Оценки нынешнего исторического периода развития Беларуси в чем-то схожи с теми, которые давались в средине 90-х годов прошлого века. В 1994 году, когда Александр Лукашенко одержал триумфальную победу благодаря поддержке социальных аутсайдеров, бедных, люмпенизированных социальных групп, проигравших от распада СССР и первых реформ, ностальгирующих по советскому прошлому, то большинство экспертов пророчило ему мрачные политические перспективы. Они утверждали, что время работает против президента, его социальная база будет сужаться, а социальная база оппозиции, наоборот, расширяться. Ибо старшее поколение, тоскующее по Советскому Союзу и советским ценностям, уходит, приходит молодежь, впитывающая ценности демократии, рынка, независимости. Кроме того, считали эксперты, по мере развития рыночных отношений, которые будут прорастать как трава сквозь асфальт, несмотря на противодействие государства, нарождающийся средний класс, бизнес станут мощным фактором поддержки демократических тенденций, оппозиционных сил. Либеральные экономисты доказывали, что созданная Лукашенко модель мобилизационной экономики по причине своей неэффективности неизбежно приведет к острому экономическому, затем и социально-политическому кризису со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Однако все эти прогнозы оказались ошибочными. Хотя за 13 лет правления Лукашенко белорусский электорат существенно обновился, общество, в значительной мере, воспроизводит, регенерирует само себя в ценностном и политическом смысле.
Рейтинг Лукашенко долгое время находился в интервале 40-50%, но в 2005–2007 гг. он вырос и теперь колеблется между 50-60%. На президентских выборах, согласно исследованиям НИСЭПИ, президент получил 63,6%.
В то же время доля демократического электората практически не растет. На президентских выборах 1994 года З. Позняк и С. Шушкевич, исповедовавшие демократические ценности, получили в сумме 23% голосов. А в ходе президентских выборов 2006 года, по опросам того же НИСЭПИ, А. Милинкевич и А. Козулин набрали в сумме около 25%.
Таким образом, Лукашенко не только не сократил, но, вопреки прогнозам, расширил свою социальную базу за счет присоединения к своему стабильному электорату новых слоев населения. Созданная в стране социально-экономическая модель оказалась в достаточной степени эффективной, чтобы удовлетворить потребности большей части общества, причем не только традиционного электората президента, но и нарождающегося среднего класса. Молодежь без особого сопротивления вступает в БРСМ и с удовольствием машет официальными красно-зелеными флагами на концертах и спортивных соревнованиях. Бизнес, за исключением частных предпринимателей, оказался целиком интегрированным в режим, поддерживает существующую модель своими ресурсами (например, частные фирмы взяли на буксир умирающие колхозы). То же можно сказать о значительной части среднего класса: чиновниках, ИТР, рабочих крупных предприятий.
Лукашенко перехватывает не только электорат, но и лозунги оппозиции («За независимую Беларусь!»). А вот попытки демократических сил вторгнуться на электоральную территорию президента оказались неудачными. Имеется в виду, прежде всего, выдвижение единым кандидатом от оппозиции на президентских выборах 2001 г. профсоюзного лидера В. Гончарика.
Можно было бы долго обсуждать проблему, как плохо эксперты знают белорусское общество, а экономисты не смогли правильно оценить жизнеспособность созданной Лукашенко социально-экономической модели, ресурсы ее выживания и развития.
Но гораздо интереснее вопрос о перспективах белорусской модели. Большинство прогнозов сводятся к тезису, что с переходом на рыночные цены возникнет экономический, социальный, а затем и политический кризис, в результате которого произойдет крах нынешнего режима, приход к власти новых политических сил, под руководством которых произойдет трансформация Беларуси в направлении рынка и демократии. Такой вариант возможен, но он не единственный, и может быть, не самый вероятный.
