На протяжении последнего времени произошли два события, отчетливо характеризующие эволюцию статуса лукашенковской Беларуси на международной арене. Совет Европы исключил наше государство из Генеральной системы преференций при экспорте ряда отечественных товаров в Старый Свет, а ООН исключила официальную Гавану и Минск из списка стран, имеющих проблемы с правами человека, аннулировав мандаты специальных докладчиков по этим вопросам.
Первый результат явился результатом согласованных действий местных независимых профсоюзов, поставленных режимом за черту закона, ряда активных оппозиционных политиков и действительно принципиальных европейских чиновников. Второй — итогом компромисса между блоками государств Азии, Африки и Латинской Америки (числом 35) и стран Евросоюза (12), входящими в Совет по правам человека ООН. Известные авторитеты в области гражданских свобод (Китай, Иран, сама Куба и др.) порадели Фиделю Кастро и за компанию — его «младшему геополитическому брату» А. Лукашенко в обмен на устраивавший Запад механизм принятия решений в этой международной структуре.
Решение Евросоюза принесет белорусской экономике и, соответственно — режиму вполне конкретные головные боли (специалисты лишь спорят о степени их тяжести). На фоне прежнего нефтегазового донорства России такие взбрыки Старого Света прошли бы незамеченными. В настоящее же время — когда В. В. Путин очевидно закусил в контактах с Лукашенко геополитические удила — любая дополнительная соломинка экономических санкций способна сломать спину даже такому матерому верблюду (и по скорости соображения, и по неприхотливой привычке населения к употреблению колючки, сводящейся к «чарке и шкварке») как современный политический режим Минска.
Что касается ООН, то с рекомендациями соответствующего Совета этой организации и ранее никто особенно не считался. Поскольку же в ответ на вышеуказанную дипломатическую «хитрость» США решили лишить эту контору своей доли финансирования (порядка 1/3 — ¼ ее бюджета), последствия данного решения могут серьезно впечатлить его участников и повлиять на их дальнейшие умонастроения. В отличие от электората Лукашенко, ооновские эмиссары афро-азиатских диктатур не привыкли отказывать себе в материальных удовольствиях и, возможно, белорусскому батьке придется — сняв льготы со своих пенсионеров — перевести сэкономленное на поддержку своего ооновского лобби.
Считаю, что последние два события — исключение Беларуси из системы торговых преференций ЕС и «черного списка» ООН — способствуют тому, что «ключи от Минска» еще в большей степени переносятся куда-то в закрома Кремля. Отечественная оппозиция должна была бы сейчас молиться на то, чтобы в 2008 году Путин остался на посту российского президента. Поскольку в случае какого-то глобального ЧП Путин немедленно не ринется подкладывать белорусскому лидеру соломку под известное место, как это впопыхах кинулся делать Милинкевич.
В настоящее время реальный водораздел между политическими силами в Беларуси проходит отнюдь не по бортикам детских любительских песочниц «ОГП — ПКБ — БНФ и т. п.». Сегодня имеются (потенциально) две партии власти. Одна целиком завязана на Лукашенко, ее представители сами по себе представляют пустое место: батькин «кредит доверия» — их единственный политический капитал (имеющий богатейшую историческую традицию обвально обесцениваться). Другая — это публика, уже сделавшая приличные (по местным меркам) состояния и желающая сохранить и, главное, законно приумножить их в ходе тотальной приватизации страны. Их не привлекает удел придворной челяди, живущей на крохи (пусть иногда и увесистые) от батькиных внешнеполитических гешефтов (типа пресловутой «Торгэкспо» и зачетов по российским сырьевым поставкам).
Отдельную категорию образуют местные бизнесмены и высокопоставленные в прошлом номенклатурщики, перебравшиеся на протяжении нескольких последних лет в Россию. У этих генералов из спецслужб и бывших «завхозов» есть уникальные знания (в том числе и бесценный компромат на первых лиц), еще советский опыт интриг и определенные средства. В известной ситуации они способны бросить на чашу весов конкретные материальные и информационные ресурсы. Присутствуют на втором плане этой сцены и связанные в прошлом с Беларусью деятели, ныне преуспевающие на Западе и в Израиле. У многих из них намного больше подвязок в кругах влиятельных тамошних людей, чем у записных активистов местной оппозиции, торгующих своими благородно-утомленными лицами на второразрядных зарубежных политических шоу. (Хотя некоторые из последних все ж таки надеются быть востребованными в случае неизбежной перспективы легитимации «системы власти без Лукашенко» в глазах США и Евросоюза.)
Это — конкретные игроки на отечественном политическом поприще на среднесрочную перспективу. Именно их сбалансированные действия (включая вполне ожидаемых перебежчиков из первой партии власти) еще теоретически могут сохранить за Беларусью национально-государственный суверенитет.
Здесь опять на первый план выходит фигура Александра Козулина. Он был своим — до инкарнации в знакового оппозиционного политика — для первой и второй группировок, связанных с нынешним режимом. Он — вполне свой для московских эмигрантов и ряда московских политиков, его признают «классово и статусно» близким местные эмигранты на Западе. И, наконец, он способен общаться на одном языке с зиц-председателями из КДС. (О взаимном доверии кого бы то ни было к кому бы то ни было здесь речь даже не идет: структуры подобного рода являют собой вечный «террариум единомышленников».)
Именно поэтому Козулин и сидит до сей поры. Вся бросающаяся в глаза заморочка с официальным объявлением амнистии 2007 г. из переполненных и экономически обременительных белорусских лагерей обусловлена именно желанием режима удержать профессора и бывшего ректора за колючей проволокой как можно дольше (даже вопреки собственному, отнюдь не самому гуманному законодательству). Устраивает эта ситуация и многих деятелей КДС: им страшновато конкурировать с единственным политическим бойцом в этом государстве, способным отвечать за свои слова и платить за свои поступки.
Да и честным политикам на Западе пора усвоить: освобождение Козулина — это пострашнее отмены внешнеторговых преференций. Это — лишение местного режима всех внутриполитических опор, некогда предоставленных ему людьми, по сей день играющими в оппозицию и давно являющимися приложением власти, к тому же полностью бесплатным для нее.