Очередной Конгресс демократических сил, который состоялся 26–27 мая 2007 г, вызывает противоречивые чувства. С одной стороны, форум демократов стал важным событием, он подвел черту под определенным не очень удачным периодом в жизни белорусской оппозиции, поставил новые цели и задачи, реформировал структуры управления демократической коалицией. Лично я всегда принадлежал к «партии конгрессистов», как сейчас называют те силы, которые победили на форуме. Дело в том, что сами демократические принципы, вокруг которых объединились оппоненты лукашенковского режима, требуют подотчетности и ответствености избранных руководителей перед людьми их избравшими, а это значит, регулярного созыва соответствующих собраний.

С другой стороны, не может не вызывать возмущения поведение проигравшей на Конгрессе стороны, которая для удовлетворения корпоративных интересов, попыталась сорвать форум в самом его начале и манипуляциями с голосованием (когда одни и те же люди голосовали и «за», и «против» резолюции по стратегии) поставить под сомнение легитимность достигнутых результатов в конце. Причем, делали сторонники Милинкевича это, как всегда, чужими руками, использовав авторитет освобожденных накануне политзаключенных — Николая Статкевича и Павла Северинца, а также делегатов от «Молодого фронта». К большому сожалению, организаторы Конгресса дали хороший повод для таких действий. Резолюция оргкомитета «Стратегия для перемен», вокруг которой разгорелась острая полемика, и в самом деле не может не вызывать обоснованной критики.

Вместе с тем, хорошо известно, что такие многолюдные мероприятия как Конгресс демократических сил (всего в нем могли принимать участие в качестве делегатов 917 человек, были зарегистрированы в первый день работы 681 человек) — это не то собрание, на котором можно было развернуть дебаты по содержанию стратегии коалиции и провести голосование по двум проектам, предложенным оргкомитетом и Европейской коалицией. Перед форумом была возможность для согласования всех вариантов этого документа и внесения изменений и уточнений в проект, который был представлен делегатам и гостям Конгресса Вацлавом Орешкой.

Такому опытному политику как Николай Статкевич (бывший лидер Белорусской Социал-демократической партии (Громада) это должно быть хорошо известно. Поэтому его демарш о необходимости отказаться от повестки дня оргкомитета и рассматривать на Конгрессе только стратегию ОДС стал популистским шагом, рассчитанным на овации делегатов от молодежных организаций, которые незамедлительно и последовали. Сложилось впечатление, что Конгресс на глазах превращается в неуправляемый стихийный митинг, на котором невозможно работать. Потребовалось вмешательство одного из ветеранов демократического движения, человека, который еще в 1996 г. мужественно держал многодневную голодовку в тюремной камере в Минске, заместителя председателя Партии БНФ Юрия Ходыко, чтобы утихомирить страсти разгоряченной оппозиционной толпы.

Срыв форума демократов, если бы он произошел, был выгоден только одной группировке в Объединенных демократических силах — сторонникам единого кандидата, которые незадолго до Конгресса провели учредительное собрание движения «За Свободу». Дело в том, что руководство этой инициативы проиграло Конгресс еще до его открытия. В соответствии с решениями весьма представительного собрания демократических партий и непраительственных организаций в Вильнюсе 11 мая, в котором принимали участие Милинкевич и члены политсовета ОДС, было определено, что все основные вопросы, которые будут рассматриваться на форуме, должны быть предварительно согласованы с участниками так называемых региональных собраний. Повестка дня Конгресса, состав делегатов, конфигурация руководящих органов коалиции были обсуждены демократическим активом в регионах Беларуси. Принятые на региональных собраниях решения носили обязательный характер для делегатов и руководства коалиции. Это было компромиссным решением, на котором, в первую очередь, настаивал Милинкевич. Безусловно, он рассчитывал на большую сговорчивость участников таких собраний, в значительной степени зависимых от региональных ресурсных центров.

