См. также: Совет Европы хочет открыть в Беларуси школу политических наук
Участники диалога:
Сергей Паньковский, директор Школы политических наук, руководитель проекта «Наше мнение»
Валерия Костюгова, независимый эксперт, соредактор сайта «Наше мнение»
В.К.:Сергей Игоревич, белорусские веб-издания сообщили о планах Совета Европы учредить белорусскую Школу политических наук. С общей информацией публика более или менее ознакомлена, позвольте в связи с этим задать Вам несколько уточняющих вопросов. Насколько можно судить, школа будет представлять собой дискуссионный клуб. Предполагается ли ее слушателям вручение каких-то дипломов, сертификатов?
С.П.:Дискуссионным клубом это будет по форме, по содержанию — в основе дискуссий будут лежать лекции, тематически объединенные вокруг того или иного проблемного блока и прочитанные приглашенными экспертами. В этом смысле программа является образовательной, а школа политических наук — действительно школой. После завершения годичного цикла в Страсбурге будут выдаваться дипломы, подписанные генеральным секретарем Совета Европы.
В.К.:«Белорусские новости», ссылаясь на Ваши слова, сообщают, что Школа политических наук при Совете Европы «задумана как независимая структура — вне партий, движений и политики, это не конфронтационный проект. Ее цель — обучение и поддержка нового поколения белорусской интеллектуальной элиты: политиков, государственных служащих. Вам не кажется, что „неконфронтационный“ замысел Школы политических наук и ее цели несколько конфликтуют между собой? Если я не ошибаюсь, одной из причин изгнания ЕГУ из Беларуси было подозрение в претензиях на воспитание белорусской элиты?
С.П.:Знаете, в свое время существенный поворот в европейской философии и возникновение, например, экзистенциального типа философствования были обусловлены несколькими очень простыми, на первый взгляд, констатациями: «никто не может умереть вместо меня» или «никто не может полюбить вместо меня». Точно так же никто не может мыслить вместо нас или никто не может, например, нести нравственную ответственность вместо нас. Каждого индивидуально. Есть сферы и решения, которые никому нельзя делегировать. Всегда были и будут люди, которые ни при каких обстоятельствах не согласятся это сделать. Иначе история человечества до сих пор не началась бы.
У Александра Лукашенко есть свое понимание того, какими должны быть элиты и чему или кому они должны служить. Есть и другие точки зрения. Без преодоления того, что в философии называется «субъективным идеализмом», т. е. восприятия мира исключительно как продукта собственного о нем представления, никакой диалог невозможен в принципе. Тогда нечего на него даже претендовать.
В.К.:Многие из нас привыкли считать, что т. н. называемая элита конденсируется в результате борьбы или конкуренции. Опыт подсказывает, что общественного договора или консенсуса такого типа «мы знаем, что вы лучше образованы, воспитаны и т. д., и поэтому вам полагаются привилегии» на практике добиться невозможно. Или, с учетом того обстоятельства, что слушателей, насколько можно судить по предварительным планам, планируется отбирать из людей, уже выдержавших конкурентный отбор, речь идет все же о чем-то ином, например, о включении местных элит в европейские институты?
С.П.:Каждой нации, каждой стране всегда важно иметь некоторый набор людей, которые движутся немного впереди остальных, которые играют самостоятельную роль, которые могут вступать первопроходцами или которым могут доверять иногда довольно большие сообщества. Иначе, снова-таки, никакое историческое движение невозможно. Если такие люди не видны, значит, что-то неправильно организовано.
В.К.:По поводу регистрации. Вы говорите, что «Школа позволит и белорусским властям эффективно донести свою точку зрения до Европы, расширить там свое присутствие, завязать новые контакты. Отказать нам в регистрации в Беларуси — это уже позиция». Что нового в отношениях между Беларусью и Европой привнесет дополнительная фиксация этой позиции? И нельзя ли говорить, что в регистрации белорусской Школы в Вильнюсе в случае отказа белорусских властей учредить не вполне контролируемый канал связи с Европой в Минске, со стороны Совета Европы — также можно усмотреть позицию?
С.П.:Такого рода школы предназначены не для правительств, а для общества, для людей, которые испытывают совершенно естественную потребность в самосовершенствовании, в интеллектуальном напряжении, просто в информации. Ведь, по идее, это люди самостоятельно выбирают себе правительства, а не правительства подбирают себе граждан. Понимание этого со стороны белорусского руководства значительно облегчило бы задачу.
В.К.:Насколько реалистичной, с Вашей точки зрения, является возможность привлечения к участию в проекте приверженцев различных политических установок — официальных структур и оппозиционных движений? Ведется ли в этом направлении диалог с белорусским правительством?
С.П.: Пока нами осуществляются некоторые предварительные шаги. Разумеется, мы предполагаем выполнить все предусмотренные законодательством процедуры. Мы будем максимально стремиться к тому, чтобы различные позиции были представлены как можно более широко. Тем, кому действительно есть что сказать, теоретически должны были бы стремиться отстаивать и развивать свою точку зрения в любой критически мыслящей аудитории. Иначе такая точка зрения на самом деле ничего не стоит. Просто не является содержательной и компетентной.