолки» до «Комсомольца» («Московского», разумеется). Ему нужен мощный мужик, который пришел бы, перетряхнул Россию (это можно произнести и с белорусским акцентом), после чего одних поставил к стенке, вторых посадил в тюрьму (в общем, дальше — в точности по «Утомленным солнцем»). Устал российский электорат от Григория Алексеевича с Анатолием Борисовичем, перекормили.
И здесь Никита Сергеевич — вот он. Сила пышет, усы чапаевские, морда — при необходимости — красная-красная…
Не остановить такого. Разве что…
Но лучше — пусть живет.
Но — вне политики.
Потому что политическую физиономию новейшего Паратова можно себе представить. Тут «газовая война» суверенной Беларуси детским лепетом покажется. Ибо премьер-министром почти немедленно станет какой-нибудь Скоков, министром иностранных дел — Рогозин, а министром обороны — генерал Макашов. Ибо Варенников чересчур стар для столь ответственной роли.
И ведь самое печальное в этой истории: за весь этот кошмар российский электорат проголосует запросто. Сходу. И почти единогласно. Потому что всем остальным возможным кандидатам — не верит! По определению не верит. По принципу: «Все равно обманут!»
Как, вероятно, не верил многим своим актерам и великий реформатор мировой сцены Константин Сергеевич Станиславский.
Отсутствие веры в профессиональных политиков заставляет верить профессиональным шарлатанам. Каковыми, в сущности (не оскорбляйтесь, уважаемые читатели), и являются актеры.
Так что победа Михаила Евдокимова — вторая ласточка наступившей политической зимы.
А что у нас?
…
Остались, как видите, сплошные выражения.
Но!
Ежели что — Финберга выберем. В конце концов, на то и президент, чтобы нам песня строить и жить помогала.