Состав делегатов Конгресса определялся по весьма сложной процедуре, что тоже стало результатом компромисса между членами политсовета ОДС и единым кандидатом, который хотел максимально увеличить число VIP персон и представителей неправительственных организаций с правом голоса. Среди делегатов первое место получили те люди, которые во время местных выборов смогли собрать 300 подписей за платформу ОДС; далее шли делегаты прошлого Конгресса, которые были избраны на собраниях по выдвижению участников; затем — делегаты, которые попали в квоту нынешних региональных собраний; наконец, VIP персоны с правом голоса. Большая часть представителей неправительственных организаций, которые желали поучаствовать в работе Конгресса, на сей раз стали гостями данного мероприятия, т. е. получила право участия, но не голосования. На мой взгляд, это решение стало более справедливым, нежели то, которое было принято перед прошлым Конгрессом в октябре 2005 г. Хорошо известно, что наиболее демократичным является принцип равенства делегатов, когда все они получают свой мандат в соответствии с одной и той же процедурой.

Единый кандидат проиграл на региональных собраниях по главному вопросу: в определении характера руководящих органов демократической коалицией. Его инициатива о том, что «Объединенные демократические силы должны избрать председателя политсовета» получила только 263 голоса. Противоположное мнение о том, что «объединенные демократические силы должны избрать сопредседателей политсовета в составе руководителей крупнейших организационных структур: В. Вячорки, С. Калякина, А. Лебедько, А. Левковича, А. Милинкевича», было поддержано 343 участниками региональных собраний. Представители движения «За Свободу» одержали победу только в Гомельской и Гродненской областях (в последней с отрывом всего в 3 голоса). В пяти других регионах они потерпели поражение.

В ходе работы Конгресса единый кандидат еще раз заявил о своем несогласии с принципами коллегиального руководства в демократической коалиции. «Я не знаю людей, которые бы выступали против Конгресса, но я не верю в демократический парламент в диктаторской стране. Конгресс — это зонтичная структура, дискуссионный клуб. Я не делаю обструкцию Конгрессу, …, но готов взять всю ответственность на себя за судьбу коалиции, если меня поддержат делегаты… Движение „За Свободу“ не является альтернативой Конгрессу, но если на форуме не будет принято решение об избрании лидера, я не буду выдвигать своей кандидатуры в качетстве одного из сопредседателей политсовета», — подчеркнул Милинкевич. Тем самым, он грубейшим образом нарушил уже принятое на региональных собраниях решение.

Он также призвал членов других партий и беспартийных делегатов записываться во фраццию «Регионы За Свободу», председателем которой стал его заместитель по движению Виктор Корнеенко. Милинкевич призвал руководство других оппозиционных партий терпимо относиться к тем членам, которые оказались не в своих партийных объединениях, а в его фракции.

На региональных собраниях большинство их участников поддержало идею о том, что председатель (сопредседатели политсовета) должны избираться на заседании политсовета, а не делегатами Конгресса. Тем самым, у нынешних руководителей коалиции оказалась косвенная, а не прямая легитимность, что, в принципе, должно усиливать коллегиальность и побуждать сопредседателей к сотрудничеству, а не к соперничеству друг с другом.

Делегаты Конгресса сформировали фракции по принципу партийного представительства для того, чтобы претворить в жизнь еще одно, поддержанное региональными собраниями, решение. В соответствии с ним, «политсовет объединенных демократических сил должен быть сформирован по квотному принципу, с учетом реального участия структур коалиции в избирательных кампаниях: БНФ, ПКБ, БСДП (Г), ОГП, движение „За Свободу“ направляют в него по 6 представителей, другие — по 2. При этом не менее половины членов политсовета от каждой структуры, должны быть представителями регионов. В состав политсовета также могут войти по одному представителю от коалиций молодежных, правозащитных, предпринимательских, женских и других организаций».

