Вот уж никогда не думал, что в современной научной действительности придётся столкнуться с таким историческим явлением 30- 40-х годов, как закамуфлированный под научный спор политический донос. В своё время подобная практика имела достаточно широкое распространение, начавшись с примитивных агитстатей в прессе, переползая на страницы научных изданий и закончившись банальными анонимками на отдельных людей и коллективы.
Доносы были, так бы сказать материалом для розжига сталинских доменных печей массовых репрессий. И если первые из них инициировались «вождём» и его камарильей с целью приватизации власти, то последующие — такими же, как он, недоучками в философии, языкознании, биологии и истории. Благодаря им, назвавшим «проститутками» генетику и кибернетику, СССР банально прошляпил техническую революцию, выживая за счёт природных ресурсов и рабской эксплуатации человеческого труда. Но если естественные науки достаточно быстро были реабилитированы, вследствие невозможности дальнейшего их отрицания, равно как и их места в научно-техническом прогрессе всего человечества, то область гуманитарного знания по-прежнему оставалась, да и остаётся в современных белорусских реалиях областью прерогативного влияния государства и дилетантов.
В текущем году под грифом Института истории НАН Беларуси в мягком переплёте издана весьма любопытная книжечка П. Т. Петрикова «Очерки новейшей историографии Беларуси (1990-е — начало 2000-х годов)», тиражом в 200 экз. 292 страницы данного опуса содержат «…авторскую оценку достоинств, недостатков и фальсификаций в работах историков Беларуси, изданных в 1990-х — начале 2000-х годов. Основное внимание уделено достоверности так называемых „новых подходов“ историков к ключевым блокам и проблемам нашей истории, как положение Полоцкого княжества в Древней Руси, „белорусскость“ Великого княжества Литовского, „русификация“ белорусов в Российской империи и Советском Союзе, искажение и замалчивание исторических достижений в БССР». Как не сложно заметить уже из краткой аннотации, научный труд более посвящён изобличению «недостатков» и борьбе с «фальсификациями», нежели достоинствам исторической науки в отмеченный период. И сразу ясно, что на последующих страницах автор будет клеймить, изобличать и какие достоинства превозносить. И даже, удивительное дело, сразу понятно на какую аудиторию в первую очередь рассчитана книга: «…учёных, учителей, работников общественно-политических структур и социально-культурных учреждений, студентов…».
И что же могут почерпнуть из сего достойного труда «работники общественно-политических структур»? Неправы будут те из них, кто по привычке чтения художественной литературы сразу пропустит введение, рассказывающее об авторе и достоинствах его произведений. Ибо, в труде Петра Тихоновича, члена-корреспондента НАН Беларуси (бывшего директора Института истории НАН Беларуси (1975-1988), бывшего члена Комиссии по подготовке новых учебников в общественно-гуманитарной сфере, созданной А.Лукашенко и т. д.), уже во введении предлагается строго научное, точнее, историографическое деление отечественных историков на честных и нечестных (именно так, без привычных нам кавычек).
Приверженец материализма Л.Фейербаха, замечая, что «во дворцах мыслят иначе, чем в хижинах», П. Петриков начинает раздачу «слонов» просто по-императорски. Не сильно вдаваясь поначалу в суть исторических споров, автор, как античный герой, сразу берёт быка за рога и выкладывает перед «работниками общественно-политических структур» список нечестных из 16 человек «старого поколения» от академика И. М. Игнетенко до кандидата искусствоведения З. С. Позняка с примкнувшими к ним одиннадцатью «учениками-последователями» –от М. И. Ермаловича до В. А. Орлова. А через пять страниц, чтобы не было сомнений, после краткого панегирика А. Г. Лукашенко, — список из 28 честных историков от член-корреспондента В. К. Бондарчика до А. Г. Хохлова (не забыв, конечно, и себя).
Увидев развешанными на слепых весах Фемиды историков, работнику «общественно-политической структуры» сразу дают понять критерий развеса. Главным для заранее осуждённых является то, что у них «появились соображения о необходимости формирования методологии истории Беларуси на общечеловеческих ценностях, правах человека, общеевропейского дома, национально-государственном, цивилизационном, модернистском, постмодернистском, деидеологизированном, деполитизированном и других основаниях». На другой чаше, безусловно, перевешивающие историки преимущественно «старшего поколения», которые попросту и скромно «отстаивают научные положения советской историографии». Научно-теоретический фундаментом последних, как ни трудно догадаться, и как заявлено в книге, является марксистско-ленинская методология. Без всякого сомнения, по автору, чуждая общечеловеческим ценностям, правам человека, национальной государственности и т. д. Вот только несколько не понятно, каким образом она стала противоречить одновременно и модернизму и постмодернизму в отечественной историографии за столь короткий хронологический период. Даже в искусстве подобные течения, как правило, разделяются десятилетиями.