Философ Петр Рудковский назвал нынешнюю белорусскую систему «авторитаризмом модернового типа». На сегодняшний день это явное преувеличение. Однако насколько вероятно такое развитие в перспективе? Способна ли нынешняя модель и ее архитектор к рыночной эволюции под воздействием внешних обстоятельств?
На наш взгляд, не менее вероятным, чем крах существующей модели, является путь авторитарной трансформации, т. е. создание экономической системы с параллельным существованием государственного и частного сектора, способной обеспечить инновационное развитие, при сохранении нынешнего политического режима. Что-то наподобие китайского пути. Инстинкт выживания будет подталкивать Лукашенко следовать в этом направлении. (Политическое мировоззрение президента Беларуси, на наш взгляд, не является препятствием, ибо власть для него много важнее идейных принципов).
Кстати, «азиатские тигры» проделали свой прыжок в модерн при очень активной роли государства. Однако есть два принципиальных момента, отличающие их эволюцию от белорусской ситуации. Во-первых, Тайвань, Гонконг, Сингапур, Южная Корея и другие азиатские страны проделали свой путь в «тигры», находясь на стадии индустриального общества. Беларусь же сейчас находится на более высокой стадии исторического развития.
Во-вторых, правившие там политические режимы были по своей идеологии и политике правыми. А режим Лукашенко — режим левого типа. Он базируется на советском наследстве, идее социальной справедливости, широкой социальной защите населения, отрицании рынка как регулятора экономических отношений, доминирующей роли государства в экономике. Легитимность Лукашенко во многом основана на мифе, что в Беларуси построено общество без богатых.
Но авторитарная трансформация невозможна без запуска рыночных механизмов, определенной степени экономической свободы, значительного социального расслоения общества, принятия элементов западных ценностей. Чтобы осуществить такое политическое сальто-мортале, Лукашенко придется поменять идейную парадигму, сменить идею порядка и стабильности на идею развития, образ реставратора и охранителя на образ модернизатора.
И самое главное, ему нужно будет поменять электорат, сделать своей социальной опорой средний класс, молодежь. Этому способствует начавшийся в стране потребительский бум. Беларусь вступает в эпоху потребительского общества. Лукашенко удачно оседлал эту тенденцию, объявив это своей заслугой и назвав потребление в качестве центрального звена национальной идеи.
При этом Лукашенко, видимо, придется отдавать коммунистам значительную часть своего исконного электората, людей, не вписавшихся в процесс трансформации. (Возможно, Лукашенко уже инстинктивно чувствует необходимость такого поворота и поэтому направляет основной удар репрессий против левых партий: Белорусской Партии труда, Партии коммунистов белорусской, Белорусской партии женщин «Надея»).
Успешный опыт Китая и Вьетнама показывает, что возможна модернизация под руководством левых режимов даже во главе с Коммунистической партией.
Пока в экспертном сообществе идут дискуссии, правящая команда уже сделала первые шаги по этому пути. Государство сбросило большинство социальных льгот. Объявлено о сокращении госдотаций промышленным предприятиям и колхозам. Приоткрыты двери перед иностранным капиталом. Началось продажа отдельных предприятий («Мотовело»), госпакетов акций (ООО «Velcom»), банков («Славнефтебанка») зарубежным компаниям. Власти перешли к активному внешнему заимствованию финансовых ресурсов, страна получила кредитный рейтинг. С опозданием на десяток лет институты власти активно включились в процесс формирования нации. (Правда, нация получается совсем не похожей на национальный проект белорусских «адраджэнцаў», но белорусский лидер использует тот строительный материал, который есть в наличии, т. е. те элементы массового сознания, которые доминируют в обществе).
Конечно, можно сказать, что все это — имитация реформ, они не решают вставших перед страной проблем. Но, с другой стороны, и настоящих проблем пока еще не возникло. Поэтому сделанные шаги адекватны остроте теперешней ситуации.
Рыночная трансформация под прикрытием левых лозунгов и популистской диктатуры. Почему бы нет?
В рамках конференции BISS
10-12 сентября 2007
«К новому видению Беларуси»