Самой многочисленной на Конгрессе оказалась фракция приверженцев Милинкевича — «Регионы За Свободу», в которую записался 201 делегат; на втором месте ПКБ — 124 делегата, на третьем «Гражданское действие» (члены и союзники ОГП), — 118, на четвертом БНФ — 97; пятое и шестое место поделили между собой члены БСДП (Г) и Партии труда — по 93 депутата; на седьмом месте оказались члены Европейской коалиции (сторонники Статкевича и Северинца) — 46 делегатов. Замыкает список фракций незарегистрированная Партия свободы и прогресса — 28 делегатов. Этот расклад свидетельствует, что большинство на Конгрессе и в политсовете оказалось у крупных партий. Движение «За Свободу» могло рассчитывать на поддержку только двух, занимающих последние места, политических объединений и своей собственной фракции.

Многие аналитики и журналисты после Конгресса утверждают, что форум только отразил те объективные противоречия по принципиальным вопросам: стратегии, идеологии и лидерстве, которые существовали в демократических силах и до этого, поэтому он и не мог привести к искомому единству оппозиции, а только расширил ту пропасть, которая лежит между составными частями ОДС. По моему мнению, эта точка зрения является ошибочной. Таким путем делается попытка оправдания фактического неучастия движения «За Свободу» в координирующих структурах, созданных седьмым Конгрессом, саботажа единым кандидатом достигнутых ранее соглашений между участниками коалиции. В этом проявляется и его неуважение к решениям региональных собраний, к «воле регионов», к которой так любит апеллировать Милинкевич.

Как это не может не показаться странным, на первый взгляд, но именно по стратегическим вопросам и существует наибольшее сходство между движением Милинкевича и ОДС. Планово-аналитическая группа представила на Конгрессе документ, в котором делается акцент на диалоге оппозиции с обществом, элитами и властью, что в сочетании с давлением на власть с помощью кампании акций протеста и должно привести, в конце концов, к проведению свободных выборов и демократизации режима без дестабилизации ситуации в стране. Этот документ был одобрен делегатами Конгресса в качестве стратегии коалиции.

В нем, в частности подчеркивается, что для предотвращения надвигающейся катастрофы, которая станет неминуемой, если власть не встанет на путь модернизации, «Объединенные демократические силы предлагают белорусскому обществу выбрать путь мирной эволюции от авторитаризма к демократии. Именно такой путь отвечает чаяниям белорусского народа: он позволит сохранить то позитивное, что было сделано в предшествующий период, гарантировать всем улучшение ситуации в будущем… ОДС действует в четырех основных направлениях».

1. «Диалог с элитами» исходит из предположения, что «сегодня интересы руководящих кадров всех уровней все более совпадают с интересами недовольных в других группах общества и с интересами ОДС. Необходимо предложить им сотрудничество и использовать их влияние для начала переговоров».

2. «Диалог с властью» означает, что «ОДС предлагает власти сотрудничество в преодолении экономического, политического и социального кризиса», организует кампанию Национальный круглый стол, который, в конце концов, под влиянием ситуации и давления международных структур и элиты должен из виртуального превратиться в реальный. «Результат переговоров — проведение в стране свободных выборов, формирование коалиционного правительства и начало комплексной модернизации».

3. «Давление на власть». «ОДС должны сделать активную часть недовольных в различных социальных группах союзниками в реализации стратегического плана… Без кампании давления власти будет трудно признать демократические силы важным фактором и субъектом диалога. При резком ухудшении социально-экономической ситуации возможно нарастание протестных настроений и включения в массовые акции части населения, обычно пассивно реагирующего на ситуацию. В этом случае возможно быстрое отстранение верховной власти. ОДС не инициирует такую ситуацию, но должны быть готовы к такому развитию событий. Только силы, имеющие серьезное влияние на общество, будут востребованы им для восстановления социального мира».

4. «Информационная кампания, диалог с обществом» предполагает «не только использование имеющихся средств информации или ориентироваться на внешние источники, но и развивать новые для Беларуси формы (Интернет, медиактивизм)».

В тексте «Стратегия движения „За Свободу“ можно прочитать, что „предложенная руководством ряда партий ‚Стратегия объединенных демократических сил‘ означает сохранение статус-кво в оппозиции, продолжение кризисных тенденций; внутренний раскол, междоусобная борьба, а значит функциональная неэффективность и маргинализация“. Вместе с тем, все составные элементы стратегии ОДС присутствуют и в стратегическом проекте движения „За Свободу“, в котором отдельным пунктом названа „работа с элитами (номенклатурой, силовиками, директоратом, лидерами мнений“; утверждается, что одной из задач движения является „получение пассивной и/или активной поддержки со стороны групп в составе правящей элиты, силовых структур, групп общества, для которых наиболее важными являются социально-экономические вопросы“. Наконец, подчеркивается, что в случае сохранения нынешнего кризисного положения оппозиции… продуктивный диалог власти (Лукашенки) с оппозицией в перспективе, как минимум до 2011 г. невозможен. Сам диалог маловероятен».

Таким образом, движение «За Свободу» не против диалога как стратегии, а против того, что оппозиционная сторона в нем будет возглавляться не Милинкевичем. И этот тезис опирается не только на сравнительном анализе двух текстов стратегических документов, но и на рассмотрении политических действий единого кандидата за последние месяцы. Уже в своем письме к Лукашенко Милинкевич убеждал президента в том, что именно он представляет конструктивную оппозицию, которая отвергает радикальные методы борьбы, стремится к диалогу с властью. Позже идея диалога сделалась главным слоганом единого кандидата для акции 25 марта. В листовках, которые массово распространялись его штабом, этот праздник, известный каждому белорусу как День Воли, получил название «Дня Белорусского Единства»; бело-красно-белая символика мирно сосуществовала там с красно-зеленой, а единый кандидат заявлял: «Мы предлагаем диалог власти для спасения экономики, для сохранения Независимости, для европейского будущего Беларуси. В наших силах найти общее решение. За Свободу! За Беларусь! »

Более демобилизирующей идеи и представить себе трудно! Если бы не незнание Павлом Северинцем (лидером «Молодого фронта») всех деталей политического дрейфа единого кандидата из-за своей «химии», вряд ли стал бы он упрекаць с трибуны Конгресса партийных делегатов за замену святой национальной символики на коммуниститческую и защищать стратегию движения «За Свободу», как гораздо более соответсвующую целям борьбы с режимом, чем предложения оргкомитета Конгресса демократических сил. По моему мнению, это не так.

Теперь попробуем сформулировать основные критические аргументы против «Статегии для перемен», поддержанной делегатами прошедшего Конгресса. Анализ текста данного документа позволяет сделать вывод, что этот план в наибольшей степени приближается к смешанной форме перехода к демократии (transplacement в терминологии Сэмюэла Хантингтона, или pacted transition в терминологии Майкла Макфаула), предполагающей согласованный элитами на переговорах процесс системной трансформации. Он позволяет избежать значительных конфликтов в обществе и достаточно быстро консолидировать демократические институты. Примерами такого перехода к демократии в конце ХХ в. были Испания, Польша, Никарагуа, Южная Корея и некоторые другие страны.

Большой проблемой для разработчиков стратегии ОДС является то, что в Беларуси отсутствуют в настоящий момент и вряд ли появятся в обозримой перспективе, те условия, которые делают эту форму перехода к демократии, которая получила у нас название «диалога», возможной.

Во-первых, pacted transition возникает при очевидном балансе основных противоборствующих политических сил, когда ни одна сторона не может победить противника полностью, когда возникает патовая ситуация. В нашем обществе не существует приблизительного равенства сил власти и оппозиции. Власть, безусловно, доминирует над оппозицией, вытеснив ее в узкое субкультурное гетто. Вырваться из него пока что не удается не только потому, что режим бдительно следит за его границами, но и потому, что многие представители оппозиционных партий и неправительственных организаций достаточно комфортно там себя ощущают, среди единомышленников-маргиналов. Надеяться же на то, что внешнее давление на Беларусь, даже при условии, что оно приведет к резкому ухудшению экономической ситуации в стране и падению доверия к Лукашенко большинства граждан, приведет их к автоматической поддержке оппозиции, также не приходится. Опыт 2002–2003 гг., когда доверие к президенту упало до 25%, но низкий рейтинг оппозиционных партий остался неизменным, наглядно подтверждает это.

Во-вторых, для осуществления стратегии диалога необходимо, чтобы в структурах власти реформаторы доминировали над консерваторами. Как минимум, руководство должно быть озабочено судьбой страны как независимого национального государства. Тогда, в условиях кризиса, оно может сесть за стол переговоров даже со вчерашними политическими врагами для недопущения национальной катастрофы. Этой логикой руководствовались польские власти — Ярузельский и Раковский, когда они садидись за «круглый стол» с Валенсой (лидером запрешенного профсоюза «Солидарность») в конце 80-х гг. В современной Беларуси нет ни единого реформатора в структурах власти, а советсткая ментальность Лукашенко очень далека от белорусской идеи, как ее понимают лидеры оппозиции. Поэтому им будет очень сложно отыскать те пункты будущей антикризисной программы, по которых их позиции хотя бы сблизятся.

В-третьих, pacted transitionпредполагает, чтобы умеренная оппозиция, способная на компромисс с властями для обеспечения национальных интересов, доминировала над радикальной. Последнее условие присутствует в Беларуси, свидетельством чего стал и последний Конгресс, делегаты которого отвергли более радикальный вариант стратегии Статкевича. Но наличие одного из трех основных факторов не достаточно, чтобы можно было всерьез надеяться на то, что Беларусь пойдет к демократии по польскому пути.

Существуют и другие замечания к тексту стратегии ОДС.

Она, по-моему, преувеличивает автономию белорусской элиты. В условиях персоналистской диктатуры, которая установлена в Беларуси, крайне низкой является степень институциализации всех элементов политической системы, в том числе и бюрократических структур. Люди, работающие в них, напрямую зависят от президента, который за 13 лет правления отработал систему контроля номенклатуры, которая в последние годы не давала сбоев. Поэтому надежда на то, что кто-то из чиновников рискнет примкнуть к оппозиции, в надежде на то, что будущая демократическая власть вспомнит про его заслуги, является утопией. «Диалог с элитой» в стратегии ОДС повторяет ошибку оппозиции 2001 г., когда в ходе президентской кампании делалась ставка на так называемый «номенклатурный сценарий». С тех пор ситуация существенно изменилась, но только в худшую сторону. Несмотря на растущее недовольство президентом, белорусское чиновничество, как группа, будет сохранять лояльность главе государства. Для того чтобы добиться изменения поведения номенклатуры, нужна мирная белорусская революция, а не Национальный круглый стол.

Обычно оппозиция предлагает авторитарной власти свое видение решения экономических, политических и социальных проблем, только в том случае, когда сама власть проводит реформы сверху, стремится к модернизации и демократизации страны (Бразилия, Тайвань, Венгрия). В этом случае часть людей из структур оппозиции может оказаться в правительстве, предлагая свои варианты реформ и подталкивая его к проведению свободных выборов. Белорусский президент не устает повторять, что он «свою страну за цивилизованным миром не поведет». Лукашенко ни на йоту не отступил от этой генеральной линии. В таких условиях предлагать ему программу реформ демократической оппозицией равносильно метанию бисера перед свиньями. На мой взгляд, «диалог с властью» — важнейшая составляющая стратегии ОДС, в настоящий момент просто не сработает, если конечно вести речь о результативном переговорном процессе, а не о его имитации.

«Диалог с обществом» является важной, но тривиальной частью стратегии. По большому счету, он должен быть постоянным, каждодневным процессом, потому что оппозиция — это лучшая часть общества. Демократические силы, в идеале, должны защищать граждан от деспотичной власти, предлагать всем понятные и популярные решения проблем, которые могли бы оборачиваться доверием и общественной поддержкой. Хорошо известно, что с диалогом белорусской оппозиции с обществом существуют давние и серьезные проблемы. Иначе не было бы такого отчуждения и изоляции оппозиции, непонимания большинством белорусов белорусских демократов. Стремление свести диалог с обществом только к информационной кампании, которая подробно расписывается в стратегии ОДС, является попыткой подмены цели средствами. Добиться прорыва изоляции демократических сил от общества только с помощью информационной работы с населением не удастся.

Из всего набора стратегических инициатив Объединенных демократических сил остается «давление на власть», которая не вызывает серьезных критических замечаний. По моему мнению, ситуация в Беларуси не изменилась настолько радикально, чтобы можно было отказываться от сценария замещения режима (replacementв терминологии С. Хантингтона), сочетания электоральной борьбы с ненасильственными массовыми акциями, который был утвержден на Конгрессе в октябре 2005 г. На мой взгляд, он на голову превосходит нынешнюю стратегию. Опыт защиты палаточного лагеря на Октябрьской площади в Минске свидетельствует, что его осуществление не стало реальностью в марте 2006 г. из-за крайней слабости субъективного фактора, отсутствия эффективного политического лидерства и воли к власти в оппозиции при наличии людей, готовых к решительным действиям и ненасильственной борьбе с режимом в обществе.

Критический анализ стратегии ОДС не означает, что не существовало существенной разницы между проектами, представленными на расмотрение делегатов седьмого Конгресса демократических сил. Преимущество проекта планово-аналитичексой группы оргкомитета над ее конкурентами заключается в коалиционном и системном характере. Это предложение было согласовано с подавляющим большинством участников коалиции и при их непосредственном участии. Его одобрение (за документ проголосовало со второй попытки 365 делегатов, против — 185 и воздержалось — 20) означает, что будут созданы структуры для выполнения стратегического плана, что в рамках коалиционных органов будет возможность не только для критики, но и для радикального пересмотра стратегии, если ситуация будет требовать этого. Вот для чего необходим «оппозиционный парламент», который так не нравится Милинкевичу: в том числе и для оперативной коррекции стратегических решений, легитимации внесенных изменений и правок. Всех этих корректировочных механизмов лишено движение «За Свободу», в котором слово лидера и узкой группы его окружения — это закон для подчиненных, при минимальной возможности для критики и исправления ошибок.

В своем выступлении на Конгрессе Милинкевич заявил, что стремление движения «За Свободу» дистанциироваться от политсовета ОДС связано с необходимостью укрепления «правых» и пронезависимых сил, которые представляет он, и не дать возможности получить преимущество силам «левым» и пророссийским. Такой анализ расклада политических сил после Конгресса, который акцентирует внимание на идеологических противоречях, мне кажется упрощенческим подходом, сознательно вводящим людей в заблуждение.

Я разделяю точку зрения Виталия Силицкого, который в своем выступлении в передаче «Пражский Акцент» на «Радио-Свобода» 30 мая обратил внимание на то, что «хотя приверженцы Милинкевича — люди занимающие отчетливо про-независимые позиции. Но очевидной является и отсутствие идеологических расхождений между Вячоркой и Милинкевичем — но они занимают разные стороны в этом раскладе. С другой стороны, какое может быть идеологическое единство между Лебедько и Калякиным? В данном случае про идеологию просто смешно говорить. Сторонников независимости в коалиционной части также хватает, поэтому я бы не называл их всех огулом „левыми“. Ну какие Лебедько, Вячорка или Романчук „левые“? Какие они промосковские? Здесь расклад совершенно иной».

Эта же точка зрения была поддержана и другой участницей передачи Светланой Калинкиной: «Данное заявление является митинговым… Нельзя сейчас говорить, что именно на таком идеологическом основании: „левые“ или „правые“, пророссийские или проевропейские, произошел раскол в оппозиции. Мне кажется, что главная причина того, что произошло — не объективная, а субъективная. Это была борьба амбиций… » Но в другом своем материале, опубликованном в тот же день на сайте «Белорусский партизан», Калинкина высказала несколько иное мнение: «принципиальные, самые существенные различия заключены в платформах. И вот о них то и не говорилось ничего, поэтому и возникает впечатление, что спор идет о дележке кресел. На самом деле, раскол является более глубоким и существенным. Милинкевич поднял знамя и призвал всех желающих встать под него. И пока только идеологи движения знают, что знамя это — антироссийское».

Тем, кто на самом деле верит в «антироссийское знамя» движения «За Свободу», я хочу напомнить хорошо известные события газового конфликта между Республикой Беларусь и Российской Федерацией. Тогда лидер белорусской оппозиции, экс-кандидат в президенты Александр Милинкевич в своем интервью радиостанции «Эхо Москвы» заявил, что «понимает позицию России в газовом конфликте с Беларусью и считает ее правильной». Это дало основание многим белорусским и зарубежным журналистам и аналитикам в совершенно искаженном свете подавать позицию всех демократических сил по этому вопросу. Например, 10 января Русская служба Би-би-си в своей аналитической передаче, посвященной конфликту, устами известного журналиста Константина Эгерта, утверждала: «Интересно, что в этих условиях оппозиция, если судить по заявлениям Милинкевича, фактически стала на сторону Москвы». Известно, что люди раскрываются в критических ситуациях, когда нужно делать выбор из двух альтернатив. Поэтому для меня является абсолютно очевидным, что в новой кризисной ситуации, когда давление России на Беларусь станет гораздо более сильным, Милинкевич повторит свой январский выбор 2007 г.

В настоящий момент позиционирование как «правой», проевропейской и антироссийской силы необходимо Милинкевичу, чтобы не просто создать движение «За Свободу», а включить в него максимальное количество членов демократических партий, оставив «конгрессистов» без рядовых членов. Те, кто надеются на то, что это движение будет формироваться из новых людей, или членов неправительственных организаций, ничего не понимают в сложившейся ситуации и в психологии бывшего председателя политсовета ОДС.

Для выполнения этой задачи Милинкевичу необходимы новые ресурсы Запада, поэтому у последнего и не должно быть никаких сомнений насчет проевропейской ориентации единого кандидата. Процесс «раздевания» демократических партий единый кандидат уже начал в регионах, где еще со времен единого БНФ сохранились приверженцы национальной идеи. Их не очень много, но зато они широко рассредоточены между небольшими городами и поселками. Для них Милинкевич должен выглядеть на 100% пронезависимым политиком, который не предаст в борьбе за возрождение белорусской нации и культуры. Наконец, экс-кандидату необходима молодежь, готовая идти на «баррикады», жертвуя собой для Беларуси, даже в уловиях отсутствия революционной ситуации. Их самоотверженная борьба будет приводиться в отчетах, как исключительная заслуга единого кандидата. Для этих людей в настоящий момент Милинкевич должен выглядеть как подлинный борец с российским империализмом, а «конгрессисты» — как предатели национальных интересов, «левая» и пророссийская сила.

По моему мнению, подлинные цели движения «За Свободу» заключаются не в создании некоего аналога белорусской «Солидарности», как думают некоторые белорусские политики-романтики; они являются куда более прагматичными — это сохранение за единым кандидатом и его окружением монополии на оппозиционную нишу в Беларуси. Только это позволит данной корпорации в демократических силах сохранить за собой власть, деньги и международный престиж. Если для этого понадобится разрушить коалицию, политические партии, другие оппозиционные структуры, они перед этим не остановятся.

Безусловно, эта задача не отвечает подлинным интересам Беларуси. Агенты Лукашенко и Путина в оппозиционных силах могут быть удовлетворены, потому что их усилиями на ближайшее время обеспечено шоу под названием: «Борьба движения „За Свободу“ против ОДС». Правда, я считаю, что существуют и вполне реальные шансы на то, чтобы сорвать такой сценарий. Свидетельством этого стало поражение Милинкевича на региональных собраниях перед Конгрессом. Это означает, что демократические активисты на местах все лучше и лучше начинают понимать ситуацию, разбираться в том, что происходит.

Милинкевич неоднократно повторял, что он не верит в эффективность коллективного лидерства в коалиции и в очередной раз предложил себя в качестве единого лидера на последнем Конгрессе демократических сил, «готового взять всю ответственность на себя». В стратегии движения «За Свободу» про лидерство написано следующее: «для консолидации, координации действий участников Движения; представительства Движения в отношениях с демократическими организациями Беларуси, другими политическими группами в составе оппозиции; представительства Движения в отношениях с обществом и властью; представительства Движения за рубежом, данная стратегия предполагает роль лидера.

Лидером Движения является основатель Движения — «единый кандидат» демократических сил на президентских выборах 2006 г. — Александр Милинкевич». И поставлена точка. Не понятно, существует ли возможность эту персону переизбрать, или же она пожизненно исполняет свои полномочия? Если правильным является последнее предположение, то тогда Милинкевич даже Лукашенко опередил, который пока еще не провозгласил себя пожизненным президентом — единым лидером всего белорусского народа.

Если говорить всерьез, то очевидно, что движение «За Свободу» создается под личность, а не под идею, как бы красиво про «независимость» и «европейскость» не было написано в преамбуле стратегии. Этот шаг трудно объяснить чем-либо еще, кроме как дальнейшим отступлением Милинкевича и его окружения от демократических принципов. Существует реальная угроза превращения движения в авторитарную структуру в белорусской оппозиции, которая своими методами мало чем будет отличаться от государственного авторитаризма.

Приверженцы Милинкевича на Конгрессе сознательно внесли путаницу в понимание двух близких по содержанию, но не совпадающих полностью понятий: «лидерства» и «управления». Если первое в идеале действительно должно быть единым, иначе будет раздрай и свара между амбициозными персонами, то второе может быть и коллективным, или коллегиальным. Более того, демократические организации чаще управляются коллегиальными структурами, что не снижает степени эффективности данного процесса.

Но в политическом состязании (борьбе за власть) необходимо лидерство, потому что необходимо движение вперед, которое привлекает единомышленников, необходим пример пассивной массе, воля к победе, персональная ответственность за предпринятые шаги, твердость в отстаивании принципов, умение идти на компромиссы для формирования максимально широких политических объединений. Значимость оппозиционного лидерства возрастает в несколько раз в условиях авторитаризма, когда оно связано с риском, самоотверженностью, личной ответственностью за людей, которых ты позвал вместе с собой двигаться вперед.

По моему мнению, подобное лидерство отсутствует в оппозиционных силах сегодня. Нельзя сказать «я могу» и требовать после этого, чтобы тебе слепо подчинялись. Необходимо доказать, что ты можешь, доказать делом, а не лозунгами, привлекая на свою сторону единомышленников, а не борясь с ними. Необходимо пройти испытание на роль лидера. Милинкевич, как мне кажется, его не прошел. Но не было и других претендентов, которые бы рискнули заменить единрого кандидата в этом качестве. В такой ситуации более правильным и честным по отношению к делегатам Конгресса было сказать им правду: да лидера нет, на этом этапе мы вынуждены ограничиться техническим руководством, но мы помним про данную проблему и будем решать ее вместе, чем пытаться любым способом, даже с помощью срыва форума вернуть себе утерянную «желтую майку», что и продемонстрировал публично Милинкевич.

В не зависимости от того, что написано в тексте стратегии движения «За Свободу», оппозиционные силы Беларуси в данный момент не имеют политического лидера. Это — важная проблема, но она не явялется неразрешимой.

Таким образом, очередной Конгресс демократических сил был занят скорее решением внутренних проблем, чем обсуждением ситуации в стране и поиском эффективных путей борьбы с авторитарным режимом. Это не мого не вызвать обоснованной критики со стороны многих аналитиков и журналистов. Конгресс обнажил внутренние трудности, заставил понять, что у оппозиции отсутствует эффективная стратегия, что существует угроза дальнейшего раскола коалиции, нет подлинного демократического лидерства. Но сама постановка этих острых вопросов на форуме, их открытое и критическое обсуждение оставляет надежду на то, что Объединенные демократические силы смогут найти пути их решения.