Неправильные историки «особенно активисты Белорусского народного фронта», более всего виновны в непонимании исторических благ, которые принесли белорусскому народу совместное происхождение в Древнерусском государстве, борьба за «воссоединение» славянских народов, социалистическое строительство, борьба с немецко-фашистскими захватчиками и строительство коммунистического будущего, а также в девальвации Великой Октябрьской социалистической революции до «октябрьских событий». Всю научную жизнь, специализируясь в победоносном шествии Советской власти по стране, П. Петриков оказывается, ещё и незаурядным знатоком отечественной истории начиная с каменного века. Но вот особенно ему не нравится национальные исторические личности вроде Всеслава Чародея, Скорины, Сапеги, Костюшки и Калиновского. Есть в них что-то эдакое сепаратическое, мол, недопоняли важность исторического момента и глобальность общеславянских интересов. Зачем, мол воевали и с Киевом и с Новгородом, и конечно — о ужас! — с Москвой, то бишь Великой Россией — правопреемницей и государственности, и православия и всея народности Древней Руси. Так и кажется порой, что в эти моменты крутится от радости в своём гробу граф Уваров. Хоть с коммунистами знаком и не был, но такие царские подарки от них получает!
И тем более смешно («когда бы не было так грустно») что кондовая коммунистическая риторика о событиях 500-1000-летней давности разбавляется пассами о конституции 1994 г., об избрании президентом на альтернативной основе «известного политика», о том, что была «упразднена государственная цензура», и что «политическая оппозиция демократически избираемой власти… стала получать не только моральную, но и материально-техническую поддержку как своих, так и зарубежных противников внутренней и внешней политики суверенного государства во главе с Президентом А. Г. Лукашенко». И конечно же о великих заслугах в исторической науке главы государства, который говорил «в своих выступлениях о необходимости тесных, союзных отношений с братской Россией… Это сыграло решающее значении для конкретной научной критики некоторых базовых положений сторонников новых подходов, их отказа, прежде всего от антирусского и антисоветского векторов изложения истории Беларуси». Странно, что не «Белоруссии».
Где-то мы это уже слышали, озвученное стихами Юза Олешковского: «Товарищ Сталин, вы большой учёный…». Однако не только слышали, проходили, но и болезненно почувствовали на собственных спинах… Руководитель белорусского НКВД Наседкин в докладе 26 июня 1938 г в ЦК ВКП (б) обвинял академических историков во вредительстве, которое выражалось в том, что «нечестными» историками того времени тормозилась разработка «настоящей истории белорусского народа», что был издан целый ряд «контрреволюционных» книг, что разработка истории Беларуси подменялась буржуазно-националистическими теориями о самобытности белорусского народа и экономическим притяжением Беларуси к Западу. И это было уже своеобразным «подведением итогов», по которым более 20 белорусских историков уже было осуждено и большинство расстреляно. Первый президент Академии наук академик-историк В. М. Игнатовский покончил жизнь самоубийством (похоронен в Минске на военном кладбище справа недалеко от главного входа). А всё начиналось-то с газетных статеек и якобы «научных» дискуссий. (Заметим в скобках, что монография П. Петрикова — это тоже собранные под одной обложкой преимущественно газетные статьи разного периода. Отсюда их разноформатность — как по так называемому «научному аппарату», так и по языку.) Да, собственно и риторика сталинских газет не очень отличается от современной «газетной» науки. Там были «буржуазные националисты», «вейсманисты-морганисты», сейчас мы читаем о «склонности к „плюрализму“ методологий, рассмотрению истории Беларуси с позиций всеобщих прав человека, общеевропейского дома, национальной…». (Прости читатель, но это цитаты с разных страниц опуса.)
Казалось бы, простая ностальгия по прошедшей молодости (считай, жизни), попытка укусить свой собственный хвост (так характерная для всех «бывших»), борьба до не победного конца (стоящая жизни просто как жизни). Но нет! Обрисованы перспективы, цели и задачи. На первом месте — Институт Истории НАН Беларуси, решивший за последние годы кадровые проблемы в связи с нечестными историками: уволены практически все). Директор А. А. Каваленя с оставшимся коллективом, разумеется, «восстанавливает свои функции основного координирующего центра по исторической проблематике в стране». Вся переодизация отечественной истории сводится к трём незамысловатым периодам: «доиндустриальному» (до 19 века), «индустриальному» (19 — начало 20 веков), «постиндустриальному» (до сегодняшнего дня). Интересно, что дальше — исторический «постмодернизм»? Вовсе нет. Наш историк с уверенностью Ворошиловского стрелка просто и доступно предлагает решение всех без исключения исторических вопросов: «Историки, писатели, и все, кто интересуется историей, могут спорить между собой, излагать и публиковать своё понимание различных фактов и событий. Но в отношении государственного потребления истории, с точки зрения государственной идеологии, в учебниках для школьников и студентов, заявлениях официальных государственных учреждений и лиц должны быть достоверные, научно обоснованные выводы и оценки официальных научных государственных структур, прежде всего Института истории НАН Беларуси как высшей и комплексной научной организации Республики Беларусь».
Очень мило, как автор опуса, в конечном итоге «ничтоже сумняшеся», «государственно потребляет» историю своего народа. Впрочем, своего ли? Как говорят: «Кто платит, тот девушку и танцует»…
Но не хотелось бы останавливаться на пессимистической ноте. Как-то в программе «Белый попугай» Юрий Владимирович Никулин рассказал анекдот: «Два друга-грузина после некоторого возлияния начинают говорить „по душам“: „Слушай, кацо! Что бы ты сделал, если бы встретил медведя? — Я бы его застрелил! — А если нету ружья? — Я бы его зарезал! — А если нету кинжала? — Я бы его задушил! — А если рука сломана? — Я бы залез на самое высокое дерево! — А если нету дерева? — Вай, кацо, ты друг мне, или медведю?!“…