Перевернута еще одна страница в электоральной истории Беларуси. Прошедшие 2-го марта выборы, казалось бы, не принесли никаких неожиданностей: смены власти на местном уровне не произошло. Не являются неожиданными и оценки данного события. Официальные СМИ устами чиновников разных рангов говорят об образцовом проведении прошедшей кампании, а негосударственные газеты полны историй о подлогах, подтасовках и разного рода нарушениях. Однако не будем забывать, что результатом выборов всегда является нечто большее, чем только формирование представительной власти. В любом случае выборы состоялись, и есть смысл взглянуть на них шире, — а именно, с точки зрения того, какие тенденции в политическом развитии страны они обнаружили или подтвердили. Именно поэтому наш комментарий не будет содержать множества цифр и новых фактов. Предлагаю подумать над тем, что же, собственно, произошло 2 марта 2003 г.
Как выбирали
Выбирали активно. И это, пожалуй, главная неожиданность. Средняя явка избирателей по стране составила 73,3%. При этом в Минске на участки для голосования пришли 61%, а в Пинском районе — 92%. Последняя цифра впечатляет настолько, что заставляет вспомнить не такую уж давнюю советскую историю, когда голосовать за «блок коммунистов и беспартийных» приходили более 99% имеющих право голоса. Более того, отметим, что на выборах в местные Советы подобной активности не наблюдалось ни разу после 1991 г.
Так, на аналогичных выборах в 1999 г. в среднем по стране явка составила 66,3%. Из них в Гродненской области — 75,6% (в 2003 — 76,8%); Могилевской — 70,4% (в 2003 — 76,89%); Минской — 69,0% (74,75%); Витебской — 67,6% (76,74%); Брестской — 69,5% (76,22%); в Гомельской — 69,5% (72,53). В городе Минске в 1999 г. явка составила 48,0%., а выборы состоялись лишь в 33 из 52 округов. И это притом, что выборы 1999 г. были, что называется, делом чести для власти, поскольку оппозиционные партии их демонстративно игнорировали!
Заметим также еще один более чем парадоксальный факт: реальная активность избирателей 2-го марта оказалась выше той, которую предрекали результаты социологических опросов. Так, по данным ИСПИ (официальная социологическая служба при Администрации президента) свою готовность участвовать в муниципальных выборах заявили около 69% избирателей. Социологи НИСЭПИ (один из независимых исследовательских центров) фиксировали явку на выборы на уровне 64%. Известно, что прожективная электоральная активность ниже реальной приблизительно на 10%. В нашем случае наблюдается определенное превышение, что неизбежно провоцирует вопрос: искусственно ли создавалась подобная массовость? Ответить на него с полным основанием могли бы те, кто скрупулезно осуществлял подсчет избирателей, подходивших к урнам как на этапе предварительного голосования, так и в день выборов. Однако такой информации нет, и мы можем строить свои выводы лишь на основании косвенных данных.
Я не исключаю, что во многих округах подобная активность избирателей была преувеличена. Как правило, это связано с намерением избирательной комиссии добавить голосов какому-либо кандидату или просто выйти в лидеры в своем городе, районе, области. Однако есть пределы и завышению. Политические технологи знакомы с понятием «предел фальсификаций». Это означает, что сама фальсификация может осуществляться лишь в русле той или иной тенденции. Например, очень трудно (что не означает невозможно) отобрать победу у кандидата, если его перевес над соперником составляет более чем 15%. Разумеется, мы не говорим здесь о тех случаях, когда никакого подсчета голосов в принципе не происходит, а все цифры пишутся одним человеком в тиши своего кабинета. При необходимости же соблюдать некоторые правила политического приличия, искусственно «создать» подобные проценты весьма трудно.
Однако даже если показатели явки были не столь высоки, то все равно нельзя не удивляться тому, почему белорусские граждане вообще пришли на избирательные участки и выбрали тех, кто на их жизнь, в общем-то, никак не влияет. Как обычно, здесь можно выделить несколько факторов.
Во-первых, из этих 73% явки более 20% пришлось на досрочное голосование. Опять же заметим, что в соответствии с современной электоральной теорией и практикой, превышение на этапе предварительного голосования более чем на 7% — верный признак фальсификаций. С точки зрения здравого смысла досрочно голосуют лишь те, кто уезжает и не может быть дома в день голосования, а также отдельные просто любопытствующие граждане. Если исходить из того, что в нашей стране около 7 млн. избирателей и около 5 млн. из них приняли участие в выборах, то получается, что 1 022 000 принадлежат к путешественникам и любопытным. Согласитесь, трудно в это поверить. Столь триумфальное досрочное голосование возможно в тех случаях, когда поведением избирателя легко управлять. Так происходит в сельских округах, где существует немало рычагов давления, а также на участках, включающих студенческие общежития и т. п. Например, в Купаловском избирательном округе г. Минска, где находятся 7 студенческих общежитий досрочное голосование достигло рекордных показателей — более 70%! Проще говоря, наш избиратель не столько активен, сколько дисциплинирован.
Во-вторых, на явке избирателей сказалась и активная PR-кампания власти. Ее элементы были просты: объявление по радио и ТВ о дате выборов и правилах заполнения бюллетеней, а также наглядная агитация. В отличие от прошлых лет Минская городская избирательная комиссия проявила некоторую смекалку и даже сопроводила стандартный плакат, информирующий о выборах, слоганом: «Избирательная активность граждан — залог процветания государства». Как и любой слоган, он не содержал объяснений относительно того, как связаны между собой эти два явления.
В-третьих, выборы стали своего рода редким политическим развлечением в сером море белорусской политики. С одной стороны, избиратель, который большую часть своего свободного времени проводит в российском информационном пространстве, знает, что политическая жизнь — это интересно. С другой стороны, ничего подобного в своей жизни и в своем телевизоре он не наблюдает. Поэтому, когда белорусское ТВ начинает говорить о выборах, избиратель воспринимает это как возможность продемонстрировать «взрослое» политическое поведение. Это еще более вероятно в тех случаях, когда сами кандидаты проявляют PR- активность, пусть даже и в экстравагантных формах. Примером тому может служить обращение кандидата в одном из минских округов к своим избирателям в стихах: